Книга 5. Империя на марше

Мы и прошли дальше до какого-то там парка с озером, обошли его по периметру, съели по вкусному мороженому и часика так через полтора, за час до отплытия Суворова, вернулись в порт. Картина там была вполне ожидаемая – милицейские УАЗики и Волги в количестве четырёх штук стояли полукругом вокруг дебаркадера номер три, и естественно менты никого дальше дебаркадера и не пускали.

– А что случилось? – с самым невинным видом поинтересовалась Инна у одной туристки, в ресторане она за соседним столиком сидела. – Чо это милиция тут или убили кого?

– Не, никого не убили, - лениво ответила та, отмахиваясь газеткой от комаров, - слухи ходят, что бомбу у нас ищут.

– Вот это да! – это уже я вступил в диалог, - прямо как в кино! Может и террористов каких найдут?

– Может и найдут, но на теплоход никого не пускают уже битый час.

Прогулялись туда-сюда вдоль берега, послушали мнения окружающих. Мнения не сильно различались – ругали ментов, что задерживают обед, а есть уже сильно хочется. Но к великому моему удивлению ровно в час дня милиция вышла из дебаркадера, в полном составе погрузилась в УАЗики с Волгами и укатила вверх по улице Татарстана.

– Это чо, можно заходить что ли? – спросил я у дежурного матроса на дебаркадере.

– Да, заходите, всё закончилось, - ответил он, снимая канат с гвоздика.

– А что закончилось-то? – попробовала уточнить Инна.

– Начальство расскажет, - по-прежнему хмуро отвечал матрос. – Отплываем в два часа.

– Слушай, а наш план ведь к чертям летит, - сказал я Инне, когда мы вошли в каюту, - задержка всего на час получается, это значит у моста мы будем около полуночи – ни кино не закончится, ни танцы, и темно будет ровно таким же образом, как и в одиннадцать…

– Значит надо вводить в действие следующие пункты плана, - логично предположила Инна, - пожарную тревогу и устранение старпома с этим матросом, как его…

– Уваровым, - подсказал я. – А значит надо выяснить хотя бы, где он тут проживает и как выглядит, это для начала.

Март 1979 года

Концерт Семёныча тут скоро и закончился, с голосом у него что-то не то стало, он попросил извинения у зала и свернул выступление.

– Серьёзное что-то? – спросил я у него, когда он спустился по лесенке и вышел в коридор первого этажа.

– У меня такое бывает, накатывает временами, - отвечал он, - раньше реже, в последнее время всё чаще и чаще. Врачи говорят это профессиональная болезнь ораторов, лекторов и певцов, лечится с большим трудом.

– Ну-ну, - с сомнением протянул я, - если помощь какая нужна будет, обращайся. Да, давно всё спросить хотел – а откуда у тебя эта хрипотца в голосе? От природы что ли?

– От какой природы, - обиделся Володя, - подрался я сильно, ещё когда в школе учился, мне кадык и повредили. Вот и вся природа.

– Понятно… слушай, тут один мой однокурсник, из Грузии родом, жить не может, хочет фотографию с тобой получить. Уважь парня, а?

– А он где сейчас?

– У нас во дворе на скамеечке сидит, тебя ждёт.

– Ну тогда пошли во двор… с Таней только попрощаюсь.

И он зашёл к Лиозновой на минутку, которая, впрочем, растянулась на целых десять, а потом мы опять по грязи зашлёпали к нашему двору. И первое же, что увидел в этом дворе, так это была драка… ну даже дракой это действо трудно было назвать, а просто трое кавказцев во главе с Жориком месили, как тесто, Славика Яшина.

– Эй-эй, мы так не договаривались, - закричал издали я, считая нужным поддерживать порядок во вверенном мне жилфонде, - чего это вы трое на одного и почему всё это в нашем, блять, дворе происходит?

Кавказцы на минутку приостановили замес Славика, а Жорик ответил, шумно дыша:

– А чего он залу..ется? Мы тут тихо-смирно сидели на лавочке, а он нас обзывать начал.

Высоцкий с большим интересом наблюдал происходящее, даже шепнул мне на ухо «Не, ну нравится мне твой двор, каждый раз тут что-то занятное происходит». А я же спросил у Славы:

– Они правильно говорят или как?

Славик, держась рукой за нос, распухший, как слива, ответил:

– Неправильно они говорят.

– Ну давай свою версию изложи.

– Они к Алёне подкатывать начали, а я сказал, чтоб они её в покое оставили, вот после этого и началось.

– Значит надо ещё Алёну выслушать, - вступил в разговор Высоцкий, снимая свои огромные черные очки, при этом кавказцы со Славиком его сразу узнали.

– Эээ… Владимир Семёныч? – спросил быстрее других соображающий Жорик.

– Он самый, - ответил Володя.

– А можно сфотографироваться с вами на память?

– Сейчас вот Алёну заслушаем, а там видно будет.

Я тем временем заметил, как искомая Алёна потихоньку выглядывает из-за двери подъезда и позвал её:

– Эй, Алёна, не прячься там, лучше сюда подойди.

Она послушно вышла из-за двери и подошла к собравшимся.

– Они действительно к тебе приставали? – спросил я, - а Славик тебя защищал?

– Да, так и было, - ответила она, потупив взор, - вон тот, что повыше, за руки меня начал хватать, поедем, сказал, с нами, пить-гулять будем, шашлык кушать будем и всё такое.

– А ты?

– А я ответила, что не люблю шашлык. А он – да кто тебя спрашивает, любишь ты там чего или нет. А тут и Славик подтянулся. И драка тут же началась.

Слава в моих глазах сейчас вырос на добрых десять сантиметров. А резюме нашей беседе подвёл Высоцкий:

– Вот что, парни, - обратился он к грузинам, - не будет вам никаких фоток, а лучше валите с этой территории, пока целы. Если б я приехал к вам, откуда вы там? В Кутаиси ваше если б я приехал и начал приставать к вашим подругам, что бы вы сделали? Вы же здесь гости, надо с уважением к хозяевам относиться.

Тот грузин, что повыше, видимо он у них за старшего был, аж в лице изменился, казалось, сейчас у него дым изо всех отверстий тела повалит.

– Слушай, кацо, - сказал он, сдерживаясь, по всему своему виду, с большим трудом, - мы здесь везде хозяева, да?

– А это с какого хера, - отозвался на его наезд я, - вы везде хозяева-то? Кто вас, блять, уполномочил на это?

– Нам уполномоченные ни к чему, - гордо продолжил он, - мы сами себя уполномачиваем, да?

– По-моему тут дальнейшие разговоры бесполезны, - сказал я Высоцкому, - тут другие только методы сработают.