Книга для чтения по неорганической химии : Книга для учащихся : В 2 ч. Ч. 2

Офицеры приникли к экранам, нет уже тех расслабленных сибаритов, которым голые рабыни приносили выпивку. Все занялись делом.

Всё-таки прав Дарвин, труд из обезьяны сделал человека. И Войны!

Суета.

Всё пустая суета. Мы уже выиграли в тот миг, когда наёмники сели на старт-площадку, взлететь не смогут, и выжить не смогут.

Всё суета сует и томление духа.

Дальше только суета.

Кровавая суета.

Для врагов…

Не верю!

Не верю и в перерождение душ. Не верю, что этот белобрысый пацан в броне переродится в следующей жизни.

Не верю, что сам перерожусь и меня ждёт снова жизнь и семья.

Не будет этого.

Ничего не будет кроме мести.

Меня подозвали к Командору.

— Твои рабы не подведут?

Сомневается, не верит до конца. Я его понимаю, сам не верил, что смог превозмочь Бога-Творца, что смог лишить людей Свободы воли, Сатана – ангел Господень не смог, а я смог!

— Командор, можете не сомневаться, тренировки прошли успешно. Имплантаты вживлены качественно.

— Тренировки не сравнятся с истинным боем, пока воина не испытаешь в сражении, никто не сможет сказать, чего он стоит, не одолеет ли его страх при виде неотвратимой смерти и гибели.

Пустые слова, слова, слова.

— Если проиграем, отступим. Начнём заново. — не хочу играть словами.

Скорее бы бой.

Пустой разговор.

Пустые волнения.

Пустые страхи.

— Упёртый ты кланычь. Выглядишь дерьмово. Едва на ногах стоишь. Сколь не спал по нормальному? Двое, трое, четверо суток? На энергетиках да на водке сидишь. Но сюда припёрся на бой посмотреть. Понятно почему Клан Грей весь космос отъимел.

Может же Командор говорить по нормальному. Если захочет.

— Не понимаю я тебя, ты спец. С такими умениями мог бы спрятаться, открыл бы клинику, завёл себе семью, и тебя б не нашли ни Совет, ни Клан. Что у нас-то потерял?

Холодные змеиные глаза пирата уставились в меня.

Пожимаю плечами.

— Месть…

Меня этот разговор отвлекает от экрана.

На площади собралась группка командиров. Среди них мелькает седина, главаря. Я это лицо во снах вижу. Он урод пришёл меня с семьёй арестовывать.

Невдалеке стоит в окружении парней стерва. Та самая. Я её узнал по лицу и броне. Не забуду, как она пинком дверь в мою квартиру вынесла. И как она сучка брата запытывала.

Насмерть.

Шоу устроила.

Шоу на крови. Не просто убить, запугать спрятавшихся Греев.

Голой пацана увечила, в маске и чулках. На шпильках.

Вся в кровищи, не по локоть – вся!

— Знаешь Командор, я хочу там быть с рабами, чтоб их на куски порвать. Руками!

Но только не шлюху. С неё шкуру живьём содрать.

Тишина.

Надутый индюк задумался. Взвешивает слова.

Хлопок по спине.

— Атака! Уничтожить Наёмников! — громко, на всю рубку команда Командора — Теперь верю. Значит, мститель. Помнишь пословицу:

«Месть человеческая копает две могилы.»;

Не верю!

Бред — это всепрощение и милосердие!

Никого не буду прощать! Кровью залью всё! По колено в крови ходить буду! Глотки зубами рвать стану!

На экране окна мэрии ответили стрельбой на команду. Все, кто собрался на площади, в секунду уничтожены. Ошмётки плоти и мозга вперемешку с живым металлом брони.

Командир наёмников поставил щит и крысой юркнул в разбитое окно лавки.

Дед, таксист подбегает к большому рубильнику на стене ангара, под удивлёнными взглядами ротозеев опускает ручку.

И челноки окутываются взрывами, они падают, да не повреждены, их даже можно отремонтировать, но на них невозможно взлететь.

Могилу осталось закопать.

На экранах творится ад.

На одном — домохозяйка, с ребёнком на руках, мило беседует с десантником. Стрельба на улице. Молодой совсем, черноволосый парень оборачивается на шум, и женщина стреляет ему в голову из тяжёлого пистолета. Мозги расплёскиваются по стенам.

Город – Ад.

Стреляют все, взрывы.

— Корветы атакуют наёмников. Всё штатно. Нас заметили, пара попаданий в щит — офицер склонился над трёхмерной картой. — Есть потери у нас и у них. Пока мы теряем два к одному. Небольшие повреждения лёгкого крейсера. Нас уже видят.

На экраны вывели кабины корветов. Рабы деловито и без паники вели бой.

Уровни «3» сидели за трелями, им вполне можно доверить стрельбу.

Командиры корветов, только с уровнями «4». Они достаточно лояльны, чтобы командовать другими рабами. Условно-лояльного не сажают за штурвал.

Мне потеплело на душе, всё-таки я справился, я смог создать рабов-воинов. Моя месть почти свершилась.

— Прекрасно, залп ракет и торпед, и команду всем – выходим из боя, пока они нас не перемололи. Встреча на базе.

— Командор, что по пехоте. — Велий встал с места, чтобы услышать ответ.

— А ничего, пусть и дальше долбятся, но уже без нас, мне наплевать, что с ними будет, и деактивируйте ядерную ракету, этот городок со всеми наёмниками, не стоит такого богатства. Взять его! — палец Командора указал на меня.

Два его прихвостня загнули мне руки, надели наручники, пинок по ногам, и я стою на коленях перед Командором.

Он, тварь такая, загородил мне пол-экрана.

На одном квадранте, десантник, отстреливаясь, под прикрытием щита, тащил на себе раненного. У 300-го видно оторвана рука. Пусть тащит, челноки не взлетят, раненый истечёт кровью. Наверное, он ему дорог. Чужого человека так не спасают. Всё равно его убьют. Пусть перед смертью увидит, как сдохнет раненый. Кажется, без руки — это девка. Любовь, наверное, у них. Это хорошо, жаль не дадут крупный вид морды наёмника, когда она сдохнет.

— Отойди! Мешаешь смотреть.

— И это всё? Дурак ты доктор, хоть и умный, а дурак! Если б меня на коленях умолял жизнь сохранить, да поползал бы за мной, я бы может и подумал бы, если б туфли языком вылизал, ты бы мне пригодился рабов делать. Да я к тебе со всей душой и бабу б дал и долю от добычи выделил, большим человеком подо мной стал бы. Не хочешь? — Командор замолк.

На экране девчонка двенадцати лет со смешными косичками, выскочила перед наёмником и ему в живот разрядила рожок какого-то допотопного автомата, её отдача сбила с ног, она достреливала трассёрами с бетона дороги. В переулок забежал десантник один выстрел и грудак девчонки разрывается, синева платьица мешается с ошмётками плоти.