Книга для чтения по неорганической химии : Книга для учащихся : В 2 ч. Ч. 2
Шрифт:
«Victorae non arbitrare»
Победителей не судят!
Победной добычи хватает даже на небольшой фуршет для коллектива лаборатории. Подготовка заняла столько нервов. Вы даже не представляете, как сложно заказать лимурские креветки и фабианский виноград в нашем секторе.
А вина и коньяк?!
Разрыв торговых связей даже через три года после войны не восстановился до конца. Трудно получить лучшее.
А на меньшее я не согласен.
Я должен оставить хорошую память среди персонала по себе.
В
После непродолжительного перечисления экспериментов, проведённых в лабораториях других секторов, наставник кратко обрисовал блестящие перспективы моего исследования и тоже прошёл к своему месту.
По регламенту следующий выступает оппонент.
Возразить ему нечего. Фактически он в своём секторе просто перепроверил мои результаты.
Солидный южанин, когда-то в те времена, когда я учился складывать два и два, был вылитым красавцем.
Я видел у него на рабочем столе фотографию с дипломом. Стройный юноша, с охапкой кучерявых волос, оливковой кожи, нежным, слегка задумчивым лицом, и карими миндалевидными глазами.
Говоря простым языком — из тех, перед которым дамочки падали в ряд, а старые пердуны жаждали обладать, не ради содомского греха, а чтобы сопричаститься юности и красоте.
Визит к оппоненту в другую систему, сама по себе была победа единства науки перед лицом кланофобии простолюдинов.
Это был мой единственный полёт, и он согласовывался не только местным куратором, но даже кураторами Совета. Я разрешения прождал два месяца, постоянно гадая, дадут или нет, если кураторы не поверили бы в мою благонадёжность, я не смог бы защитить диссертацию. По регламенту Академии, рецензенты и оппонент должны быть из разных систем.
И вне одного Домена Клана. Это, конечно, нигде не прописано, более того, будет яростно отрицаться всем научным сообществом, но при этом так же фундаментально, как притяжения планет к звезде.
Меня под конвоем полиции доставили до Военного транспорта, идущего в том направлении, и я вместе с другими пассажирами путешествовал по космосу почти неделю, про себя, молясь чтобы, десантники не узнали в немногословном учёном по новому имени Жан Петра, старого Тита Грейстоуна из клана Грей.
Космос непредсказуем, ходят слухи, что с кораблей иногда пропадают пассажиры…
На меня оппонент произвёл прекрасное впечатление, его система всегда была вне-клановым субъектом, там царило Магдебургское право, и последняя война их не затронула, он равнодушно относился ко всем Великим и Малым кланам, и меня это вполне устраивало.
После трёх дней, наполненных обсуждениями моих исследований, перед отбытием домой, посидели в баре и пришли к полному и окончательному согласию. Мой довоенный рейтинг в научной среде, не давал повода сомневаться в достоверности исследований, а коллега полностью не понимал предмета.
Увы, и, ах, после страшной бойни, учёных уцелело совсем мало. Приходится больше доверять друг другу.
Для моего оппонента я тоже приготовил подарок. Вчерашнего школьника, жаждущего получить высшее образование и выбиться в учёные, ради этого пошедшего на некоторые махинации, и пойманного на этом. Скажем так, он согласен все
годы обучения жить вместе с уважаемым профессором в его опустевшей после смерти супруги квартире. Ну а чем он будет оплачивать жильё, право слово, никого не волнует.Оппонент тоже закончил речь на благостной ноте и сел на своё место.
Уютная полутьма вызывала неосознанное доверие к произнесённым словам и наполняла науку мистикой.
Ну вроде всё!
Я получаю высшую научную степень и навсегда покидаю эту планету, мне открыты двери лучших институтов, университетов и корпораций.
Никто больше меня не попрекнёт, что я был когда-то Греем, ну был и был. Теперь я уважаемый член общества.
Теперь время прений. Задавать вопросы будут пятеро членов комиссии.
Я их никого не знаю. Результаты исследований отправлялись в закрытом режиме.
На трибуну поднялся урус.
Мужчина, больше похожий на грузчика, чем на академика. Большие кулаки, густая борода, каштановые волосы, взгляд из-подлобия.
Как и все люди его племени, упрямые и жёсткие люди. Клановую войну в основном они и тянули. Их Рода давно и бескомпромиссно ненавидят Кланы, причём все, не разделяя на Великие и Малые.
Это как-то связано с их Православной церковью, которая учит, что все люди — братья. Я с этим, допустим, готов согласиться, но они делают странный вывод, что Одарённые не должны создавать Кланы, отдельные от простецов, а жить с ними рядом и защищать их.
По-моему, это глупость. Я считаю, что принадлежность к клану, даже если Бездарен, возвышает меня над простолюдинами.
Нет-нет, я толерантен, и я человек науки, я вполне люблю и уважаю обычных людей, я не считаю, что мы элита, я сформирую мысль немного по-другому:
«Обязанности по защите человечества Одарёнными, распространяет, заслуженные привилегии на весь клан, именно потому, что мы все одной крови, что Одарённый, что Бездарный.»;
«Consumor aliis inserviendo»;
Светя другим, сгораю сам — это сказано про нас, про служение Кланов во благо человечества.
— Девушка, будьте добры, включите свет и поднимите шторы. — обратился выступающий к секретарю комиссии.
Едва слышимая на краю слуха работа сервомоторов и шторы отъехали в сторону, тонированные стёкла за десяток секунд стали полностью прозрачными, заливая потоками света комнату.
Мало того, не желая спорить с уважаемым учёным, девчонка включила ещё и центральную люстру.
Проектор и модели автоматически отключились, даже не попытавшись сопротивляться солнечному утру.
Атмосфера научной романтики и мистики, рассеялась, исчезло, уступив место прагматизму.
Я неосознанно почувствовал неприятный холодок между лопаток и сел прямо, пытаясь понять, почему у меня плохое предчувствие.
— Коллеги, я имею несколько замечаний к докладу.
Рецензент на доске несколькими уверенными движениями начертил график распределения синопсисных импульсов.
— Нижняя треть допустима к срастанию в примитивных отделах мозга, я согласен, мы это пару сотен лет, как используем в искусственных конечностях. — он выделил низ графика широким овалом.