Книга мучеников

все они противоречили истине Слова Божьего.

В конце концов, по завершении дня, когда были уже зажжены светильники, король, желая завершить дебаты, обратился, Ламберту’ “Что ты скажешь теперь, после всех этих

усилий, после всех доводов и объяснений этих ученых мужей, удовлетворен л и ты

теперь? Изберешь ты жизнь ил и смерть? Что ты скажешь? У тебя есть свободный выбор”.

Ламберт ответил: “Я отдаю и подчиняю себя воле вашего величества”.
– “Отдай себя в

руки Божьи, - сказал король,- а не в мои”.
– “Я отдал свою душу в руки Божьи, - сказал

Ламберт, - но мое тело я всецело отдаю и подчиняю вашему милосердию”.

Затем король говорит: “Если ты отдаешь себя моему суду, ты должен умереть, ибо я

не покровитель еретиков”.- Повернувшись к Томасу Кромвелю, он сказал: “Кромвель, зачитай ему обвинительный приговор”.

Кромвель зачитал приговор, и Ламберт немедленно был отправлен в Смисфилддля

сожжения. Как и на всех подобных казнях, множество жителей Лондона собралось

посмотреть: некоторые как друзья, некоторые как враги, также были и официальные

свидетели. Из-за своего церковного и правительственного положения и потому что

совершали судебное разбирательство, архиепископ Кантерберский Томас Кранмер и

главный министр короля Томас Кромвель были среди официальных свидетелей на

сожжении Ламберта.

Ни один из сожженных в Смисфилде не столкнулся с такой жестокостью и

безжалостностью, как этот благословенный мученик. После того, как полностью сгорели

ноги, палачи забрали часть дров из огня, чтобы огонь слегка горел под ним, а затем двое

из них стали по бокам и пронзили тело пиками своих алебард и подняли над огнем, чтобы

его не поглотило пламя.

Ламберт беспомощно висел, и множество людей стонали и плакали от жалости.

Затем, когда жир с кончиков его пальцев начал капать в костер, он поднял руки к небу и

закричал народу: “Никто, кроме Христа, никто, кроме Христа!” В это время палачи

опустили его снова в огонь, он упал в пламя и отдал свою жизнь Христу.

Госпожа Анна Аске, дочь сэра Уильяма Аске, рыцаря Линкольншира

Вот собственное описание Анны Аске ее допроса относительно ереси, которое она

написала по просьбе некоторых верных мужчин и женщин.

Первый допрос инквизиторами, 1545 год

“Кристофер Дер допрашивал меня в Седлер Холле и спросил, почему я сказала, что я

лучше прочитаю пять строк в Библии, чем выслушаю пять месс в церкви. Я исповедала

ему, что не сказала ничего неодобрительного о посланиях апостолов или о Евангелии, из

которых иногда читают во время мессы, но потому что месса ни для меня, ни для других

ничего не значит. Затем он обвинил меня в том, что я сказала, что если служит

нечестивый священник, то это служение от дьявола, а не от Бога. Я ответила, что я

никогда не говорила подобные вещи. Но на самом деле я сказала следующее: если кто-

либо служит мне, его нечестивое состояние не заденет моей веры, потому что в своем

духе я приняла кровь и тело Христа. Затем он спросил меня, что я сказала относительно

исповедания. Я ответила, что по моему мнению, как сказал апостол Иаков, все люди

должны признаваться в своих ошибках перед другими и должны молиться друг за друга.

Затем он послал за священником, чтобы тот спросил у меня, считаю ли я, что личные

мессы помогают умершим душам. Я сказала, что это великое идолопоклонство - верить

больше мессам, чем в смерть Христа, умершего за нас.

Затем он отвел меня к лорду мэру и обвинил еще в одном, чего я никогда не говорила, но что говорят они: если мышь съест причастный хлеб, примет ли она Бога или нет?

Яне ответила, а лишь улыбнулась.

Затем епископский канилер упрекнул меня и сказал, что она виновна в том, что

цитировала Писание. Ибо святой апостол Павел запретил женщинам говорить о Слове

Божьем. Я сказала ему, что так же, как и он, знаю сказанное Павлом в 1-ом Послании

Коринфянам в 14-й главе, где говорится, что женщина не должна говорить в собрании, уча других, и спросила его, много ли он видел женщин, которые бы становились за

кафедрой и учили. Он сказал, что ни разу такого не видел. Затем я сказала, что он не

должен обвинять бедных женщин, если только они не преступили закона.

Затем меня отправили в Комптер, где я оставалась одиннадцать дней, в течение

которых никому из моих друзей не позволяли говорить со мной”.

Описание моего допроса королевским советом в Гринвиче

“Мне сказали, что король желает, чтобы я обратилась по этому вопросу к нему. Я

ясно ответила им, что не собиралась обращаться к нему, но если король пожелает

выслушать меня, я докажу ему истину. Они сказали, что нельзя тревожить короля. Я

сказала, что уж если Соломон был самым мудрым из царей, но все же выслушал двух

бедных простых женщин, то насколько благодатнее выслушать простую .женщину и

его верную подданную.

Лорд-канцлер спросил моего мнения по вопросу причастия. Я сказала следующее: “Я

верю, что когда принимаю в христианском общении хлеб в воспоминание о смерти

Христа и совершаю это с благодарностью Его святой традиции, Им утвержденной, я

принимаю вместе с этим Его славные дары”. Епископ Винчестера приказал мне, чтобы я

дала ясный ответ. Я сказала, что не буду петь новую песню в чужой земле. Епископ

сказал, что я говорю притчами. Я сказала, что это лучше для него, ибо “как Я истину

говорю, то не верите Мне”. Я сказала, что я готова перенести все от его рук, не только

его упреки, но и все остальное, и с радостью перенесу все это.

Мой господин Лисли, мой господин Эссекс и епископ Винчестера настоятельно

требовали, чтобы я исповедала причастие как плоть, кровь и кость Христа. Тогда я