Книга о красивой жизни. Небольшая советская энциклопедия
Шрифт:
Так и с винами.
Скорей всего, приказали умельцам раскрыть секрет шампанских и наладить производство в сжатые до боли сроки. Патронов и бутылок, как всегда, не жалеть.
И не пожалели. И сделали. И получилось очень похоже.
Прошло уже более шестидесяти лет, а мы все пьем это шампанское, такое похожее на настоящее. И только самые придирчивые и капризные недоверчиво и дотошно крутят бокалы и бутылки. А чего их вертеть, если налито?
Послевоенный угар победы над собственным другом Гитлером Сталин праздновал пышно: страна истекала кровью и водкой, а ночной бред великого параноика претворялся в подземные дворцы метро и высотные здания, в каналы и лесополосы.
В 1947 году в честь 50-летия Массандры на Тверской, в самом ее начале, открывается
Теперь на Тверской – магазин «Марочные вина», отдел магазина «Диета». Подвал с фресками заброшен и залит водой, витрины и полки заполнены итальянскими винами и ликерами, «Кампари» и «Мартини», чаями и коробками из-под чая. Стоит здесь и «Массандра»…
Александр Александрович Егоров родился в 1874 году. 23 лет от роду, молодой ботаник и выпускник Московского университета устраивается рабочим на винный завод в Абрау-Дюрсо, что под Новороссийском, затем полгода работает в Массандре, откуда направляется князем Л. С. Голицыным в Грузию. Здесь проходят первые 25 лет его самостоятельной деятельности винодела. Работая на заводах № 1 и № 2 Самтреста, он создает такие шедевры как «Цинандали», «Напареули», «Мукузани,» «Телави». Им же создается промышленное виноделие Нагорного Карабаха в ходе десятилетнего опыта работы в Азербайджане.
После постановления ЦК ВКП(б) 1936 года о создании объединения «Массандра» (от Фороса до Судака) Микоян вызывает из Баку Егорова и ставит его главным виноделом огромного предприятия. Здесь А. А. Егоров проработал еще 33 года, умер 1 мая 1969 года, в почете и с неизменной мадерой «Серсиаль» в стакане, прожив 94 года. Его именем названа улица, ведущая от троллейбусной линии Симферополь – Ялта к головному заводу в Массандре.
А. А. Егоров – автор «Пино гри Ай-Даниль» и белого муската «Красный Камень». Это – самое знаменитое вино в мире. При Егорове ассортимент массандровских вин расширился с 24 до 44 наименований, и им же были даны научные обоснования многих «магических» процессов виноделия и разработана классификация крымских вин.
Главный агроном закарпатского винсовхоза «Береговский» в 1988 году, рассказывая о бедствиях и порухах, нанесенных виноделию Горбачевым и Лигачевым, вспомнил и своего друга, директора ялтинского «Магарача», одного из крупнейших мировых авторитетов в виноделии Голодригу. Агроном отвернулся к окну, и я увидел в его глазах слезы. Голодрига повесился на бетонной опоре виноградника, не желая превращать свой институт виноградарства и виноделия в институт «винограда и продуктов его переработки», как того требовала партия в лице Горбачева и Лигачева и ее лизоблюды, прежде всего некий Багров, первый секретарь крымского обкома партии, а ныне ректор Крымского университета; ни один волос ни с одной номенклатурной головы не пал. Погиб великий винодел, ученый с мировым именем, по Массандре был нанесен сокрушительный удар, от которого она так и не оправилась: на несколько лет ее лишили основной сырьевой базы – восточных виноградников Судака, Раздольного, Приветного, Малореченского и Веселого. Столовые сорта стали интенсивно вытеснять технические, пошла-поехала «перестройка», точно названная в анекдотах «дебилдингом». Если конец «счастливой эпохи» Брежнева был ознаменован рекордно высоким урожаем 1982 года, то новую дурь природа встретила рекордно низким урожаем 1987 года…
В недрах КПСС вынашивался план полного уничтожения табачной промышленности вслед за виноделием. Стояли за этими «антиникотиновой» и «антиалкогольной» кампаниями весьма мрачные фигуры из КГБ, в частности, Алиев, а за кулисами КГБ и ЦК – скорей всего, международные или отечественные наркобароны… Не успели…
В «рынок» «Массандра» стала входить разоренной и никак не подготовленной, в полной дезориентации и с потерей всех налаженных связей. Ориентация на СССР и на рынок СЭВ с исчезновением и того, и
другого сыграли дурную шутку – нищая Украина никак не может поглотить даже резко сократившийся объем производимых «Массандрой» вин.К тому же, в объединении «Массандра» собрались прекрасные дегустаторы, виноделы, биохимики, но ни одного специалиста по маркетингу, рекламе, современному менеджменту. Пошли чудовищные, с точки зрения нормального продвижения товара на рынок, ошибки.
Надо заметить, что первоначально большинство в рыночной экономике восприняло только вседозволенность и полное отсутствие совести. Тяжело в этом признаваться, но «рынок» был понят именно так. Именно как распускание вожжей.
Попыталась «Массандра» закупать винные бутылки из Молдавии, а оттуда пошел брак вперемешку с нестандартом. Попытались отправить партию шампанского в Ригу. На четырех таможнях (одна украинская, две российских и одна латвийская) вино было просто разграблено алчной сворой таможенников и пограничников.
Неудачной оказалась и попытка выйти на мировой рынок через «Сотбис». Раритеты, конечно, были проданы, но ведь это единичные экземпляры бутылок. Тратить же на рекламу не из чего. Стали продавать партии старинных вин, оправдывая пополнением новыми поступлениями. Но ведь это все равно, что менять генералов на рядовых; современные вина будут стоить столько, сколько сейчас старые, но не сегодня, а спустя столько лет, сколько этим старым винам сейчас.
Между прочим, венгерская Токайская долина, представленная на рынке «Токайским торговым домом», в схожей ситуации поступила иначе, умней и дальновидней. Венгры стали скупать по всему миру собственные вина, чтобы иметь монопольно полную коллекцию токайских. За экспортом же раритетов (к ним относится, например, «Эссенция») следит государство, установившее жесткую квоту в триста бутылочек «Эссенции» в год.
К тому же, неискушенные в public relations руководители «Массандры» обрушили на себя гнев местных жителей и украинских националистов, которые завопили о распродаже украинских культурных ценностей. При всем уважении к Бандере, мне трудно представить себе династию Романовых, князя Л. С. Голицына, графа М. С. Воронцова и других украинцами, а Крым и Массандру – вне русской культуры и истории.
Трагичной оказалась и всеукраинская практика оплаты труда натурой. Работники «Массандры» вынуждены были выйти на улицы и площади Ялты и торговать дорогими марочными и коллекционными винами, в одном ряду с редиской, сигаретами, семечками и спичками. Так были потеряны контроль за розничными ценами и ореол торжественной праздничности массандровских вин. Ныне в Крыму, Москве и Заполярье можно найти ларек, в котором стоит (!) коллекционное массандровское вино (оно должно храниться бережно и горизонтально, чтобы не обсыхала пробка), может быть даже и неподдельное, по какой-нибудь несуразно-высокой или несуразно-низкой цене, и на вопрос о том, откуда эта бутылка и эта цена, бойкая бабешка беспечно ответит: «Не мой товар. Мое дело – продать».
Воровство в «рыночных условиях» стало куда изощренней: воруют не вино, а этикетки (десять этикеток – доллар). Наклеивают этикетку на любую бурду и втюхивают приезжему шахтеру, очумевшему от стачек, или зачумленному в своей палатке «новому русскому». А современных средств защиты у «Массандры» почти нет: фирменных бутылок, фирменных пробок, фирменной тары и упаковки.
Ну и конечно, иностранные конкуренты, ведущие в России, на Украине, вообще на просторах рухнувшей эпохи активную интервенцию товаров от приличных до дряни. В этом потоке «Массандра» совсем затерялась, а попытки модернизировать дизайн этикеток привели к потере доверия у последних могикан-любителей массандровских вин. К тому же эти могикане на грани обнищания и выживания. Не до дорогих вин…
Странная вещь история. Можно принимать какие угодно и сколько угодно всемирно-исторических решений, можно натворить сколько угодно бед и дел, а она сама отбирает, оставляет и сохраняет только то, что попадает в культуру. И все то, что кажется нам серьезным и значимым сегодня, оказывается напрочь забытым завтра, либо вспоминаемым, как милый вздор.
И еще одна странная черта истории: чем больше и лучше мы знаем прошлое, тем менее значимо для нас и недоступней будущее. Это, кстати, хорошо понимали большевики, уничтожавшие прошлое, чтобы можно было работать с будущим почти на инженерном уровне.