Книга пяти колец. Том 8

— Девятихвостая знает об этом? — Я покачал головой. Не сказать всей правды и оставаться честным величайшее искусство.

— Нет, господин. Но храмы знают, я их друг. — На меня смотрели глаза очень умного и опасного человека. От того правильно ли я его понял, сейчас зависит моя жизнь.

— Жизнь так причудлива, друг храмов. А сможешь подтвердить свой статус? — Каким-то внутренним чутьем, я понял, что вопрос относится не к статусу друга храмов, а к моей эмблеме.

— Да, старший. — Внутри меня исчез страх, теперь я был уверен. Со мной было благословение Ада и Небес. Со мной были мои верные спутники и самое главное частичка духа моего наставника сейчас смеялась в моей душе.

— Да будет так. — Не отрывая от меня взгляд он начал негромко говорить на каком-то очень странном диалекте языка алхимиков и магов.

Мир моргнул и за спиной журавля показался молодой юноша одетый в белые одежды. Красивому лицу юноши мог позавидовать любой мужчина. В нем в равной степени смешивалось благородство черт и жесткость характера. А в его взгляде была смерть. В Срединный мир явился первопредок великого клана Журавля — Бьющий как молния. В летописях, что я читал говорилось, что он был мастером дуэлей.

— Перед лицом Света, я свидетельствую, что клан Журавля следует священным договоренностям между Первопредками, Небесами и Адом. — Голос юноши был подобен обжигающе ледяному ветру и под его безжалостным взглядом я понял, что настала моя очередь призывать своего первопредка. Вот только в отличие от регента меня никто не учил взывать к своему покровителю, так что придется действовать крайне грубо.

Усилием воли мой ноготь превратился в длинный и очень острый коготь, которым я полоснул по запястью. Медленно, очень медленно для такой раны багряная кровь начала выступать крупными каплями, постепенно сливаясь в тонкий ручеек, что начал падать на белоснежную бумагу.

Кап.

Кап.

Кап.

Я завороженно смотрел на тяжелые капли, что раскрывались алыми цветами на снежном поле свитка. Кап, и вокруг них расходится небольшая рябь энергетической волны.

За моей спиной раздался знакомый стук железного посоха, мне не требовалось поворачивать голову, чтобы знать — за моей спиной стоял Даитенгу.

— Здравствуй Ксизору. — В голосе Первопредка звучала насмешка.

— Следуй протоколу. — Ответом Журавля можно было замораживать моря.

— Пусть будет по твоему, брат. — Насмешка в голосе исчезла и теперь Даитенгу говорил торжественным голосом. — Перед лицом Крови, я свидетельствую, что клан Ворона следует священным договоренностям между Первопредками, Небесами и Адом.

От этих слов по залу прокатилась мощнейшая волна энергии. Меня пошатнуло так, словно ударили ногой в голову, даже Железный журавль выглядел несколько ошарашенным. Чайник из тончайшего фарфора, что стоял на столике, разлетелся вдребезги, разбрызгивай чай, который я так и не успел попробовать, в перемешку с осколками.

— Я обещал, что мои дети вернутся. Империя вернется на путь баланса или будет уничтожена.

— Верить словам, того чье имя Обманщик? — Красавчик явно пытался задеть Крылатого Отца за живое, но тому было абсолютно все равно.

— Решаешь не ты, брат. Как бы тебе не хотелось. Кровь вернулась в Нефритовую империю. Свидетельствую клан Воронов мои дети и их право священно. Прошу засвидетельствовать перед лицом Ада и Небес. — Красивое лицо на мгновение исказилось, но в следующий миг Первопредок Журавлей подтвердил словам Даитенгу. Ответом был торжествующий хохот, больше напоминающий карканье.

В Нефритовую империю вернулся клан крови, чтобы забрать свое по праву. Оба первопредка исчезли. Железный журавль поднял на меня свои глаза и негромко произнес:

— Кажется нам есть, что обсудить…

Глава 4 Разговор

Пару минут мы смотрели друг на друга в полном молчании, а потом регент поднял большой колокольчик из бронзы и несколько раз позвонил. Словно по волшебству в зал тут же зашел широкоплечий слуга, что был больше похож на телохранителя. Его цепкий взгляд тут же срисовал разбитый чайник и кучу осколков по сторонам. Железный журавль игнорируя его вопросительный взгляд абсолютно спокойным голосом произнес:

— Принеси на еще чаю. У нас, с юным главой новоиспеченного клана, очень интересная беседа. — Ответом был лишь короткий кивок, после которого мой собеседник добавил, — И отмени все встречи в ближайшие пару часов. Я буду крайне занят.

— Слушаюсь. — Голос у слуги был под стать его виду. С одной стороны мягкий, но в нем чувствовалось второе дно. И внутренний голос мне подсказывал, то я не хочу знать, что под ним прячется.

Дождавшись когда нам заменят чайник и пиалы, регент вновь разлил чай и внимательно посмотрел на меня, а потом задал вопрос:

— Вот и что мне с тобой делать, глава великого клана Воронов? — Судя по его задумчивому тону, это было приглашение к беседе, которая определит выйду я отсюда живым или нет. А если выйду, то в какому статусе.

— Я бы конечно сказал, что отдайте мне земли и богатства моего клана, но прекрасно понимаю, что это невозможно. Слишком многие наложили на них свою лапу и слишком давно. — Старик кивнул и сделал глоток чая.

— Меня радует, что ты хотя бы частично осознаешь ситуацию. Но тут есть еще несколько очень щекотливых вопросов, которые нужно понять как решить.

— Вы про приказ драконов уничтожать всех потомков кровавых кланов? — Улыбкой регента можно было перерезать глотки, но держать лицо я тоже умею поэтому просто отсалютовал ему пиалой.

— Как я мог забыть, тебя же признали храмы, а значит ты знаешь намного больше чем положено человеку в твоем положении. — Так я и поверил, что это чудовище могло хоть на секунду что-то забыть. — Но похоже не все, например на обезьян этот указ не распространяется. Надо объяснять почему? — А вот это очень интересный и тонкий момент, но кажется я понимаю почему так.

— Не могу быть полностью уверен, но думаю это связано с тем, что они не могут призвать своего Первопредка. А значит не могут претендовать на статус великого клана и титул императора.

— Верно, но за ними закреплено право оставаться малым кланом, со всеми вытекающими привилегиями. Но они не участвуют в жизни империи, лишь раз в поколение подтверждая, что клан еще существует. — От этих слов в моей голове забрезжила тень идеи, благодаря которой я возможно смогу остаться живым, да еще и с выгодой для себя. Глубоко вздохнув регент продолжил говорить: