Книжные люди

— Ты уверена? — Эйслин встала передо мной, её зелёные глаза прямые и настойчивые. Она не отпустит меня так легко. — Или просто у тебя не хватило смелости?

Это больно. Очень больно. Но она не знает о Джаспере и о том, что он со мной сделал, так что это не её вина. И да, она, наверное, права.

Она замечает выражение на моём лице и вздыхает.

— Прости, Кейт, я не хотела. Но насколько это для тебя важно? Насколько он важен для тебя? Ты боишься, я это понимаю. Быть влюблённой — страшно. Но если он стоит того, чтобы за него бороться, тогда тебе нужно бороться.

Мои глаза вдруг становятся сухими, а в груди что-то сжимается. И она права. Я хочу бороться за него. Я хочу бороться за нас, за то, что мы могли бы иметь, но я боюсь, что этого не хватит.

— Я бы сражалась, — говорю я. — Но я не хочу бороться одна. Он тоже должен бороться, а я не уверена, что он готов.

Эйслин некоторое время молчит. Потом она берёт чайник.

— Ладно, — говорит она. — Давай выпьем чаю и обсудим, как заставить Себастиана Блэквуда взять меч и пойти в бой.

Глава 28

Ты получила моё последнее сообщение? Ты вернула книгу, но не ответила. Что-то не так, К? Пожалуйста, ответь. Х

Себастиан

Это вечер коктейлей в костюмах, последнее событие фестиваля Весь мир — страница, и паб полон людей в костюмах.

Я не был фанатом этого мероприятия и прямо сказал об этом Кейт, но она настояла, и вот я здесь, в комнате, полной людей в глупых костюмах, которые, похоже, наслаждаются каждым моментом своей жизни.

Здесь даже коктейли на литературную тему. Вирджиния Вулф. Уильям Фолкнер. Нора Робертс и, конечно, Лиза Андервуд.

Я стою у бара и не пью тематический коктейль. У меня стакан с односолодовым виски, потому что, хоть я и участвую, но есть вещи, с которыми я не согласен, и коктейль под названием Нора Робертс — это как раз одна из них.

У камина Лиза окружена толпой, людьми в костюмах с фестиваля и местными жителями. Я не могу не осматривать толпу в поисках этого ублюдка, потому что если он здесь, я собираюсь поговорить с ним. К счастью, похоже, он понял, что будет лучше не показываться, потому что его нет. Хорошо, что ушел.

Но я не прекращаю осматривать людей, потому что, конечно, я ищу не его.

Я ищу мисс Джонс, а её тоже нет, и я чувствую её отсутствие, как отсутствующую конечность — с фантомной болью.

Не знаю, почему я её ищу. Я чётко высказал свою позицию прошлой ночью, и теперь, раз я это сказал, я должен жить, как если бы ничего не произошло.

Но я не могу. Я всё ещё остро чувствую её присутствие в деревне, даже если я не вижу её физически. И если это будет продолжаться, мне, возможно, придётся что-то с этим сделать.

Может быть, мне придётся совсем уехать из Уичтри.

— Кто ты такой? — кто-то спрашивает с боку.

Я не поворачиваюсь, потому что знаю, кто это. Дэн.

— Независимый книжный продавец, — говорю я, не отрываясь от поиска золотых волос.

— Ого, — пробормотал Дэн. — Схожесть удивительная.

Я взглядываю на него.

Он в какой-то хлопчатобумажной рубашке и обтягивающих штанах, с шарфом, который, видимо, должен быть галстуком-бабочкой. Это не столько попытка воспроизвести исторический костюм, сколько ленивое усилие, которое могло бы, если сильно зажмуриться, сойти за костюм.

Он выглядит нелепо, и я ему об этом говорю.

Не переживая, он достаёт из кармана кружевной белый платок и элегантно размахивает им.

— Алый Жеребец, к вашим услугам.

Эти слова не заслуживают ответа, так что я не отвечаю. Снова начинаю искать глазами в толпе.

— Ты сказал ей? — спрашивает Дэн, не замечая, что я посылаю его взглядом «пошёл вон».

— Кому что? — отвечаю я.

— Не веди себя глупо, — говорит он, раздражённо. — Кейт. Ты сказал Кейт, что она тебе нравится?

— Нет, — отвечаю я, быстро и резко. — Мы можем обсудить это позже?

— Почему не сказал?

— Блядь, — ворчу я и снова поворачиваюсь к нему. — Она сказала мне, что влюблена в меня.

— Правда? — Дэн сначала выглядит в восторге, но потом, заметив моё выражение лица, понимает, что я не разделяю его радости. — Это не фантастично?

— Нет. — Выдавливаю это слово. — Я не хочу, чтобы меня любили, Дэн. Никогда не хотел. Особенно, когда я не могу ответить тем же.

— Полная чушь, — говорит он, теперь уже раздражённо. — Ты идиот, Бас. У тебя есть эта потрясающая женщина, влюблённая в тебя, а ты что ей сказал? Что не хочешь её?

— Вот в чём проблема, — выдавливаю я сквозь зубы. — Она потрясающая. А я нет. Я не могу дать ей то, что она хочет, и никогда не смогу.

Я беру стакан с виски, выпиваю и ставлю его обратно на бар.

Дэн смотрит на меня, как на идиота.

— Себастиан, я знал, что ты дурак, но не думал, что настолько.

Я чувствую, как он готов начать мне читать лекцию по психоанализу, и мне совсем не хочется её слушать. Я не в настроении для этой чертовой вечеринки, тем более если мисс Джоунс здесь не будет. Хотя, не то чтобы я хотел, чтобы она была здесь.

Чёрт. Я не знаю. Я ничего не знаю.

Я не отвечаю Дэну. Поворачиваюсь и пробираюсь через толпу к выходу, а затем направляюсь обратно к Блэквуд Букс и домой.

Я мог бы остаться, поблагодарить людей, поднять бокал за следующий фестиваль и сказать пару слов. Но у меня нет на это настроения, не сегодня.

Всё кажется… серым. Унылым. И я бы хотел сказать себе, что не знаю, почему я так себя чувствую, но я знаю. Я знаю.

Это она и то, что я сказал ей. Это она и боль, промелькнувшая на её лице, когда я сказал, что не могу её любить, тот обман, который я ей рассказал.

Это ощущение, что мне не хватает чего-то важного для моего благополучия, и без этого я медленно умираю.

Но другого выбора у меня нет. Для меня нет другого пути.

Я выжил до неё, переживу и после неё.

Я останавливаюсь перед Блэквуд Букс и говорю себе, что не буду поворачивать голову, чтобы посмотреть на Портабл Мэджик, когда открываю свою дверь. И я сильный. Я не оборачиваюсь, и это отличный первый шаг из этого ада, который я себе устроил.

Я открываю дверь и захожу в магазин. И останавливаюсь на месте.