Кнут
Шрифт:
Глава 11. Обреченные
— Не слышал о стронгах? — удивился Ерш, — И правда, откуда тебе. Самые жесткие ребята в Стиксе. И я лично рад, что мы всегда оказываемся на одной с ними стороне. Хотя, нормальный человек всегда окажется на той же стороне, что и стронги. Скала, ты слышал, чтобы они чудили какие-нибудь гадости?
— Договориться с ними невозможно, — заместитель командира вспомнил что-то из прошлого.
— Те еще дуболомы. Вот ты Кнут, бывал в такой ситуации, когда на тебя наехал какой-нибудь здоровый козел, вон, как Скала…
Скала, не оглядываясь, расстегнул кобуру.
— Э! Э! Все! Я про то, что ты здоровый, а не про то, что козел. В общем, наехал на тебя в баре здоровый козел.
— …Не знаю.
— Никто не знает. Ты будешь думать, соображать, что это за человек, с компанией он или нет, кто за ним стоит, и, может, лучше отдать кошелек, чем огребать проблем. Любой засомневается, только не стронг. Он возьмет со стола вилку и без церемоний воткнет козлу в бедро, а если не хватит — вторую вгонит в глаз. Не важно, есть ли у козла компания, и не придется ли перебить весь поселок, потому что стаб, вступившийся за козла, в глазах стронга не будет иметь право на существование.
— Суд у них скорый, — подтвердил Скала.
— И дело не в том, что пять-шесть таких бойцов способны вырезать небольшой поселок, других в стронги не берут, а в этой самой готовности в любой момент, без разговоров, к максимально жесткому ответу. Их не одолевают сомнения. Ценность жизни человека, который, по их мнению, совершил плохой поступок, стремится к нулю.
— Круто, — Кнут не знал удивляться или бояться.
— Круто. До тех пор, — Ерш поучительно поднял указательный палец вверх. — Пока они не посчитают козлом тебя. Не многие хотели бы повстречать стронга на своем пути, а в некоторые стабы их вообще не пускают.
— Некоторые же из них говорили: Он изгоняет бесов силою веельзевула, князя бесовского. А другие, искушая, требовали от Него знамения с неба.
Все повернулись в сторону Ворота.
— А, не обращайте внимание, просто вспомнилось, — отмахнулся настоятель от общего внимания, но видя, что товарищи ждут продолжения, пояснил, — в Евангелие от Луки говорится, что однажды Иисус изгнал беса из человека, и тот, прежде немой, обрел способность говорить. Люди, которые были свидетелями чуда, начали обвинять Иисуса в том, что он для изгнания бесов пользуется помощью дьявола, и требовали подтвердить божественное происхождение его силы.
— Как же он подтвердил?
— Никак. С чего ему совершать чудо в угоду толпе? Сумел убедить словами, мол, не будет сатана бороться с собственными бесами, и, — Ворот подчеркнул голосом цитату, — Если же Я перстом Божиим изгоняю бесов, то, конечно, достигло до вас Царствие Божие.
— Не знаю, перст они божий, или нет, но стронги точно фанатики, — подвел черту Скала. — Судьи и палачи. Непримиримые враги всего, что считают злом: мутантов, внешников, муров, рабовладельцев, бандитов, да и самого Стикса. Когда-нибудь, если наши с Кумником дороги разойдутся, я уйду к ним. Так, стартуем, командир зовет.
***
Тело мертвого бойца привязали к крыше «Тигра», и Токарь вместе с пятеркой стронгов укатил куда-то на юг.
— Традиция, — пояснил Ерш на немой вопрос Кнута, — Помещать тело товарища в мертвый кластер, если есть такие поблизости. Они верят, тогда при следующей перезагрузке человек снова станет иммунным.
— Они далеки от веры, — Кумник после разговора со стронгами выглядел удрученным, но собранным, — Есть разумное объяснение. Стикс хранит в базе данных все территории и людей, которые проходят перезагрузку. Разные части одного и того же города могут загружаться в тысячах километров друг от друга, но одна и та же часть не загружается в двух кластерах одновременно. Можете быть уверены, подобные эксперименты проводились и закончились ничем. То же самое с людьми. Человек, который стал иммунным и не погиб, не встретит свою иммунную копию.
— А я слышал такие истории, — вклинился Ерш.
— Байки, не больше. Кто-то когда-то кому-то что-то рассказал, может,
придумал, недопонял с чужих слов. Ни один человек, которому можно доверять, такое не рассказывал, а я Стикс немало потоптал, — Кумник привел отряд на полянку недалеко от дороги и удобно уселся у одного из деревьев, — Каждому человеку дается шанс проявить себя: какое-то количество перезагрузок, в результате которых он становится иммунным. И каждый раз, когда человек гибнет, он все больше теряет шансы стать не зараженным в следующий раз. Основа традиции стронгов заключается в гипотезе о том, что попадание в черноту «стирает» информацию о человеке в базе данных, и он проходит очередную перезагрузку «чистеньким», как в самый первый раз. Поэтому, считается, Стиксу и нужны области черноты. В них «стирается» история целых кластеров, позволяя перегружать всех людей в них с чистого листа. А теперь, к делу.Командир положил перед собой небольшой мутный кристалл правильной ромбической формы.
— Это то, что я думаю? — помрачнел Скала.
— Да.
— Стронги отдали?
— Да.
— Это что, флешка? — глаза Ерша загорелись. — Можно посмотреть? Я потрогаю?
— Имей уважение, — голос Кумника стал хриплым, — она принадлежала человеку, который еще вчера был жив.
— Твою мать, — Ерш отдернул руку, — Извини, командир.
— Посмотришь еще. Потом. Сейчас кто-то должен стоять на наблюдении, а Скала мне нужен тут. Так что, давай в караул, а остальные рассаживаемся поближе. Видите этот кристалл? Мы называем такие флешками. Однажды, лет… честно говоря, не помню, сколько назад, Инженеры обнаружили три пустые базы внешников. Все было оставлено на местах и даже аккуратно сложено: оружие, техника, куча разного оборудования, бумаги, чертежи. Мы можем только гадать о причине ухода людей с базы, но оборудование, чертежи и электронные книги, которые нам удалось без труда активировать — это точно своего рода прогрессорство.
— Прогрессоры! Я знаю, я читал про них! — едва не вскочил Кнут.
— Это точно не те же самые прогрессоры, но суть ты уловил. Нам подкинули с барского плеча технологии, до которых на Земле еще добрую тысячу лет развиваться. Да и остальным внешникам как до Китая пешком.
— И эти флешки оттуда? — Кнут едва не потянулся к кристаллу, как только что Ерш, и смолк, почувствовав на колене сдерживающее прикосновение Ворота.
— Оттуда, — командир не стал осаживать юношу. — То немногое, что нам удалось освоить. Кристаллы взаимодействуют со спорами Стикса и поддаются действию некоторых редких системных даров. Готовая к активации флешка подключается к человеку и сохраняет всю информацию, которую собирают и отправляют в мозг его органы чувств.
— Вроде камеры, — Ерш с трудом сдерживал нетерпение. — Мы попробуем?
— Вроде камеры, только с эффектом полного присутствия. Кристаллов этих мы вывезли с баз немало, но они одноразовые и с годами их количество уменьшается. Так что сейчас с ними ходят только ключевые фигуры клана.
— И отключить их, чтобы отсмотреть, можно только после гибели владельца, — Скала досказал за командира слова, которые тот все никак не произносил. — Так чья она? Давай, подтверди мои подозрения.
— Думаю, ты уже догадался. Ей владел Грач, глава Атласа. Расслабьтесь, первые минуты может подташнивать. Если что, говорите, я вас отключу. И без комментариев. Смотрим молча.
— Атлас — все? — нарушил приказ молчания Скала.
Командир не ответил.
***
— Грач, к тебе гости, — хрипнула рация, в сотый раз за утро отвлекая главу поселка от попытки расслабиться.
— Иди в задницу, меня пятнадцать минут ни для кого нет.
— Грач, это стронги.
«Принесла нелегкая», — скривился было Грач, но быстро сообразил, — давай их сюда, — и добавил, надеясь, что стронги не слышат разговор. — Сколько их?
— Пятеро.
— Отлично! — Грач врезал кулаком по столу, попутно проверяя, успел ли выключить режим передачи сигнала.