Князь Беркутов-Туманный. Дипломатия Кошмаров

Не успели усесться поудобнее и оценить приблизительное количество гостей, почти заполнивших трибуну для глав куда менее привилегированных аристократических родов — кстати, построенную на противоположной стороне здоровенного плаца — как у Карамзиной ожил телефон.

Она посмотрела на часы, сочла возможным принять звонок, выслушала невидимого собеседника, заявила, что нисколько не удивлена, попрощалась, выключила телефон и повернулась ко мне:

— Игнат Данилович, от всей души поздравляю вас и ваших напарниц с получением статуса «мастер-добытчик»! Правда, завидовать вам будут еще сильнее, но это ведь мелочи, верно?

— Иные Кошмары пугают значительно больше… — ухмыльнулся я.

— Кстати, а какой Кошмар вам показался самым опасным? — спросила она.

Рассказывать о снежных барсах я счел идиотизмом, ибо они водились только в горах, а горный хребет в нашем любимом направлении был один-единственный и располагался ни разу не во втором круге. Вот я и соврал:

— Пожалуй, тигр предположительно четвертого ранга, обходивший свои владения и забурившийся в Кошмарную «единичку»: мало того, что он был о-о-очень крупным и передвигался чудовищно длинными прыжками, так еще и не продавливал наст!

— Не хотела бы я с таким сойтись на узенькой дорожке… — пробормотала Кувалда.

— Мы тоже не захотели. Вот и свалили куда подальше… — сказал я, краем уха услышал какие-то команды, доносящиеся из-за наших спин, и повернулся к самому главному эксперту нашей компании по происходящему: — Лиз, а что там начался за бардак?

— Кортеж Императора готовится отъехать от штаба службы… — уверенно ответила она, посмотрела на новенькие часики и добавила: — Кстати, точно по графику. Значит, и остальная церемония пройдет без задержек. Само собой, если не подведут двигателисты.

— А могут? — полюбопытствовала Карамзина.

— Увы, да… — вздохнула девчонка. — На утренней тренировке «единичка» уложилась в норматив отхода от причальных мачт всего четыре раза из семи, а «двойка» — дважды.

— В ИВП уже появились свои нормативы? — удивленно спросила Света.

Тут Максакова гордо задрала носик и насмешливо фыркнула:

— Естественно: Императорский Воздушный Патруль — это спецслужба, а не бордель под открытым небом!

Мы, взрослые, прыснули, а она продолжила повторять чей-то монолог:

— От оперативности и слаженности экипажей дирижаблей будут зависеть жизни добытчиков и Одаренных, тренирующихся на родовых заимках. Так что нормативы должны не только разрабатываться, но и ужесточаться по мере роста мастерства каждого отдельно взятого специалиста!

— И ведь не поспоришь… — притворно вздохнула Оля.

— Спорить уже поздно! — авторитетно заявила Лиза и перевела этот тезис на русский язык: — «Единичка» уйдет в первый патрульный вылет не когда-нибудь, а сегодня. В шестнадцать ноль-ноль. Сразу после того, как Командир Службы вступит в должность и отдаст соответствующий приказ…

Глава 19

2–3 июня 2514 по ЕГК.

…Выходные пролетели слишком быстро и доставили настолько много спокойной радости, что в понедельник утром я все никак не мог перестроиться в рабочий режим. Нет, потренироваться — потренировался. Но балла на три из десяти возможных. И позавтракал, можно сказать, без души. Хотя девчата и члены Ближнего Круга пребывали в прекраснейшем настроении. Не «отошел» даже после того, как телефон, завибрировавший ровно в восемь утра, вынудил прочитать текст «напоминалки» — память продолжила «показывать» картинки, зацепившие за душу. Гордость, появившуюся во взглядах всех родичей без исключения в самом конце моей поздравительной речи. Воистину детский восторг, с которым ветераны, получившие личное дворянство, рассматривали свои «Бураны». Предвкушение в глазах их сослуживцев, еще не заслуживших ни дворянства, ни подарков, но уверенных в том, что за мной не заржавеет. Деловитую сосредоточенность Недотроги и вояк из ее отделения во время мини-брифинга, на котором я ставил боевую задачу на предстоящий рейд. Тихую радость, которой «фонили» домочадцы всю вторую половину субботы и все воскресенье. Чертовски уютную вечеринку на берегу Дивного. Вкус шашлыка. Веселье ночного заплыва на другой берег. И, конечно же, одурение Дениса Плещеева, отказывавшегося понимать, почему глава дворянского рода и члены его семьи развлекаются в компании рядовых вояк и прислуги, и почему простолюдины чувствуют себя настолько свободно.

Подготовка к «рейду» и перелет до «Нелидово» тоже прошли мимо меня — я начал адекватно соображать только после того, как Иришка завела «Орлан» на посадку, и в моем иллюминаторе вдруг возник дирижабль, готовящийся к боевому вылету. Впрочем, вру: увидев эту громадину, я опять ухнул в прошлое и вспомнил сначала чрезвычайно толково написанную речь Императора, затем зависть сотен аристократов, пролетевших мимо куска пирога, но старательно изображавших верноподданнический восторг, уверенный рык новоявленного директора Императорского Воздушного Патруля и самые первые мгновения полета «единички», уходящего в Пятно.

Если бы не весьма своевременный звонок Великого Князя, тупил бы и дальше. А так выслушал его монолог, стряхнул с себя оцепенение и приказал Кукле высадить нас рядом с передней причальной мачтой «двоечки». На нее же навел и «Эскорт» отделения Надежды, как раз подъезжавший к КПП базы. А после того, как квадрокоптер сел, заглянул в пилотскую кабину, чмокнул Иру в подставленную щечку, подобрал свой рюкзак и протиснулся к выходу.

Следующие двадцать пять минут прошли во взаимных представлениях, разговорах и суете — Воронецкий, не поленившийся прилететь в «Нелидово», чтобы нас проводить, по сути, подчинил мне командира экипажа дирижабля, лично проследил за посадкой моих людей и основательно загрузил. Причем не только информацией, требующейся для предстоящего рейда, но и последними новостями. А Татьяна, как обычно, следовавшая за ним хвостиком, вручила Оле пухлую папку с бумажными документами — подробнейшим почасовым прогнозом погоды на ближайшую неделю, картами-пятисотками, планами захваченных заимок и чем-то там еще.

А потом было прощание, плавный старт с набором высоты и полет на восьмистах метрах точно на запад длительностью в час, во время которого я проштудировал почти две трети материалов по заимкам, выбрал первую цель и загрузил своих вояк. Благо, находился вместе с ними в десантном отсеке, а не в выделенном мне и моим девчатам офицерском кубрике. Ставить майору Кручинину боевую задачу отправился только после этого. Ибо параноил. То есть, не хотел, чтобы какой-нибудь законспирированный агент влияния смог поделиться моими планами с заинтересованными лицами. К слову, сообщив командиру «двойки» координаты места назначения, оставил в рубке Надю. Контролировать курс и высоту полета. А сам добрался до кубрика, улегся на свободное место и отключился. На девять с лишним часов.

Вернулся в сознание от прикосновения к плечу, привычно «огляделся» прозрением еще до того, как открыл глаза, не сразу, но врубился, где нахожусь, сообразил, что Ольга находится в ходовой рубке, а Света — в десантном отсеке и, посмотрев на часы, задал Птичке напрашивавшийся вопрос:

— Как я понимаю, мы уже на подходе?

— Ага: до долины Костровых порядка десяти минут хода на крейсерской скорости. И если ее действительно отбила волчья стая, то нам пора снижаться. В общем, командир экипажа ждет твоей команды.

— А наблюдатели уже работают? — полюбопытствовал я, поднявшись на ноги.

— Они изображали работу весь перелет! — насмешливо фыркнула Полина. — Пялились в бинокли и наносили на специальные карты пометки с видами обнаруженного зверья или птиц, их ориентировочными рангами и направлением движения. Но точность наблюдений — хоть стой, хоть падай: «То ли волк, то ли енот…», «Какая-то серая птица крупнее голубя…», «Кажется, два бобра…» Впрочем, атаки хищных птиц засекали. А вот со стрельбой не задалось — наши убивали любительниц полакомиться аппетитным дирижаблем еще до того, как стрелки наводили пулеметы.