Князь Беркутов-Туманный. Дипломатия Кошмаров

Самые важные вопросы обсудили с артефактором в его мастерской и без Ульяны. Сначала сообщили о прорыве Полины, подождали, пока мужчина оклемается от шока, и попросили в очередной раз усилить ее артефакт сокрытия. Потом шокировали снова, заявив, что в первых числах июля возьмем третий и снова загрузим работой. А после того, как Валерий Константинович переварил и эту новость, младшенькая показала отцу плетение скальпеля и предложила на его базе разработать принципиально новый тип зачарования ножей под рейдовые комплекты снаряжения костяка нашей родовой дружины.

— Да уж, прогрессируете вы семимильными шагами. Причем не только в силе Дара, но и в понимании магии… — уважительно сказал он, посмотрел на часы и предложил проводить нас в нашу спальню.

Я отрицательно помотал головой:

— Спасибо, но мы заскочили в Утес только для того, чтобы убедиться в том, что вы, Ульяна и ее подчиненные в порядке, подкинуть вам мясо, узнать, когда второе отделение собирается домой, и сбагрить шкуры, занимающие большую часть объема рюкзаков. Говоря иными словами, наша программа-минимум на этот рейд еще не выполнена, так что через полчасика мы снова уйдем в куда более глубокие области Пятна.

Он немного поколебался и завуалированно намекнул на то, что нам, уже переросшим всех остальных Одаренных Империи, можно чуть-чуть снизить темпы развития. Ибо Пятно — ни разу не городской парк, а везение, бывает, и заканчивается.

Тут я криво усмехнулся и поделился информацией для размышления:

— Пятнадцатого числа Цесаревич выставил на аукцион несколько Искр второго Кошмарного ранга, с моей помощью придумал алгоритм определения реального уровня дворян, слетевшихся в Новомосковск со всей Империи, дабы побороться за возможность обрести атакующие навыки, и до сих пор в шоке от результата проверки пятисот пятидесяти человек — среди них обнаружилось шесть Кошмаров второго ранга, тридцать два — первого, почти сотня Князей и триста с лишним Богатырей. А теперь добавьте сухим цифрам немного лирики — абсолютное большинство этих Одаренных развивает Дар минимум полвека, связано кровными узами с десятками других сильных Одаренных и успело обзавестись союзниками. Дальше объяснять?

Артефактор мрачно вздохнул:

— Нет: вы пытаетесь использовать наступившее затишье с максимальным КПД, чтобы впоследствии показательно утопить в крови род, который первым объявит нам межродовую войну…

…К Расщелине летели на полной скорости Полины. Она, естественно, выкладывалась до предела во время каждого подъема на «пик», Оля со Светой раскачивали «глубину» прозрения, «вглядываясь» в чьи-либо энергетические структуры, а я представлял разные варианты будущего и злился из-за того, что какие-либо минусы обнаруживались в каждом. В результате испортил себе настроение и, заметив впереди хорошо знакомую иллюзию, с большим трудом заставил себя вернуться в настоящее. Пока «падали» к беседке, как-то натянул на лицо маску спокойствия, но она не прокатила: через считанные мгновения после приземления Оля вдруг возникла прямо передо мной, обняла за талию и, поймав взгляд, спросила, что меня гложет.

— Сейчас объясню… — угрюмо буркнул я, вытащил из кармана коврик и, постелив на ближайшую каменную лавку, предложил девушкам устраиваться поудобнее. А после того, как они расселись рядком и сложили ладошки на бедрах, рубанул правду-матку: — Я — не Серебряков, а Щеглов. И попал на эту планету по счастливой случайности из так называемого Серого сектора того самого спирального рукава нашей галактики, из которого на Надежду в свое время переместило колониальный транспорт «Надежда». Только, в отличие от него, очутился в этой расщелине, пережил инициацию, развил Дар до уровня, позволившего отправиться на поиски цивилизации, и нарвался на стаю волков. Выжить — выжил. Но заработал серьезнейшее сотрясение мозга, которое через какое-то время добавило убедительности придуманной легенде. Мне везло и дальше: при первой же встрече с людьми я выяснил, что наш вариант русского языка и тот, на котором разговариваете вы, достаточно похожи; одно из самых первых боестолкновений на стороне Докукиных позволило набрать жизненно необходимый минимум информации о мире, в который я попал, заработать стартовый капитал и легализоваться, а встречи с вами превратили выживание в чужом мире в счастливую жизнь и подарили мне семью.

— Это ведь не шутка, верно? — спросила младшенькая, нервно облизав пересохшие губки, и получила сразу два ответа. От подруг, как-то очень уж легко поверивших в убийственную новость. Только Птичка ограничилась двумя словами, а Ольга, по своему обыкновению, озвучила весомый аргумент, упростивший понимание:

— Не шутка.

— Помнишь акцент, с которым он первое время заикался? Добавь этот штрих к рассказу Игната — и твой вопрос снимется сам собой.

— Ну да, акцент заметила и я… — пробормотала младшенькая, подергала себя за мочку уха и… сняла с моей души один из самых тяжелых камней: — Спасибо за последнее утверждение, но оно было лишним: мы чувствуем, что ты нас любишь, любим сами и по-настоящему счастливы.

— А из какого ты мира — дело десятое… — продолжила Полина, почему-то решив, что мне нужна моральная поддержка. А потом заговорила законная жена и сбросила с души самый неподъемный валун:

— Если ты переживаешь из-за того, что открылся нам не сразу, то выброси эту дурь из головы: делиться подобной информацией нельзя ни с женами, ни с детьми, ни с самыми верными друзьями, ибо нам она не дает ровным счетом ничего, а тебя может подвести под монастырь. Скажу больше: если у тебя нет чрезвычайно веских оснований для этих откровений, то можешь считать их очень серьезной ошибкой.

— Оля права… — поддержала ее Птичка: — Мы — не из болтливых и живем семьей, но в мире, в котором есть такое понятие, как медикаментозный допрос, делиться с кем бы то ни было столь серьезными тайнами просто нельзя.

— Это не все, чем я намерен поделиться… — буркнул я, сделал небольшую паузу и загрузил девчонок по полной программе: — В том мире я был курсантом четвертого курса Белогорской Академии Планетарного десанта. Курсантам факультета универсалов, на котором я учился, теорию струнных перемещений давали по минимуму. Тем не менее, я знаю, что аструм является рабочим телом гипердвигателей, и абсолютно уверен в том, что перемещение в эту систему колониального транспорта «Надежда» и штурмового бота «Носорог» со мной-любимым на борту произошли благодаря наличию на планете сумасшедших залежей аструма. По какой причине первый сошел с гиперпространственной струны на орбиту планеты, а второй возник в этой расщелине, я даже близко не представляю, но уверен в том, что жила, располагающаяся у нас под ногами, не единственная, далеко не самая большая и… продолжает притягивать к себе как гиперпространственные струны, появляющиеся без участия человека, так и те, которые генерируются в научно-исследовательских институтах моего прошлого мира. А он ни разу не един. И сюда, на Надежду, уже «стучались» ученые государственного образования, враждующего с Союзом Независимых Систем, из которого я родом…

После этих слов я рассказал о начале практики, прыжке в Серую зону, засаде, устроенной французской эскадрой, последнем бое третьего отделения третьего взвода десантной секции «Ярого», приказе командира и своем уходе с брони корвета на «Носороге». Вот напарницы и прониклись. В смысле, люто возненавидели лягушатников и заявили, что им на Надежде делать нечего. Я согласно кивнул и криво усмехнулся:

— Откровенно говоря, здесь делать нечего и представителям СНС, так как любое государство оперирует интересами, очень далекими от чаяний обычных людей. Но, как это обычно бывает, есть нюансы…

— Присяга? — спросила Света и заранее расстроилась.

Врать этой троице я больше не хотел, поэтому отрицательно помотал головой:

— Нет, не она: алгоритм магической инициации, обнаружившийся в базах данных моего имплантата, намеренно обнулял мои шансы на выживание, то есть, государство, которому я присягал при поступлении в АПД, не выполнило своих обязательств передо мной, и я считаю себя свободным от обязательств перед ним. Однако войну против другого государства не потяну: французы все повышают и повышают мощь установок, создающих межпространственные «окна», а возможности одного-единственного штурмового бота, управляемого копией моего имплантата, увы, не так уж и велики.

— Твой штурмовой бот прячется во-он под той грудой камня, верно? — спросила Птичка, а во взгляде жены появилось ПОНИМАНИЕ. Вот я на оба вопроса и ответил:

— Да, «Носорог» спрятан под породой, которую дроиды извлекли из скал за время облагораживания расщелины и превращения ее в неплохой аналог тренировочных заимок этого мира. И да, Оль, наш ангел-хранитель — еще одна копия имплантата, некогда обретавшегося у меня в голове, но выгоревшего во время инициации. Кстати, это именно он помог мне выжить в первые месяцы после появления на Надежде, он валил Одаренное зверье, заглядывавшее на огонек, он систематизировал информацию о магии и вытащил меня с того света при срыве инициации, он отправился вместе со мной в Большой Мир в коробочке из аструма, и он защищает нашу семью до сих пор.