Князь Системы 5

Варг откашлялся и подался вперед:

— Тогда что предлагаешь, Князь? Вариантов немного. Сражаться против дружины, наёмников и сумеречников Гаврилы у нас ресурсов откровенно мыло…

Он не договорил, но все понимали. Эти несколько дней наглядно показали, что без подкреплений мы обречены.

— Какой сегодня день?

— Пятница, Василий, — ответила Забава.

— Отлично! — я хлопнул ладонью по столу. — Я знаю, где найти нужных нам людей.

Все повернулись ко мне с любопытством. Я встал и подошел к карте на стене.

— Мы нанесем удар по Торжищу Невольников и освободим оттуда всех рабов. Сейчас зимнее время — каждый хочет избавиться от лишних ртов. Там должно быть полно пленников, которых можно обратить в союзников.

Варг прищурился:

— Дерзкий план. А что с охраной?

— Зима — наш союзник, — усмехнулся я. — Стражники будут мерзнуть и думать только о том, как поскорее закончить смену. К тому же никто не ожидает нападения на торжище. Всё же оно вроде как неприкасаемое. Но тяжёлые времена требуют дерзких решений.

— Представьте: сотня или даже две опытных бойцов, которых сломала судьба, превратила в товар. Люди, которые потеряли все — семьи, дома, достоинство. Что произойдет, если им дать оружие и шанс на месть тем ублюдкам, что их пленили и разрушили жизнь?

Понимание медленно разгоралось в глазах моих советников. Забава первой поняла суть:

— Они станут армией. Твоей армией.

— Именно. Армией людей, которым нечего терять и есть за что мстить.

Но Железняк резко встал, перебивая мой энтузиазм:

— Это чистое самоубийство! Торжище хорошо охраняется, там много защитников, в том числе и скрытые от глаз.

Его возражение было справедливым. Я сам видел укрепления Торжища.

— В обычное время, — медленно согласился с ним, обдумывая слова. — Но зимние торги это особый случай. Все торговцы хотят избавиться от лишних ртов до весны. Товара будет в разы больше, охранники будут заняты удержанием толпы, а не внешней угрозой.

Равенна медленно кивнула, и в ее глазах появился отблеск надежды:

— Ты прав. Зимой торговцы отчаянно пытаются сбыть «обузу», всех, кто не переживет холода. Хаоса будет действительно много.

— Более того, — добавила Забава. — В хаосе освобождения сами рабы станут нашим оружием. Они будут биться с яростью загнанных зверей.

— А появление Князя с Крушителем станет символом новой надежды, — отложила стрелу Лара, которую теребила в руках.

В комнате наступила тишина. Мои советники переглядывались, обдумывая услышанное.

Кузьма задумчиво почесал подбородок:

— План безумен. Но… в этом безумии есть своя логика. Удар туда, когда его меньше всего ждут. Вопрос в том, сможем ли мы его нанести.

Варг поднял здоровую руку:

— Допустим, мы согласимся с этим планом самоубийц. Как мы доберемся до рабских клеток незамеченными? Торжище это ведь не деревенская ярмарка, там каждый камень под надзором.

Это был ключевой вопрос. Без элемента внезапности весь план рухнет в первые же минуты.

Равенна медленно поднялась, опираясь на свою трость, и хромая подошла к столу:

— У меня есть ответ на этот вопрос. Кедровник строили мои предки полтора века назад, — сказала она, и гордость за свой народ звучала в каждом слове. — Дварфы всегда думают о подземных ходах. На случай осады, пожара, наводнения…

Она активировала карту и стала чертить пальцами линии.

— Эта система туннелей ведет прямо под торговые склады. Отсюда можно попасть к клеткам, минуя всю охрану на поверхности.

Я склонился над картой, изучая схему. Действительно, сеть тоннелей опоясывала весь Кедровник, как паутина.

— Как близко? — спросил у неё.

— Метров пятьдесят от главных невольничьих блоков. Диверсионный отряд может подняться прямо среди клеток, пока основные силы будут отвлекать внимание с других направлений.

Хм… Моя идея становилась все более реальной, но вместе с тем все более пугающей. Слишком много могло пойти не таки зависело от удачи.

Молчание затянулось. Каждый обдумывал услышанное, взвешивал шансы на успех и цену поражения.

Наконец Варг медленно кивнул:

— Это наш последний шанс. Провал означает гибель не только нас, но и всех, кого мы поклялись защитить.

— Не провалим. Безумно. Отчаянно. Смертельно опасно.

И по сути единственный вариант. Солнцепоклонники хоть бы сами устояли…

Таисия и Иляна одновременно встали со своих мест, словно сговорились заранее.

— Мы идем с ударным отрядом, — сказала Таисия.

— Что? — я уставился на них, не веря своим ушам. — Вы с ума сошли? На вас же открыта охота!

— Именно поэтому, — ответила Иляна, и голос ее был твёрд, как никогда. — Если мы — цена этой войны, то имеем право участвовать в ее исходе.

— Я не позволю…

— Муж, — перебила Таисия, и в ее зеленых глазах вспыхнул огонь. — Я принцесса Златогривых. Последняя из королевского рода. Моего народа больше нет, но пока я жива — живет память о нем. И эта память требует мести.

Я хотел возразить, запретить, приказать, но внезапно осознал, что они правы. Это их война не меньше, чем моя. И они имеют право бороться за свободу не меньше моего.

— Хорошо, — произнес я с трудом. — Но вы держитесь рядом со мной. И при первой серьезной угрозе…

— Спрячемся за твоей спиной, как трусливые котята? — фыркнула Таисия, и впервые за этот день в ее голосе послышались игривые нотки.

— Ах, Здоровяк, — засмеялась Иляна, а вместе с ней и Забава.

— Муженек, если думаешь, что можешь оставить нас дома штопать носки, пока сам идешь спасать мир, то ты очень наивен.

Даже Лара позволила себе улыбнуться:

— Семья сражается вместе. Или не сражается вовсе.

Стефания поднялась и подошла, положив руку на мое плечо:

— Я останусь в поселении с Кузьмой. А девочки правы, их место рядом с тобой.