Князь Системы 5

Я окинул взглядом лица своих жен — этих удивительных, бесстрашных женщин. Решимость и отвага горели в их глазах. Когда я успел обрести таких спутниц?

— Тогда готовимся. У нас два дня на самую дерзкую операцию в истории Полесья.

Глава 19

На исходе первого дня ультиматума я стоял на стене поселения, вглядываясь в темнеющий лес.

Вечерний ветер приносил запах дыма.

Раньше я легко различал дым от наших очагов и от далеких пожаров, но за сегодня эта граница размывалась.

Стук копыт заставил меня обернуться. По звуку было ясно: лошадь мчится на пределе, всадник не щадит ни себя, ни коня. Такая спешка означала только одно — есть срочные новости, которые не терпят отлагательств.

Разведчик въехал в ворота на взмыленном коне. Белая пена покрывала морду животного. Он соскочил с седла, не дождавшись полной остановки, и лошадь сразу опустила голову, тяжело дыша. Бледное лицо Быстронога с расширенными зрачками говорило само за себя.

— Князь! — он сделал несколько шагов ко мне, пошатнулся и схватился за стену. — Гаврила изменил планы.

— Рассказывай по порядку, — спустился я со стены.

— Торжище начинается завтра на рассвете. Завтра! — Быстроног стер пот дрожащей рукой. — Я видел, как ставят факелы, привозят клетки.

Раньше на целые сутки.

Я закрыл глаза, пытаясь понять логику происходящего. Зачем ломать устоявшуюся систему? Торжище существовало десятилетиями — это гарантировало предсказуемость, максимальное количество покупателей, лучшие цены…

Если только не нужно было срочно докупить пушечное мясо для своей армии.

— Ты видел состав товара? — спросил у него, хотя по выражению лица разведчика уже понимал, что увиденное его потрясло.

— Жители Серохолмья, — произнес он, и голос его охрип. — Целый обоз рудокопов и горняков. Князь, там есть женщины и дети…

В памяти всплыли образы Серохолмья, серого шахтерского поселения, которое я посещал несколько месяцев назад.

— Поселение пало? — услышал я голос Кузьмы. Домовой прихромывая поднимался по ступеням к нам, опираясь на трость. За последние дни он заметно постарел.

— Хуже, — разведчик покачал головой, и в его глазах мелькнуло отвращение. — Продалось. Старик лично вел переговоры с людьми Гаврилы. Сдал половину поселения в рабство за долги и обещание защиты для остальных. Шахты истощаются, вычищает «мусор».

Тошнота подкатила к горлу. Предательство ради выживания — самая мерзкая форма трусости.

Логика работорговли была безжалостна: специалистов покупали летом, когда их навыки были нужны для строительства и войны. Зимой они становились обузой — лишними ртами, которые нужно кормить и охранять.

Я повернулся к Кузьме. Его лицо говорило о том, что думаем мы с ним об одном и том же.

— Планы меняются — мы выступаем сегодня ночью. Кузьма, собери всех.

* * *

В Комнате Карт собрались все командиры и жёны. Вот только атмосфера здесь кардинально изменилась. Вместо тяжелого размышлений шла лихорадочная подготовка к предстоящему бою.

Равенна разложила на столе нарисованную по памяти карту подземелий. Ее пальцы дрожали от волнения:

— Тайные ходы ведут к старым складам, это правда. Мои предки строили их полтора века назад. Но… — она подняла палец, и тревога мелькнула в её глазах. — Гаврила не дурак. Не зря его зовут Собирателем. Есть риск, что он знает про эти туннели.

Забава склонилась над картой, изучая схему одной рукой. Левая все еще покоилась в повязке.

— Значит, нужны две группы. Одна отвлекающая, другая наносит настоящий удар.

— Хорошая тактика, — согласился Варг. — Создаем шум в одном месте, бьем в другом. Но есть проблема. У нас недостаточно людей для двух полноценных отрядов.

Я смотрел на карту, пытаясь представить расстановку сил противника.

Гаврила был опытным князем, у него были и наёмники, и сумеречники, да и дружина со своими командирами. Он наверняка предусмотрел попытку освобождения и возьмёт с собой усиленный конвой. Особенно сейчас.

— Есть еще одна проблема, — медленно сказал. — Если мы провалимся, поселение останется без защиты. А Гаврила наверняка приготовил запасной план на этот случай.

Молчание повисло в воздухе. Каждый прикидывал шансы и понимал, что второй попытки не будет.

Кузьма почесал подбородок. В его глазах мелькнуло что-то похожее на надежду:

— А что насчет тотемов? Система развития поселения… может быть, есть способ защитить дом в наше отсутствие?

— Сейчас проверю, — я прикоснулся к мечу и перед глазами появился Интерфейс поселения. Это была одна из новых функций, что появилась у меня после возвращения. Титул Великого князя и Божественный магический меч позволили получать удалённый доступ к терминалу. Теперь не нужно было бросать всё и бежать на улицу к нужному тотему. Удобная штука.

Интерфейс откликнулся, но медленнее обычного, словно нехотя. Проверил Тотем Обороны и среди списка доступных возможностей появилась новая строка, которой раньше не было:

**ЗАЩИТНЫЙ БАРЬЕР ПОСЕЛЕНИЯ — стоимость 500 золотых.**

*Магический купол, непроницаемый для физических и магических атак*

*Время действия: 18 часов*

*Время восстановления: 30 дней*

Да, с новым титулом и мечом у меня появилось много новых возможностей, которые нужно будет изучить при первой возможности. Я вновь посмотрел на строчки, что светились перед глазами.

Защитный барьер… у него была высока цена, причём не в золоте, а доступных возможностях. Месячный откат для активации, это не мало.

— Есть такая возможность. Один раз. И держится восемнадцать часов. После этого Поселение будет месяц накапливать силы для повторной активации.

Стефания встала из кресла и подошла к окну, глядя на вечерние огни:

— Этого хватит. За восемнадцать часов мы либо вернемся с освобожденными воинами, либо… ну, либо барьер уже никому не понадобится и не поможет.

— Тогда решено, — ответил я и мысленно дал соответствующую команду Системе.

Момент активации оказался неожиданно интенсивным. Что-то горячее и мощное потекло от меча по моим венам, вырываясь через кожу невидимыми потоками энергии. В висках закололо, а во рту появился металлический привкус.

Мы все вышли на улицу.

Воздух над поселением дрогнул. Едва заметная рябь постепенно разрасталась, превращаясь в плотную волну искажений.

Купол барьера опускался медленно, словно нехотя. На границах он преломлял свет, создавая радужные блики.