Княжеский отбор для ведьмы-дебютантки

Я торопливо киваю.

Захар Кузьмич изгнан на улицу, и мы приступаем к занятиям. Я прочитала немало книжек в жанре фэнтези и примерно представляю, как проходят уроки магии. Конечно, он будет учить меня заклинаниям, даст кучу книжек с познавательными картинками. А потом мы перейдем к практике. Вспоминаю «Гарри Поттера» и «Властелина колец». Интересно, используются ли тут волшебные палочки?

Ларион Казимирович усаживает меня на табурет и, действительно, вручает мне книгу. Только никаких картинок там нет, и написана она по-старославянски. Я с трудом разбираю несколько слов. Ну, как «разбираю»? Я их читаю вслух, как и требует старик. Но вот что они означают, понятия не имею.

Я смотрю на хозяина — должен же он что-то пояснить. Но он только одобрительно наклоняет голову — дескать, читай дальше!

И я читаю, читаю, читаю. Пока не начинают слипаться веки, и голова не падает на книгу.

Тогда старик, наконец, отпускает меня домой, повторяя наказ непременно вернуться на следующее утро.

Всю обратную дорогу я успокаиваю себя тем, что это — всего лишь первый урок. Он всего лишь хотел убедиться, что я умею читать.

Но на следующий день история повторяется. Я точно так же не меньше трех часов сижу за книгой, продираясь через заросли непонятных слов. Чтобы хоть как-то отвлечься, спрашиваю старика:

— Ларион Казимирович, а вы меня научите заклинанию заморозки? Или невидимой становиться?

Он почему-то хихикает:

— Барышня, ну что за глупости вы говорите?

Он называет меня то на «ты», то на «вы». Но волнует меня не это.

— А в жабу превращаться? — жалобно вопрошаю я.

Нет, ну мы же о магии говорим! В книжках все в кого-то то и дело превращаются. И не только в современных. Даже в русских народных сказках лягушки становились царевнами.

— Барышня, вы что-то путаете. Я не дрессировщик, а вы не обезьянка, чтобы обучать вас диковинным трюкам. У вас, несомненно, есть способности, я чувствую это, но, кажется, вы их превратно себе представляете. Ваш отец был выдающимся чародеем, но он не умел ничего из того, что вы перечислили. Он умел лечить и читать мысли, и, поверьте, это немало! Хорошо, если вы переняли от него хоть что-то!

Учеба становится всё менее и менее интересной. Тетушка уже недовольно бурчит, когда мы с Кузьмичом отправляемся на очередную прогулку. И мне начинает казаться, что всё это — пустое дело. Тем более, что ежедневные уроки не меняются ни на йоту.

Я по-прежнему сижу за книгами в каморке старого мага на водяной мельнице. Единственный результат — возросшая скорость моего чтения. Я уже различаю буквы и даже понимаю некоторые слова. Но к магии это не имеет никакого отношения.

— Нет, Захар Кузьмич, вы как хотите, а я завтра же скажу ему, что занятия мы прекращаем, — заявляю я, когда мы возвращаемся домой после очередного урока. — Книжки я могу читать и дома. Стоит ли ссориться с тетушкой из-за столь бесполезных визитов?

— Как пожелаете, Наталья Кирилловна, — вздыхает он.

Он и сам видит — Ларион Казимирович слишком стар, чтобы отдавать отчет в своих действиях. Не сомневаюсь, он думает, что помогает мне, и мне даже неловко его разочаровывать. Боюсь, нам придется поискать другого мага. Или всё-таки попробовать уговорить Бельского.

А может быть, и вовсе придется признать, что папа ошибся, и никаких магических способностей у меня вовсе нет?

В таких растрепанных чувствах я и сажусь за обеденный стол.

— Ты бы, Наташенька, не по лугам верхом скакала, — поджимает губы тетушка, — а рукоделием бы занималась. Всё более подходящее для благородной девицы занятие. Я вообще не понимаю, с чего вдруг у тебя появилась такая любовь к лошадям?

Я предпочитаю промолчать и склоняюсь над тарелкой.

После нескольких минут молчания тетушкин голос раздается вновь:

— А может, и правда, замуж ее отдать, пока совсем от рук не отбилась? Слишком своевольна стала. А если жениха не шибко знатного подыскать, так он, пожалуй, за честь с родом Закревских породниться немалую сумму может дать.

Она что, с ума сошла — такое говорить? Я едва не захлебываюсь возмущением и вскидываю голову, готовая дать тетушке отпор!

Но натыкаюсь взглядом на ее задумчивое лицо и плотно сжатые губы и холодею от ужаса. Кажется, она не произносила этого вслух! Она всего лишь об этом подумала!

11. Еще один навык

Сначала я жутко пугаюсь. А если я не смогу различать — сказал человек что-то на самом деле или всего лишь подумал об этом? А если я по ошибке отвечу на какие-то его потаенные мысли и тем самым выдам себя? И можно ли сойти с ума из-за того, что чужие мысли будут то и дело лезть в голову?

Потом я вспоминаю фильм «Чего хотят женщины», где главный герой случайно обрел способность читать чужие мысли. Он тоже на первых порах был в шоке, а потом научился использовать свой новый навык.

И хотя это было всего лишь кино, воспоминание о нём меня несколько приободряет.

А через несколько минут я понимаю, что не слышу более чужих мыслей. Наверно, я слишком увлеклась собственными. Это радует. Значит, можно отвлечься.

Пробую снова сосредоточиться на окружающих.

«Ах, неужели Никита так и не приедет на ужин?» — это уже думы кузины Софи.

А когда я улавливаю мысли молодой и разбитной горничной Аграфены, то невольно краснею — слишком уж эротические у нее фантазии.

Едва заканчивается обед, я пулей вылетаю из-за стола. Разыскиваю Кузьмича и рассказываю ему о том, что произошло. Он довольно улыбается.

— А и то ладно, графинюшка. Стало быть, уроки с его сиятельством продолжать нужно.

Я и сама думаю так же. И плевать мне на недовольство тетушки.

Следующее утро выдается дождливым, и Татьяна Андреевна наверняка воспротивилась бы моей прогулке верхом, но они с Софи после завтрака уезжают в город за какими-то хозяйственными покупками.

К мельнице мы мчимся галопом.

— Наталья Кирилловна, поостереглись бы! — урезонивает меня Захар Кузьмич. — Тропинка скользкая!

Спрыгнув с лошади у самого крыльца, я устремляюсь в кабинет Лариона Казимировича, не дав лакею возможности даже доложить о нашем прибытии.

— Чего это ты, Наталья Кирилловна, носишься как ошпаренная? — любопытствует хозяин. А глаза его хитро так поблескивают. Наверняка, он обо всём догадался и сам.

— Я научилась читать чужие мысли! — выпаливаю с порога. — Я сегодня тетушки мысли прочитала, и кузины, и нашей горничной…

Старик укоризненно качает головой:

— Свои сначала научись понимать!

— Свои? — удивляюсь я. — А разве я их не понимаю?

Он хмыкает:

— Мало кто свои мысли понимает. Вот скажи, графиня, знаешь ли ты, чего сама хочешь?

Я немного удивлена:

— Конечно, знаю! Я хочу всему тому научиться, что папа умел! Мысли читать и людей лечить.

Но старик не спешит такие намерения похвалить.

— Ну, научишься. А дальше что?

— Дальше? — переспрашиваю я.