Княжна Дубровина

Все это было скучно, но исполнимо; но приказание возвращаться непременно в одиннадцать часов равнялось запрещению посещать концерты, театры и вечера; пришлось отказаться, что и сделала Лидия, не жалуясь и без ропота. Тогда-то, будучи всегда богомольна, она повела жизнь, похожую на жизнь монахини.

Она постоянно посещала церкви, знала все храмовые праздники, в том числе и в Замоскворечье, всегда, когда служил в какой-либо церкви архиерей, непременно отправлялась на службу загодя, а в своем приходе считалась чуть ли не первым лицом. Она знала все приходские нужды, платила певчим, заказывала ризы, сама чинила и подновляла подрясники и епитрахили, помогала бедным и знала их едва ли не поименно, – словом, была благодетельницей своего прихода.

Доброта ее не имела границ и, быть может, равнялась единственному ее недостатку – желанию рядиться не по летам и непомерному любопытству. В этом пустом, мрачном доме, в этом замкнутом существовании, сходном с тюремным заключением, любопытство составляло в ней еще не совсем угасшую искру жизни. Малейший случай в доме, в приходе и даже у соседей возбуждал нескончаемые толки и живой интерес, принимая масштабы настоящего происшествия. Часто дня по два Лидия толковала со своей горничной о том, что у Лукерьи-прачки украли петуха, что дворник Авдей поссорился с женой, что Матреша желает выйти замуж за Власа, и прочее в том же роде и вкусе. Несмотря на эти странности, Лидия была добрейшим существом, ибо принесла в жертву старшей сестре все свои удовольствия и обожала ее настолько же, насколько уважала и боялась второй сестры своей, Варвары Петровны.

Конец ознакомительного фрагмента.