Кодекс Костей

Самое странное, на нас они так и не обратили внимания. Помитинговав немного возле подношений, хомяки. так же степенно, удалились. Ведомый любопытством, Митрофан решил подойти поближе к оставленному. Мой предостерегающий окрик не успел – здоровяк взял какую-то фигулину в руки, чтобы посмотреть поближе.

Идол, спокойно стоявший всё это время, всколыхнулся волной магии, как-то пометив нас и пронзительно заверещал.

— Ой. – только и смог сказать Морозов.

— Положи обратно, может пронесёт. – предположил я.

Увы, статуй верещать не перестал. Зато из леса повалили хомячки. на этот раз – боевые.

Видели хомяка в тяжёлых латах? Довольно потешное зрелище, пожри его гниль. Вот и мы сперва посмеялись. Ровно до тех пор, пока в нас не полетели арбалетные болты. Меня спас доспех, а бывшего гренадёра феноменальная реакция. он от них попросту отпрыгнул, покинув зону поражения.

Сангвис на бедре задрожал, просясь в бой. Не стал ему отказывать в этой мелочи. Пусть он и не способен масштабироваться как мои костяные клинки, зато гораздо лучше проводит некротику. одним махом я послал Волну Смерти, перерубившую первый ряд латников и умертвившую бежавших за ними арбалетчиков. Казалось, победа уже в кармане – нужно всего лишь перебить обычную пехоту. По началу, так оно и было. Меч с лихвой оправдывал своё имя, кроме как резнёй, этот бой я бы не назвал.

Однако, куда уж без этого замечательного слова, в бой вступили хомячки-маги. Причём, вступили они самым поганым образом – усилили своих союзников, подобно недавнему нечеловекопауку. Боевые хомяки, под воздействием магии Жизни, стали быстрее, сильнее и выносливее. Мало того, хомячья магия зачаровала ещё и их доспехи с оружием. Теперь толстые кирасы не резались как бумага, а мечи, со щитами даже могли сдержать мой удар.

Интереса ради, покидал в противников костяными иглами, но, ослабленное заклинание почти не возымело толка. Как и не сработало поднятие зомби. Грызуны были каким-то образом защищены от подъёма.

— Дело дрянь, учитель. Они не восстают.

— Я уже заметил. Предлагаю сделать тактическое отступление.

— Драпать? Ну уж нет, у меня есть идея получше. – Митрофан оскалился и в два прыжка оказался возле капища. Молодецким ударом ноги, он врезал идолу прямо в морду.

Хомяки разом застыли. Даже их маги перестали колдовать. А всё потому, что статуй зашатался. Поймав ритм раскачивания, Морозов повторил удар, свалив таки фигуру с постамента. От удара о землю, каменный идол раскололся на три части, а хомячье войско разразилось радостными криками.

Под нашими недоумёнными взглядами, они побросали оружие и даже пустились в пляс. Сами не заметив как, мы вскоре присоединились ко всеобщему веселью.

Сами собой появились столы с закусками и выпивкой. Нас усадили на самое видное место, как почётных гостей. и это после той бойни, что мы учинили.

Пребывали в шоке мы не слишком долго. Среди пушистой братии нашёлся древний, почти как я, телепат. Представился он Фомой, но просил называть, почему-то, Фомченко. Кое как, но он смог рассказать мне историю их народа.

Изначально, хомяки были довольно мирными созданиями. Врагов у них не было, а сражаться с соседями у них было не принято. Попросту незачем.

Всё изменилось с приходом “бога”. По началу его адепты вели себя мирно, пропагандировали любовь, мир во всём мире и всё такое. Единственное, что они просили делать последователей — жертвовать новому богу какие-нибудь мелочи. Пару зёрнышек, фрукт, мелкую монетку. Время, шло, паства увеличивалась. Вместе с ней, росли аппетиты объекта поклонения. Жрецы требовали нести зерно мешками, фрукты ящиками, а деньги полновесным золотом.

Хомяки, сами того не замечая, загоняли себя в долги и нищету, отдавая последнее жадному сверхсуществу. Дошло до того, что некоторые начали жертвовать самих себя, а потом и своих близких. Казалось бы, на этом всё, но жрецы нашли способ, как урвать ещё — из рабов своего господина они стали воспитывать воинов. В основном, из детей.

Новоиспечённые паладины отправились завоёвывать не принявших веру в жадного бога. А вернее, истреблять их. И присваивать все их ценности. Во славу “бога”, конечно.

На этом моменте, я попытался, почувствовать сломанный идол. И, кое-что нашёл. Едва уловимый, но очень знакомый след энергии Инферно.

Никакой это не бог, а очень ушлый демон отожравшийся на добровольных и не очень дарах. Разрушив идол, мы лишили его контроля в этой области, что стало поводом для праздника. Хомяки уже давно томились под его влиянием, но не могли сбросить ярмо сами, будучи посвящёнными демону ещё в детстве. Собственно, телепат, был одним из тех немногих, что жили ещё до прихода проповедников.

Была и другая новость. Этих идолов в мире ещё много, поэтому сюда отправят целую армию для усмирения непокорных.

Ну и как с ними воевать, если мы заперты на довольно ограниченной территории — разломы всегда ведут в конечный объём пространства, пусть он и может принадлежать целому миру. Так, например, в Инферно, нельзя путешествовать по всем доменам без разбора. Только по тому, в который забросило. Что, впрочем, не мешает местным обитателям ходить где им заблагорассудится. В нашем мире, кстати, тоже. Такая вот несправедливость.

— Ну и что ты предлагаешь сделать?

— Забери час-сть моего народа к с-себе. Ты же правитель в с-своём мире? Возможно, потом они найдут новый дом, ну а пока поживут у тебя. — телепат довольно быстро обучился нашему языку и стал вполне сносно говорить. Хотя и со своими особенностями — эс у него получалась с присвистом.

— Только если согласятся жить в лесу и прятаться от людей.

— Мы ещё помним как предки жили под землёй. С-с этим проблем не будет.

— Добро. Я возьму твоих соплеменников, если ты научишь их говорить на одном с нами языке. Иначе от этого не будет толку. И, кстати, что будут делать оставшиеся?

— Тогда мне придётс-ся пойти с-с тобой. — вздохнул старый грызун.

— Те, кто ос-станетс-ся, будут бороться против тирании жадного божка. С-скорее вс-сего, они погибнут, но погибнут хотя бы попытавшис-сь ос-свободить наш народ.

— Весьма благородно. А теперь скажи мне, есть здесь в округе мощный источник магии или сверхсильный монстр?

— Ес-сть. Ис-сточник и монс-стр при нём. Мы не ходим в его владения, а он не выходит за их границы.

— Отлично, покажешь где это?

— Там. — старый хомяк показал лапкой на одиноко торчащую гору, видневшуюся над лесом.