Кодекс Крови. Книга ХII

— Ройте, ройте… И Дмитрий Фёдорович… Может, нам задуматься о создании спецподразделения с магами крови? Как с Тенями в своё время придумали. Экий ресурс пропадает. А так под контролем государства…

— Пётр Алексеевич, тут ведь какое дело. Вам бы в семью такого мага, то польза была бы заметная, как у Комариных. А целое подразделение… опасно. Сами знаете. Ну и никто же не запрещает вам лично брать с врагов клятвы крови. Это с тотемами можно договориться, а с кровью не выйдет.

— И всё же подумайте над вопросом.

Андрей вынырнул из состояния покоя летнего утра, будто из той же реки, и вернулся к теме беседы, посмотрев на отца. Но сфокусироваться на разговоре не вышло, ведь взгляд зацепился о небольшую квадратную картину в простом подрамнике, стоящую на столе и имеющую размер навскидку тридцать на тридцать сантиметров. Что там была за картина принцу Андрею было уже не интересно. Его внимание привлекла подпись на обороте, сделанная корявым детским почерком:

«Любимому братцу от сестрицы Софьюшки».

И всё бы ничего, но заглавная «С» в имени была отдалённо похожа на летящую птицу с раскинутыми крыльями.

«Твою мать… Не может быть…»

Глава 20

Прежде чем возвращать ковчеги в резиденции я пересказал деду наш спор с остальными великими домами в отношении будущего пустынников. Ух, как он ругался!

— А они не подумали, что мы можем не оживить их кладки? — наконец, выдохшись, спросил он.

— Подумали. Они много чего подумали. Особенно, когда я пообещал им устроить личный геноцид.

— А ты можешь? — не то заинтересованно, не то испуганно уточнил Райо.

— Не совсем я, но могу, — решил не скрывать наши козыри. — Адамантий в этом вопросе оказался со мной полностью согласен и решил обломать рога некоторым кровожадным сущностям.

— Вы общаетесь… — дед не спрашивал. Он утверждал. А затем расхохотался. Он смеялся долго, пока не выступили слёзы на глазах. — Так им всем и надо. Суки! Ну, теперь держитесь!

— Ты же сейчас о ковчегах?

— Не-е-ет! Я сейчас о создателях и убийцах твоей бабушки, — глаза дракона сузились от злости, а ноздри выпустили струи воздуха, от которых поднялась туча пыли. — Они не просто так проводили эксперименты с Тарой.

Райо тряхнул головой, будто сбрасывая наваждение.

— Уж не знаю, как так вышло, но истинная любовь породила то, чего не смогли добиться даже боги в своих экспериментах. У твоей души есть способность… Она не просто редкая. Она уникальная. Мне не ведомо, если ли ещё подобные тебе. Даже те, кто убили твою бабку, не имели такой способности, но мечтали о ней. Ты можешь управлять адамантием.

— Я бы не назвал это управлением, — возразил я. — Скорее, общение и поиск вариантов решения проблемы. Он сам выбирает, помогать или нет.

Райо снова хмыкнул.

— У остальных нет и этого. Сравнительно ничтожными объёмами адамантия могут управлять ваши псевдобоги: создать перстень или в артефакт добавить. Всё. Это их максимум. Даже создатели Тары, заточившие меня в тюрьму, работали с адамантием, как самые обычные кузнецы. А это варварство. Божественный металл может всё, если захочет.

— А у аспидов какой уровень взаимодействия с адамантием?

— Примерно, как у ваших богов. Только в нас его содержится больше, ибо мы непосредственно с ним контактировали тысячелетиями. То есть оперировать мы можем большим объёмом, но всё равно на уровне слепого котёнка.

М-да, не было печали. Прикинув объёмы поглощённого адамантия, я задумался. Интересно, а адамантий в темнице богов тоже был разумный? Как вообще определять божественный металл: как одно живое существо или как разные?

«Как части некогда единого целого, жаждущие объединиться вновь», — пришёл тихий ответ.

«И какой размер этого итогового целого?»

«Никто не помнит».

«Я надеюсь, ты не отправишь меня куда-нибудь за тридевять земель искать другие части тебя? — осторожно уточнил я. — У меня и так обязательств по самую маковку».

«Нет. Тебя мы выбрали, потому что ты понимаешь нас и не приказываешь. Мы тебе не нужны, поэтому мы рядом».

Если честно, я плохо понимал весь глубинный смысл сказанного. Для себя упростив всё до аксиомы: «Ты можешь нами управлять, но мы тебе нахер не сдались, поэтому ты — друг».

«А в кого-то другого подселиться вы не могли? Чтобы отправиться на поиски своих?»

«Нет, — последовал лаконичный ответ. — Поглощение нас в подобных объёмах смертельно для любых существ».

«А-а-а… вот спасибо, мля! — выругался я. — А меня, выходит, не жалко было?»

«Твоя душа — совершенно иная энергетическая субстанция. Для тебя угрозы не было. Почти».

Так. Всё. Проблемы будем решать по мере их поступления.

— Дед, держи ключи, — я передал красивые адамантиевые фигурки Райо. — Дальше сам знаешь, что делать. Ковчеги вернуть в резиденции тоже на тебе. У тебя в любом случае больше понимания, что здесь творить, пока я со своими долгами разберусь. Только пустынников с Тайпаной не кошмарь.

— С Тайпаной? — удивился дракон.

Я показал ему ту часть воспоминаний, где пустынники занимались перевоспитанием бывшей богини, а затем уже сам закрепил результат рабской привязкой.

— Однако. Жёстко.

— Зато действенно. Правда, я до сих пор не уверен, что поступил правильно, поставив её во главе пустынников. Но другого решения, чем занять её деятельную натуру, у меня не нашлось.

— А как дела с одушевлением копии тела Райаны? — осторожно поинтересовался дед.

— Пока никак. Подключил к проблеме будущего тестя. Может, он что-то подскажет.

На этом мы с дедом распрощались, и я вернулся в Хмарёво, чтобы тут же услышать трель мобилета.

* * *

Андрей Петрович едва дождался конца совещания. Вываливать собственные соображения на отца он не стал. Прежде всего необходимо было перепроверить информацию. Уж очень сомневался принц, что находящийся под клятвой Подорожников мог сознательно укрывать сестру императора.

А значит, сперва требовалось разобраться.

Для начала он связался со Светланой, по-дружески уточнить, что за бумаги изучал её отец. Полученный ответ был в духе всех лекарей:

— Папу попросили на досуге проконсультировать по одному сложному случаю. Там пациент на уникальной магической поддержке, его сюда не перевезти. Вот и обмениваются письмами.