Кодекс Крови. Книга I
Шрифт:
Вокруг уже давно рассыпались в труху вековые деревья, пылью осели травы и кусты. Пеплом обратилась земля под ногами, и даже на каменных строениях вокруг главного здания школы начали змеиться трещины, но люди внутри были живы. То и дело оттуда прилетали площадные заклинания стихий воды, воздуха и земли, пытаясь обнаружить соперника. А ведь стихийники не продержались бы пары ударов, если бы не странный багровый мерцающий купол над школой. Заклинания мага смерти попросту соскальзывали с него, растекаясь по округе.
Агата по своей натуре была исследователем и изобретателем. Поэтому в этом противостоянии, кроме вознаграждения Комаро, её больше всего
— А что это мы скромничаем, Агафья Петровна? — услышала она смутно знакомый голос в голове, — на пороге топчетесь, не решаетесь проведать внучка? Я, может, по вам соскучился!
Глава 24
— А что это мы скромничаем, Агафья Петровна? — обратился я к бабушке, — на пороге топчетесь, не решаетесь проведать внучка? Я, может, по вам соскучился!
Ответом мне было гробовое молчание. Всегда знал, что с чувством юмора у меня не очень. Да ещё и в подобных ситуациях язык вообще — враг мой.
— Шутки в сторону. Агафья Петровна, у нас тут маг смерти где-то засел и медиарными заклинаниями, как пулемёт, швыряется, — поспешил предупредить я родственницу. Она меня от взрыва спасла, я оказал ответную любезность. — Вы уж аккуратней, не попадите под удар. Мы, Комарины, на вес золота нынче идём.
— Ну, здравствуй, внучек! У меня к тебе вопросы поднакопились, — в некотором замешательстве отозвалась бабушка. — Про мага знаю. А кто это у вас такой купол интересный держит?
— Нравится?
— А то! Только не вижу океана крови для его подпитки, — неуверенно прокомментировала Агафья.
— Так кровь только на базовом уровне нужна, а дальше можно почти любую энергию использовать, — поделился принципом усовершенствования базового пространственного щита. Судя по красочному ругательству на незнакомом языке, бабуля оценила.
— Впечатлил, — был её короткий вердикт.
— Вы меня тоже, — ни капли не польстил ей я, — ключи с кровной идентификацией — это ещё ладно, но дублирующий защитный контур в бронемашинах, запитанный на кровь магов? Я чуть не порвал себе задницу на британский флаг и геморрой не заработал, когда протягивал одиннадцать человек через один свиток переноса, а они ещё две бронемашины прихватили, жмоты херовы!
— Врёшь! — с налётом недоверия и восхищения послышалось от бабки. — Все знают, один свиток — один человек!
— Можешь у Паука потом спросить, он подтвердит! — хохотнул я.
С минуту царило молчание. Я и не торопил «бабушку», зачем-то же она явилась к нам, осознавая для себя все риски. Комаро, конечно, мог пообещать ей что-то этакое, но помыкать и тем более приказывать я не стал. Лучше всякого тормоза сработал рабский тип связи, прикрученный к баронессе. Со своими так нельзя. Для меня она — Комарина, а значит, её рабство — это тень на репутации рода. И с этим надо будет что-то решать.
— Любопытный ты, внучок, — наконец, отозвалась Агафья. — Ну да поживём-увидим, насколько. Давай, пожалуй, к делу. Смертушника могу убить, и проблемы с концом, — вот просто, как само
собой разумеющееся предложила бабуля. Это какого же уровня она цацками обвешана, что сможет пробиться в эпицентр шторма из магии смерти? Ну да было бы предложено. Тон, каким озвучили предложение, не оставлял сомнений, Агафья абсолютно была уверена в собственных силах.— Убить — это слишком просто! Да и жаба душит такой магический пулемёт из рук упускать, — честно признался я. — Можешь для начала показать, где он находится?
Как ни странно, но объяснять, как это сделать, не потребовалось. Агафья показала ту часть воспоминаний, где разглядывала мага с макрами.
— Сильна, мать! — невольно восхитился, так, чтоб бабушка услышала. Она ему, считай, в затылок дышала, а он не заметил даже. — Можешь пока просто вырубить? Мы его в исправительный лагерь отправим, вернётся, как шёлковый.
— Миша, тебя там по голове не сильно настучали, или перенапрягся, может? Какой лагерь? — возмутилась Агафья, — это же незарегистрированный смертушник, съехавший с катушек! Устранить его надо, и дело с концом! Тебе корона ещё спасибо скажет в денежном эквиваленте!
— Ба, у нас денег хоть жопой жуй, а собственного мага смерти в кровниках нет. Мои резоны ясны? — получилось резковато и чересчур фамильярно, но что поделать. Пока мы пререкаемся, у меня кровь в жилах тихо закипает. Благодать божественная не бесконечна, а жрать макры десятками, как этот самоубийца, я не хочу. Ещё наркоманом стать не хватало.
— Ясны, Михаил Юрьевич! — абсолютно нейтральным голосом произнесла Агафья.
Вот же Кровь великая, я на эмоциях чуть надавил на связь, и, похоже, не уговорил баронессу, а попросту прогнул силой и властью. Тьфу! С этим срочно надо что-то делать.
— Сколько времени понадобится на купирование угрозы?
— Минут пять, — последовал такой же бесцветный ответ.
— Принято! Присмотри за ним, будь добра! — попросил, стараясь сгладить неловкость от предыдущего прогиба. Да не тут-то было.
— Как прикажете, ваше благородие, — последовал ответ.
Борис Сергеевич Подорожников уже который час с опаской смотрел на Гаврилу Петровича, который в одиночку держал оборону от мага смерти. Каменный форт посреди Карельского леса в окружении болот внушал уважение. Вот только непонятно было, для чего он тут построен. На то, что место явно непростое, намекало полное отсутствие родовых сил. Сергей Борисович сам не слабосилок, имел внушительный магический резерв, но уже забыл, когда в последний раз так выкладывался, чтоб дочерпаться до его дна. Обычно ему приходилось оперировать силой рода. Здесь такой возможности не было.
Тем удивительней было наблюдать, как Гаврила Петрович четвёртый час держал удар мага смерти.
Нет, остальные бойцы в чёрной военной форме без знаков отличия и с эмблемой комара не сидели сложа руки. Они попеременно кастовали сложные площадные заклинания, пытаясь найти где-то засевшего врага. Пока результатов не было. Удивлял и уровень взаимодействия между Виноградовым и военными. Они его слушались беспрекословно. Чаще вообще создавалось впечатление, что они общаются телепатически, произнося некоторые команды или просьбы только для меня. Хотя нет, Подорожников был в корне неправ. Все присутствующие здесь, кроме Виноградова, говорили друг с другом, координировали свои действия, обращались за помощью. Только Гавриле Петровичу не было в этом нужды. Чем больше лекарь наблюдал за парнем, тем больше удивлялся.