Когда она искушает

— Как ты себя чувствуешь?

Я позволяю своему голосу быть прохладным, как будто говорю с незнакомкой. Мои руки сжаты в кулаки. Если я позволю им хоть немного расслабиться, они задрожат. Мне требуется все, что я могу сделать, чтобы сыграть эту роль.

Мари сразу уловила перемену во мне, ее брови нахмурились от моего тона. — Я в порядке.

— А где София?

Она нахмурилась. — У нее перелом лапы. Она спит. Ветеринар дал ей успокоительное.

— Хорошо.

Ее губы раздвигаются, а в глазах плещется растерянность.

Я не могу этого вынести. Прервав наш зрительный контакт, я поворачиваюсь к Де Росси. — Нам нужно поговорить.

Его челюсть тверда. — Я с нетерпением жду твоего объяснения, как, блядь, это произошло. Пойдем.

Мы выходим из комнаты, и я сопротивляюсь желанию оглянуться на Мартину, но чувствую, что ее взгляд прожигает меня насквозь.

ГЛАВА 31

ДЖОРДЖИО

Де Росси заводит меня в кабинет и закрывает дверь.

— Кто такой Поло? — требует де Росси, как только мы садимся. — Мартина ничего не говорила, пока ты не пришел.

Я провожу языком по зубам. Когда сомневаешься, говори меньше.

— Он мой сводный брат.

Де Росси хмурится. — И зачем ему предавать тебя? Не заставляй меня допрашивать тебя, Наполетано. Я хочу знать всю историю. Сейчас же.

Я откидываюсь на спинку кресла и обхватываю ладонями подлокотники. — Я расскажу тебе все. У меня больше нет причин скрывать эту часть своей истории. У нас с Поло один отец.

— Подводная лодка.

Я качаю головой. — Сэл Галло.

Глаза де Росси расширяются, и через мгновение он встает со своего места и выхватывает пистолет. — Ты сын Сэла?

Я смотрю в ствол. — Да.

Он снимает пистолет с предохранителя. — У тебя есть тридцать секунд, чтобы объясниться, прежде чем моя пуля встретится с твоим черепом.

Когда-то было время, когда направленный на меня пистолет хотя бы поднимал волоски на затылке, но это было давно. Я хрустнул шеей — Сэл изнасиловал мою мать. Ты видишь результат.

Де Росси наморщил лоб. — Какого хрена?

— Моя мать оставила меня себе, а ее муж — человек, которого ты знаешь как моего отца, — согласился не поднимать шума и считать меня своей собственностью в обмен на повышение. Так он стал подводником. На этом участие Сэла в моей жизни могло бы закончиться, но кто-то там наверху… — Я показываю пальцем на потолок, — решил, что со мной еще не покончено. Сэл узнал о хакере, работающем на Альянс Секондильяно, и выяснил, что это я — его ребенок.

На его лице медленно проступает понимание. — Вот почему они продали тебя Казалези.

Я киваю. — Кровные узы в системе очень глубоки. Несмотря на то, что я никогда не встречался с Салом, он был моим отцом, так что в каком-то смысле я принадлежал ему.

Де Росси качает головой. — А ты?

— Я всю жизнь думал о том, как я его убью.

Он сардонически вздохнул и опустил пистолет. — Тебе следовало бы меньше думать и больше делать. А Поло?

— Еще один ублюдок. Он никогда не встречался с Сэлом, но уже создал его в своей голове. Он хочет вступить в клан и почувствовать вкус жизни созданного человека. Он предал меня. Он умрет за это.

Этот крестик у меня в кармане? Я засуну его Поло в глотку, когда он будет умирать.

Де Росси снова садится в кресло и спрашивает: — Какого хрена ты не сказал мне об этом раньше?

— Ты бы никогда не поверил мне, если бы знал.

— А теперь я должен тебе доверять?

— Я сделал все, что ты от меня требовал.

— Ты позволил своему сводному брату напасть на мою сестру. Она едва успела убежать, — огрызнулся он.

Да, я облажался, но я не могу этого признать. Мне нужно блефовать, чтобы он дал мне то, что я хочу. — Я помог Мартине. Твоя сестра была едва похожа на человека, когда я ее подобрал, но я вывел ее из этого состояния. Она использовала навыки, которым я ее научил, чтобы защититься от Поло. Она храбрая женщина. В этот раз это был Поло, но это мог быть кто угодно. По крайней мере, теперь она не сидит без дела. Ей нужен был кто-то, кто присматривал бы за ней, и именно это я и сделал. Не говори мне, что ты не заметил разницы.

Его грудь поднимается и опускается, когда он хмурится на меня, но когда он не отвечает сразу, я понимаю, что моя мысль попала в точку.

— Она действительно выглядит лучше, — наконец признает он. — Но я не счастлив, Наполетано. Я хочу, чтобы ты был здесь, пока все не закончится. Сэл знает, что ты теперь на моей стороне, так что нет смысла тебя отсылать. Это должно закончиться как можно скорее.

Я встречаю его взгляд. — Сначала я хотел бы получить свою услугу.

— Ты не теряешь времени даром.

— Я хочу быть тем, кто убьет Сэла.

Наступает долгое, тягучее молчание, а затем он смеется, но без юмора. — У тебя либо отвратительное чувство юмора, либо ты не так умен, как все говорят. Если бы ты хотел бросить мне вызов, то разумнее всего было бы сделать это тогда, когда у тебя еще была моя сестра.

— Я не хочу быть Доном. Я хочу быть только тем, кто покончит с ним.

Де Росси покачал головой. — Ты знаешь, что так не бывает. Я должен быть тем, кто это сделает, чтобы мои претензии были неоспоримы. У нас нет времени на затяжную борьбу за трон.

— Мы поместим тебя, меня и Сэла в одну комнату и закроем дверь. Когда дверь откроется, он будет мертв, и мы скажем всем, что ты его убил. Никто не будет сомневаться.

Он насмехается. — Ты говоришь так просто. У тебя все схвачено, да? Но, похоже, ты забыл, что Сэл для меня тоже не просто человек.

Его глаза потемнели.

— Он убил моего отца. Изгнал меня из дома. Неоднократно подвергал Мари опасности. Для меня это тоже личное, и я ни за что на свете не откажусь от удовольствия передушить эту жирную глотку.

И тут я понимаю, что он этого не сделает. — Я думал, ты человек слова.

— Ты знаешь, то, о чем ты просишь, неразумно. Если ты так сильно хотел его убить, ты должен был уже это сделать. Почему ты этого не сделал?

— Как я уже сказал, я не заинтересован в управлении кланом.

— Ты мог бы убить его и оставить клан. Пусть кто-то другой разбирается с последствиями.

— Я не из тех, кто устраивает беспорядок и ждет, что кто-то за него уберет. Достаточно людей уже погибло из-за Сэла. Если бы я убил его и оставил после себя вакуум власти, началась бы война гораздо более кровавая, чем та, которую ты вызвал.

Де Росси насмехается. — С каких это пор ты стал таким чертовым гуманистом? Только не говори мне, что тебе есть дело до тех, с кем мы ведем дела.

— Я нет. Но мне не наплевать на таких людей, как Мартина — невинных людей, которые родились в этой жизни. Я не хочу, чтобы эти смерти были на моей совести, Де Росси. Я ждал возможности, которая позволила бы мне сделать это чисто, и разумно или нет, но я получаю то, что хочу.

Он смотрит на меня так, словно я потерял голову. — Я уже сказал…