Когда она искушает

Я отправляю сообщение и начинаю печатать следующее.

Любовь или нет, но я боюсь, что он не чувствует того же самого. Он не хочет, чтобы Дамиано знал о нас, поэтому ведет себя так, будто меня не существует, хотя сейчас он нужен мне как никогда. Я злюсь и в то же время скучаю по нему больше всего на свете. Как это странно. До встречи с ним я никогда не испытывала таких одновременных крайностей.

Я знаю, что не смогу заставить его полюбить меня, если он этого не сделает, но я хочу, чтобы он хотя бы понял, как ужасно я себя чувствую из-за него. Ты, наверное, скажешь, что я сошла с ума, что гонюсь за парнем, который не хочет меня всем сердцем, но я просто не могу оставить это так. Мне нужно поговорить с ним.

Я перечитала все сообщения, затем положила телефон обратно на тумбочку и стала ждать.

Это… не то же самое.

Обычное чувство облегчения, которое я привыкла связывать с отправкой этих сообщений, не приходит. Тревога кипит под кожей, настойчивая и неуютная.

Найди его.

Рыча от досады, я отбрасываю одеяло и поднимаюсь с кровати.

По ту сторону двери, ведущей в мою комнату, дом кажется тихим. Я прижимаю ухо к его гладкой поверхности, чтобы убедиться в этом. Ничего не услышав, я выскальзываю на улицу.

Свет не горит, кроме маленького светильника у лестницы и еще одного в гостиной внизу. Возможно, Дем все еще работает в своем кабинете, но он может быть там уже несколько часов, а я не собираюсь ждать так долго.

Подошвы моих ног мягко давят на пол, когда я пробираюсь к спальне, на которую указала Валентина. Когда я дохожу до спальни, из-за двери доносится быстрый щелкающий звук.

Джорджио работает на своем ноутбуке.

Гнев сужает мой взгляд. Я провожу вечер, думая о нем, а он работает?

Не удосужившись постучать, я вхожу внутрь и устремляю свой взгляд на самого мужчину.

Джорджио сидит за столом, рядом с ноутбуком стоит бокал с ликером. Он поднимает глаза, и когда понимает, что это я, его лазурные глаза темнеют до полуночной синевы. В них мелькает усталость, как будто он знал, что я могу появиться, но надеялся, что этого не произойдет.

Очень жаль.

Я закрываю за собой дверь и изо всех сил стараюсь заглушить боль, нарастающую в груди. — Нам нужно поговорить.

ГЛАВА 33

МАРТИНА

Его взгляд скользит по моему телу. Закрыв ноутбук, он еще глубже опускается в кресло и делает большой глоток из стакана.

— Не надо было приходить, — говорит он с хрипотцой в голосе.

— Ты долбаный мудак.

Он даже не пытается защищаться. Он просто смотрит на меня с чужим выражением, его губы сжались в линию, а глаза потускнели.

— Что это было, Джорджио? — спрашиваю я, с каждой секундой все больше и больше раздражаясь его молчанием. — Мне показалось, что ты беспокоился обо мне по телефону, но, очевидно, я была в замешательстве, ведь я в бегах и все такое. Теперь я вижу, что тебе на это наплевать.

Его ноздри раздуваются от выдоха. — Ты сейчас злишься, но не смей ни на секунду предполагать, что ты мне безразлична. Первый настоящий вздох после твоего звонка я сделал после того, как увидел, что ты сидишь в гостиной, живая и невредимая.

— Хм. Значит, ты сам решил причинить мне боль, не так ли? Ты посмотрел на меня и подумал: — Она это выдержит?

Он делает еще один глоток своего напитка. Еще один глубокий вдох.

— Другого варианта не было. В идеальном мире мы могли бы попрощаться наедине, но это не тот мир, в котором мы живем. Что ты хочешь, чтобы я сделал? Поцеловать тебя на глазах у твоего брата? Взять тебя на руки? Ты знаешь, что я не могу этого сделать, Мартина. У меня не было другого выбора.

Я возмущенно качаю головой. — Почему ты так боишься, что мой брат узнает о нас? Я знаю, что когда он просил тебя взять меня, он, наверное, не предполагал, что мы будем спать друг с другом, но что с того? Жизнь идет. Всякое случается. Ты меня ни к чему не принуждал. Я хотела быть с тобой.

Он смеется. — Он не так это воспримет.

Я сжимаю кулаки. — Ты полагаешь, что мой брат считает, что я не могу принимать собственные решения.

Его глаза сужаются от разочарования. — Тебе девятнадцать лет, Мартина. Мне тридцать три, и…

— Какая разница! Мы — Казалези, Джорджио! Посмотри на любой клановый брак за последние пять десятилетий, и ты с трудом найдешь такой, где разница в возрасте не была бы такой или даже хуже.

— И как ты думаешь, что скажет твой будущий муж, когда узнает, что ты не девственница?

У меня отпадает челюсть. — Ничего. Мужчине, за которого я выйду замуж, лучше не придавать значения подобным вещам.

— Каждый раз, когда ты открываешь рот, ты демонстрируешь свою наивность. — Он опрокидывает в себя остатки бокала и встает.

— Какую наивность?

— Скажи своему брату, что ты не девственница, и посмотри, как он отреагирует.

— Мой брат не такой. Он не уважает старые порядки, потому что знает, что старые порядки разрушены.

По какой-то причине это заставило его зарычать.

— Ты слепа, Мартина, и тебя ждет грубое пробуждение. — Его глаза переходят с моего лица на мои голые ноги, и он гримасничает, как будто знает, что это последнее, на что он должен смотреть. — Де Росси не может позволить себе неуважительно относиться к традициям Казалези, несмотря на его личное мнение. Ты хоть знаешь, что это за традиции? Или ты всю жизнь прожила в полном неведении?

Когда я не отвечаю сразу, он ехидничает.

— Давай я тебя просвещу. Большие семьи женят своих сыновей и дочерей на других больших семьях. Исключение составляют лишь те, кто заключает могущественные союзы за пределами клана. Жена Де Росси как раз из таких.

— Я могу гарантировать, что Дамиано не думал об этом, когда женился на Валентине. Может быть, и нет, но это было чертовски удачное совпадение.

— А как насчет твоей крови? Ты сын дона.

Его глаза сузились. — Я никогда не назову его своим отцом. Нет, я умру Жирарди, а не Галло.

— Даже если эта фамилия — все, что тебе нужно, чтобы заполучить меня.

— Черт. Ты все еще не понимаешь. Дело не только в фамилии, а во всем. Твой брат никогда бы не отдал тебя мне. Он бы ничего не получил. Ты его единственная родня. Женитьба на тебе — единственный способ стать членом его семьи. Ты знаешь, как ты ему дорога?

— Дамиано никогда не заставит меня вступить в брак, которого я не хочу.

— Де Росси сделает все, чтобы обеспечить себе власть. — Он провел пальцами по волосам. — Хватит. Это вышло из-под контроля. Мы оба знали, что это между нами существует только в стенах замка. Никакие споры этого не изменят.