Когда падают звезды

*****

Сколько она проспала, Майя не знала, но от лежания на жесткой почве, спину ломило. Поднявшись, девушка развела руки в стороны, разминая их. Собрала свое самодельное ложе, так и оставшуюся полной корзину и направилась в сторону дома.

Солнце успело пройти зенит, сейчас, по меньшей мере, должно было быть обеденное время, а значит, до его возвращения осталось не так и много времени, если, он уже не вернулся. Подгоняемая этой мыслью, Майя еле сдержалась, чтобы не рвануться в бег. Внешне, ничего в доме не говорило о том, что долгожданный хозяин вернулся. Пустая терраса, слишком все заняты сборами.

Лишь в холле дома, она столкнулась с неизвестной ей служанкой. Извинившись за то, что на нее налетела, Майя задала единственный интересующий ее вопрос:

– Герцог Мэйденстер уже вернулся?

– те секунды, что девушка пыталась разгладить складки на юбке, причитая при этом, были немыслимо длинными.

– Бегают тут... всякие...
– бормотала та себе под нос.
– Приехал, утром еще приехал, и уже за дела взялся...

Майя вмиг забыла о корзине, о нагрубившей горничной, ее затопила радость. Приехал. Бросив свою ношу посредине комнаты, она помчалась вверх по лестнице.

– Скорее бы вы все уже уехали, сил нет за вами прибирать...
– женщина склонилась за корзиной.

А Майе было все равно, что о ней подумают, ей хотелось только опять очутиться в объятьях, дарующих покой. Пусть уже не будет так, как она себе представляла на поляне, будет еще лучше, потому что в жизни, а не в грезах.

Запыхавшись, она остановилась у двери. Сердце колотилось как бешенное, щеки раскраснелись от бега. Почему она помчалась в кабинет? Просто знала, что он будет тут. Прежде чем войти, она хотела привести дыхание в порядок, но даже на это не хватило ее терпения, снова забыв постучать, она влетела в помещение...

Еще вчера казавшийся наполненным привидениями прошлого кабинет сейчас стал самым теплым помещением в комнате. Дэррек сидел за столом, сложив пирамиду из пальцев, внимательно слушал то, о чем ему рассказывал служащий. Когда дверь отворилась, оба мужчины от своих дел отвлеклись. Возможно ли это, но Майе показалось, что он стал еще красивее, но почти сразу она поняла, что просто слишком сильно по нему скучала.

Ее ни разу в жизни никто не бил, даже родители не позволяли себе шлепнуть за непослушание, а он, казалось, хлестнул взглядом по лицу с такой силой, что девушку чуть не отнесло волной обратно за дверь. Подумав, что совершила ошибку, не постучавшись, Майя промолвила:

– Простите, я просто...
– что она "просто", сказать было не суждено, его взгляд заставлял горло сжаться. Он на нее никогда так не смотрел, будто на насекомое, которое хотел раздавить. Хотя нет, насекомое вряд ли чувствует, что одним взглядом его смешивают с грязью, не отличая от нее. Улыбка померкла на ее лице.

– Я занят!
– даже не сказал, рявкнул. Как иногда прикрикивают на собаку, ослушавшуюся команды. И все, больше ни взгляда, ни слова. Просто вернулся к наблюдению за служащим. А тот, лишь извиняясь, улыбнулся девушки и продолжил зачитывать что-то из книги. Еще пару секунд, Майя смотрела на эту картину, не в силах понять, что произошло, и настолько ли велика ее вина, что она недостойна даже улыбки после недельной разлуки. Моргнув, она опомнилась, что выглядит, по меньшей мере странно, подобрала юбки и тихо вышла из комнаты, чувствую спиной все тот же сверлящий взгляд полный отвращения.

Закрыв за собой дверь, Майя попыталась отдышаться. Оказывается, бег не заставил ее сердце разогнаться до такой скорости, как происшедшее только что. Ях, неужели вот и все? Вот и вся цена его обещаниям? "Верь мне" "Я вернусь". Он вернулся, вот только к ней ли? Все ее грезы теперь казались такими глупыми, и сама она казалась себе настолько униженной, что хотелось только спрятаться от позора, сжигающего ее изнутри. Признания в любви, о чем она только думала...

Когда Майя пришла в комнату к сестре и легла на ее кровать, Соня не стала задавать никаких вопросов. Слишком терпимой к ней была Майя все эти черные дни, чтобы теперь отплатить ей ненужным любопытством.

Обняв сестру со спины, Соня шепнула ей на ухо:

– Все хорошо, Маюшка, завтра мы будем уже дома, весь этот кошмар закончится.

– Закончится, - два совершенно разных, но таких близких человека смотрели в окно, но только не видели колышущихся на ветру ветвей, у каждой было о чем страдать.

*****

Вчера им было не до того, чтобы заниматься сборами, наверстать упущенное они собирались сегодня. Но затянувшаяся прогулка нарушила все планы. Хотя сейчас, Майя уже не способна была себе признаться, что просто напросто оттягивала до последнего необходимость собираться, все на что-то надеялась, что произойдет чудо, ее "почти счастье" станет настоящим... Сейчас, когда пригвоздив ее взглядом, Дэррек указал ее место, тянуть - смысла не осталось. Управившись с вещами сестры, она взялась за свои.

Сколько белья ушло на перевязки, наверняка сказать она не могла, но сундук, когда-то полный, сейчас легко закрывался, даже без необходимости прикладывать усилия. Долго она думала над тем, что делать с запонкой, оставшейся у нее. Майя не была уверенна, что хочет оставлять себе эти воспоминания, больше не была уверенна, но, в конце концов, спрятала со всеми остальными вещами.

Обед она пропустила, а ужин всем разносили по комнатам, ранний, сразу после захода солнца, чтобы гости успели выспаться прежде, чем выезжать. О чем Майя не жалела, так это о том, что не смогла попрощаться со всеми. Из пребывания в этом доме, она вынесла не один урок. Что люди бывают жестокими, что не существует большей радости, чем чье-то поражение, что человечность сейчас не в моде, как блондинки. Вот только вернется ли она в моду - вопрос без ответа. С Витором она попрощалась вчера, а вспоминая его взгляд, устремленный на Соню, была уверенна, что они увидятся совсем скоро. Хоть за эту неделю она и поменяла свое мнение о легкомысленном Дамиане в лучшую сторону, их связывали слишком странные отношения, чтобы бросать прощальные улыбки и обещать переписываться. О чем? Давать советы как правильно делать раненным перевязки. Она была ему очень благодарна, о чем говорила не один раз, а большего он от нее и не ждал.

Взяв в руки расческу, Майя распустила волосы, оказывается, шпилька впилась в нежную кожу, и она этого не замечала до того момента, как ослабила ее. Помассировав ноющее место, она продолжила расплетаться.

Два месяца, сложно поверить, но они провели тут целых шестьдесят дней, что она будет чувствовать, возвращаясь домой? Расплачется, увидев родителей? Как ее встретит Тень, ее мальчик.

Расчесав непослушные пряди, Майя заплела обычную косу, не позволяющую волосам лезть в лицо ночью. Да уж, последняя неделя явно не пошла ей на пользу, девушка посмотрела на обычно, и без того выпирающие ключицы, по которым теперь можно было изучать анатомию. Слишком мало у нее было времени для еды, слишком было много других дел. И эти тени под глазами... Майя надеялась, что ей удастся списать их завтра на тяжелую дорогу, домашних в правду она не собиралась посвящать тем более.

То, что дверь, разделяющая смежные комнаты сегодня ночью останется закрытой, Майя не сомневалась. Было ли обидно, что так все закончилось? Очень, до слез, но только эти слезы должны были пролиться, когда она будет уже далеко, чтобы не унижаться еще больше. Наверняка, побывав дома, он понял, что его забавы с анибальтом пора прекращать, а то она напридумывает себе всякого. Да, она напридумывала, только ему ее выдумки никак не грозили.

Будучи совершенно уверенной, что он не придет, Майя испугалась, услышав, что кто-то взялся за ручку с той стороны. Расческа выпала из рук прямо на лежащее на трюмо зеркальце. По центру прошла прямая трещина, еще до того, как девушка поняла, что в разбитое зеркало смотреть нельзя, Майя увидела в нем свое отражение, разделенное на две части.

*****

Черт ее возьми, снова без стуку ворвалась в кабинет, и ничего не изменилось... Все то же, все та же улыбка, светящиеся глаза, мнущие подол руки, только стала еще более хрупкой. На первый взгляд ничего не изменилось. Вот только спокойно смотреть на нее он больше не мог, вспоминая ее предательство, явственно представляя, как она бежала к своему любовнику, надеясь получить одобрение. Обманывала его. Лживая, какая лживая... Чем она лучше продажных шлюх? Они честно торгуют телом, не скрывая, а она сделала то же, только не за деньги. Перед глазами возникали образы, их последней ночи, ее страх, который теперь-то он понимал, просто предвкушение, ей не терпелось, когда же он наконец-то уедет. А разбуди он ее тогда, немедля побежала бы к Витору. Поставив на стол пустой стакан, Дэррек встал из кресла. Он выпил уже очень много, вот только желанного эффекта это не дало, он не смог перестать думать, не смог забыться. И во всем виновата она, чертова девка.