Когда падают звезды

Она за это поплатится, стремительно подойдя к двери, он дернул за ручку.

*****

Когда Дэррек появился в проеме, Майе захотелось сжаться до размеров пылинки, так сильно рядом с ним она чувствовала опасность. Пристальный взгляд темных, наполненных металлом, глаз, стиснутые губы. Хищник, вот только если раньше, он был управляемым, самим собой, то теперь, контроль пал.

Он сделал шаг в ее сторону, Майя невольно подскочила. Интуиция подсказывала, что с ним сейчас находиться в одной комнате опасно.

– Я вас испугал?
– в глазах все тот же метал, еще шаг по направлению к ней и ее отступление к двери.

– Нет, все хорошо, - голос дрожал, почему-то не было страшно оказаться в одном пеньюаре в коридоре, намного страшнее ей было смотреть в эти глаза и видеть плещущееся там бешенство.

– Отлично, - еще шаг, еще отступ. Внутренний голос вопил о том, что ей нужно просто сорваться на бег, но и это было слишком страшно.
– Ты ничего не хочешь мне сказать?
– последний шанс, который он ей давал. Покайся она сейчас, он передумает, отпустит ее, а мстить будет Винсенту, когда до того доберется. Щенок, даже не представляет насколько заигрался.

– Нет, - она конечно хотела попросить ее не пугать, оставить, уйти, но боялась того, что получит в ответ.

Он зло улыбнулся, ну вот и отлично.

Наконец-то, Майя почувствовала спиной дверную ручку, нужно было только нажать, и выскользнуть. Все.

– Куда-то спешишь?
– как он оказался так близко, уму непостижимо, провернув ключ в замке, Дэррек спрятал его в кармане. Майя лишь сглотнула подступивший к горлу страх, теперь бежать было некуда.

Горячие пальцы поддели ее подбородок, заставляя поднять глаза.

– Скучала?
– в глазах играло издевательство и гнев.

– Да, - соври она, ярость бы возможно, в нем не проснулась с новой силой.

– Сейчас мы это проверим...
– он впился в губы больно, жадно, без единой капли нежности. Ей казалось, что он целует все то же насекомое, что читалось в его взгляде, когда она ворвалась в кабинет. Еще секунда, и она стала бы задыхаться, но попытки оттолкнуть лишь заставляли его вжимать ее в дверь еще сильнее, ручка больно впилась в поясницу.

Не заботясь о целости одежды, он разорвал ее рубашку на груди, одним рывком. И без того испуганная до крайности Майя только пискнула, хотя звук заглушили мучающие ее губы.

Лишь оставив ее совершенно голой, Дэррек отстранился. Майя пыталась схватить грудью больше воздуха.

Мужчина чуть отошел, посмотрел оценивающе, как на товар, который собирался купить. Ее пробрала дрожь, не имеющая ничего общего с желанием. Сердце грозило вылететь из груди.

– Ну что ж, неплохо. Ложись, - еще ни разу он не приказывал ей так, унижая.

Под страхом смерти она не исполнила бы его приказ. Собрав всю волю в кулак, Майя отрицательно помотала головой. Растерянная, униженная, не понимающая еще толком чего боится, Майя не собиралась исполнять его приказ.

– Не дури, - он предупреждал, кулаки сильно сжались когда он подумал, что Витору она вряд ли бы отказала, а ему может. Хотя ей это не удастся. Что читалось в ее глазах? Страх, и он им упивался, пусть боится, так и надо. Когда она во второй раз отрицательно помотала головой, сделал все сам. Подхватил на руки, сейчас, она весила еще меньше, поборов слабое сопротивление бросил на кровать...

Стукнувшись лодыжкой о столбец кровати, Майя схватившись за ушибленное место, зашипела. Вот только надвигающийся на нее мучитель заставил быстро забыть о боли. Надеясь хоть как-то отгородиться, Майя прижала к груди простынь. Теперь, она бросала взгляды на дверь в его комнату, как на свое спасение, но проследив за ее взглядом, мужчина хищно усмехнулся.

– Там тоже закрыто, и это - он кивнул на простынь, - меня не остановит, - из чувства противоречия, Майя лишь сильнее сжала простынь.

В чем причина такого его поведения, почему он пытается ее испугать - она не имела ни малейшего понятия, но хотела верить, что это какая-то глупая шутка. Просто глупая шутка, что еще секунда, и он расплывается в улыбке, притянет к себе и поцелует уже нежно, заглушая ноющую в лодыжке боль. Вот только в глазах - нет и намек на подобное раскаянье.

Когда кровать прогнулась под его весом, Майю уже била дрожь страха...

– Покажи как ты соскучилась...
– он навис над ней не оставляя пути для отступления. Простыня как и пеньюар до этого, оказалась выдрана из ее рук, не оставляя даже малейшей преграды между ней и опасностью.

Трясущуюся руку, Майя запустила в мягкие волосы на затылке, она не знала, чем заслужила такое поведение, не знала, за что он ей мстит, но ей почему-то показалось, что только своей нежностью она сможет погасить это горящий в глазах огонь, который выжигает не только его, но и ее. Она медленно приблизилась губами к его лицу, закрыв глаза, чтобы не видеть его страшного взгляда, поцеловала, губы были плотно сомкнуты, он не собирался облегчить ей задачу, снова заставить сойти с ума от ее таких наивных с виду ласк, когда она скользнула языком по губам, его терпение лопнуло.

Эта ее притворная нежность заставила его рассвирепеть еще больше. Лживая, актриса, готовая на все.

– Нет, так дело не пойдет, - перехватив девичьи руки за запястья, он завел их за голову, оставляя совсем беззащитной. Он пришел к ней не для того, чтобы играться в игры по ее правилам, а чтобы просто воспользоваться тем, что так любезно ему предоставил Винсент.

Обездвижив ее, желая унизить еще сильнее, Дэррек начал свои грубые ласки, которые и лаской то не назовешь, он просто напросто лапал Майю, больно стискивал кожу, не считаясь с ее желанием или нежеланием. От каждого прикосновения, завтра должны были появиться синяки, единственное, что ей оставалось, извиваться, пытаясь ускользнуть от заставляющих кожу гореть прикосновений. Только ее движения желанного результата не дали, и без того разгоряченная кровь била в голову с удвоенной силой. Одной рукой сдерживая руки, не обращая внимания на ее попытки вонзить ногти в плоть, второй он двигался по телу, больно надавливая, стискивая, а губами оставлял красные следы на нежной коже шеи, груди, плеч, живота. Когда ладонь легла на внутреннюю сторону бедра, Майя пискнула, пытаясь сжать ноги еще плотнее.

Она боялась его, она не хотела чувствовать его ни на себе, ни тем более в себе, она была уже достаточно униженна и испуганна, неужели он настолько жесток?

Ее жалкие попытки сдержать не повлияли на пыл мужнины никак, сопротивление было разбито в дребезге, а рука по-хозяйски устроилась там, где Майя хотела его ощущать сейчас меньше всего.

Дэррека выводило еще больше это ее сопротивление, за что она так держалась? За честь, которой уже давно лишилась, переспав сначала с ним, а потом и с Витором, или за нежелание быть именно с ним? Больше всего его бесил тот факт, что она предпочла ему этого ублюдка.