Когда погасло солнце

Жрец из храма Солнца часто повторял, что Боги всегда справедливы. Но разве мог один из Верховных Жрецов ошибаться, даже несмотря на то, какому из четырех Богов он служит? Если Боги справедливы, то почему они забирают себе лучших из людей, сокращая их жизнь? Вряд ли моя мама нарушала земные законы Богов.

– Значит, вампиризм – это проклятие, а не дар Богов?

Светлые глаза Райнера сужаются, и он кивает.

– Если легенда о появлении вампиров – это не главное, – поднявшись, говорю я. – Тогда что ты ищешь?

Я шагаю по мягкому ковру и останавливаюсь напротив Райнера.

– А ты очень сообразительная, – ухмыляется он.

Я беру в руки книгу. Мягкий кожаный переплет греет ладони. Я перевожу взгляд на Райнера. В уголках его бесцветных глаз собираются морщинки:

– Я хочу узнать, как снять проклятие.

Желание Райнера, может, и было безумным, но, не имея другого, более интересного способа проводить время, я вызвалась ему помочь. Пустые коридоры замка сводили меня с ума, а чтение отвлекало от неприятных мыслей.

Несколько дней мы провели в библиотеке в компании книг. Просматривая одну за другой, мы искали любое упоминание вампиров, магии и Богов. В пыльных томах, что ведали об интересующих нас темах, были те же легенды, что рассказал мне Райнер. В других книгах истории порой оказывались еще безумнее, чем желание Райнера.

Каждую найденную кроху сведений Райнер записывал в тетрадь аккуратным почерком. Перо плавно скользило по бумаге, пока я шелестела желтыми страницами.

Обложившись книгами, я устроилась прямо на полу. Вероятно, не самое лучшее решение для воспитанной благородной леди, но так масляная лампа оказывалась прямо над моей головой.

– Здесь говорится, что проклятие нельзя снять, пока Терра и Морс не разделят детей солнца и луны, – голос Райнера нарушает тишину.

Я поднимаю голову. Волосы Райнера в беспорядке, а взгляд прикован к раскрытой толстой книге, лежащей перед ним на столе. Присмотревшись, я замечаю, что он перечитывает одну и ту же страницу. Я поднимаюсь на ноги и подхожу к нему.

– И больше ничего, – тихо говорит он. – «Небесные Боги нарушили земные законы, и Богиня Терра покарала Небесных Богов и их сына Эмпирея. И покуда Терра и Морс не разделят меж собой детей солнца и луны, сын Небесных Богов будет вечно скитаться в темноте».

Я смотрю на страницу, и палец Райнера указывает на процитированный им отрывок.

– И больше ничего, – повторяет он.

– Это уже что-то, – я прижимаю ладони к столешнице.

Райнер бросает взгляд на мои руки и тянется к перу.

– Совсем скоро рассвет, – он опускает кончик пера в чернила. – Я запишу, а ты иди в свои покои, продолжим, когда встанет солнце.

Я спешу к выходу. С каждой секундой светило подбирается все ближе к горизонту, готовое вот-вот вынырнуть из-за границы неба и объявить о начале нового дня.

На ослабевших ногах я добираюсь до темной спальни и прямо в одежде падаю на кровать.

Я выныриваю из объятий сна, но продолжаю лежать в постели, прислушиваясь к пробуждающемуся замку. За закрытыми ставнями слышен высокий щебет птиц. От их мелодии сжимаются внутренности, и я обхватываю себя руками. Мне хочется увидеть утренний лес, окружающий Старес, подставить лицо теплым лучам солнца и любоваться цветущими в саду бутонами.

Знакомый звук привлекает мое внимание.

В мгновение ока я оказываюсь на коленях у двери и смотрю в замочную скважину. В гостиной никого нет, а дверь в комнату Харуна закрыта. Я прислушиваюсь, но не слышу ничего, кроме шелеста листьев за окном и прислуги, что просыпается после короткого сна. Несколько минут ничего не происходит, пока я стою, прижавшись лбом к дереву.

Дверь в покои Харуна открывается, из нее выскальзывает Лина и исчезает. Я не могу поверить своим глазам, хотя уверена, что вампирское зрение не может обмануть меня. Значит, Харун вернулся из королевского дворца и предпочел первым делом увидеть ее.

Я вспоминаю слова Лины в день нашей встречи. Она служит графу сорок лет. Она уже нашла свою любовь. Так вот что держит ее здесь.

В груди все горит. Глаза щиплет, но слезы никак не идут. В горле застревает ком. Мне хочется выйти из комнаты и постучать в спальню Харуна, чтобы выяснить, что происходит, но я остаюсь сидеть, прижавшись спиной к двери, еще несколько долгих минут.

Мы ведь даже не успели обсудить условия этого брака. Все это было ради моего спасения. Я даже не успела толком узнать его.

Так почему же сейчас так сжимается сердце?

Надежда поднимает свою упрямую голову, чтобы напомнить о себе. У меня никогда не получалась обмануть ее.

Поднявшись с пола, я иду в уборную. Умывшись и расчесав волосы, я смотрю на себя в зеркало. Платье немного помялось, но переодеваться у меня нет никакого желания. Мне хочется вернуться в библиотеку и забыться в книгах.

Я осторожно открываю дверь и выхожу из спальни в нашу общую гостиную. Харун сидит на диване. Я замираю у двери, и он встает, подходит ко мне и берет меня за руку.

– Доброе утро, – улыбается Харун и целует кончики пальцев. – Прости, что не успел попрощаться лично, король срочно вызвал меня.

Огромным усилием я подавляю желание вырвать руку. Я успокаиваю себя тем, что я жива и скоро увижу брата. Но горло предательски сжимается от осознания, почему он до сих пор молчал о том, какой именно тип брака нас связывает.

Нет, я не должна реагировать так. Но надежда продолжает нашептывать мои же девичьи грезы. Я отмахиваюсь от нее и изображаю на лице улыбку.

– Что-то случилось? – спрашиваю я, и голос мой дрожит. – Мой брат? Как он? Ты видел его?

– Все в порядке, и с принцем тоже. Он хотел навестить тебя, но я предупредил его, что пока тебе опасно выходить в люди.

Я медленно выдыхаю.

– Хочу показать тебе одно место, – Харун ведет меня к выходу, – Нужно поспешить.

Я молча шагаю рядом с ним до конца коридора и сворачиваю к восточной башне.

Мы поднимаемся все выше и выше, пока не кончается лестница. Харун открывает дверь и пропускает меня вперед. У меня перехватывает дух, и я замираю на пороге небольшого светлого помещения.

– Что это, Харун? – вырывается у меня.

В комнате большое окно, но на нем нет ни стекол, ни ставней, ничего. Проем выходит прямо на лес, за кромкой которого поднимается солнце.

– Хотел еще раньше показать тебе, но решил дождаться, пока погода станет ясной и не будет тумана над лесом, – он берет меня за руку и ведет к противоположной от окна стене, где стоит деревянная лавка.