Когда сбывается несбывшееся… (сборник)
Шрифт:
— Ну, и заводи себе безотказную, — сказал раздраженно Олег, — и крути с нею шашни. А нам с главным редактором нужен хороший журналист в Москве. При чем одно к другому?
— А при том, — вызывающе ответил генеральный директор, — что вакансия только одна…
— Послушай, я все согласовал с Мишей. Человек приехал по нашему приглашению, мы должны оплатить проезд и командировочные…
— А кто приглашал, тот пусть и оплачивает, — сказал генеральный директор, опрокидывая третью рюмку коньяка, и вышел из кафе.
Опешивший Олег заказал себе рюмку водки и направился к столику.
— Что-то
— Да все не так…вы меня извините. Тут главный некстати попал в больницу. С ним все согласовано, — начал Олег.
— А генеральный не в курсе? — спросила Ирина.
— Да в курсе он, в курсе…
— Ну, что ж, — вдохнула Ирина, — подождем, когда выздоровеет главный. И добавила, — зато дочке повезло, больше времени будет на экскурсии. Не все так плохо…
— Нет, вы же меня еще и успокаиваете, — взвился Олег, проглатывая рюмку водки. — Знаете, я сейчас перед вами себя последним идиотом чувствую.
Он достал бумажник, вытряхивая его содержимое.
— Вот возьмите на обратный проезд.
— Что вы… У нас билеты заранее куплены, — сказала Ирина, — мы ведь всего на два дня приехали. А деньги уберите. Лучше посоветуйте, куда нам направиться…
— Можно в «Эрмитаж» податься, в «Русский музей», на «Исаакиевский собор» взобраться…
— Точно, точно, — подхватила Ирина, на «Исакий», чтобы сверху на Питер посмотреть…
— А как ваша нога? — спросил Олег.
— А вы помните? — удивилась Ирина. — Да вроде бы не хромаю, а так — иногда побаливает…
— Звоните, если что вдруг. Я ваш должник…
…Ирина с дочкой сидели в поезде. Окна были в разводах от дождя.
— Вот все мне нравится в Питере, кроме дождя, — сказала Ирина. — Никогда бы к этому не привыкла…
— А я обожаю дождь, — сказала Аля, вглядываясь в замутненное окно поезда.
— Мам, посмотри… Это не Олег случайно?
Ирина выглянула в окно.
Под зонтом и в плаще, с букетом цветов по перрону брел человек, очень похожий на Олега. Ирина постучала в окно. Он вскинул зонт и помахал букетом.
— Вот уж никак не думала, что нас из Питера кто-то провожать будет, — искренне удивилась Ирина, беря букет намокших тюльпанов.
— Вы знаете, я был у Миши в больнице. Все утрясется… Вы не переживайте, — оправдываясь говорил Олег.
— Да по-моему, вы больше меня переживаете. А мы так довольны поездкой. Только устали очень…
Объявили об отправлении поезда.
Олег засуетился, прощаясь: «Я вам обязательно позвоню, наш уговор остается в силе»…
Поезд покачивал пассажиров, в нем было тепло и уютно. Ирина с дочкой пили чай.
— Мама, — сказала Аля, — мне кажется, что этот Олег в тебя влюбился…Точно…
— Не выдумывай…Давай спать. Ноги гудят от усталости.
Они вошли в квартиру, поставили дорожные сумки.
Кошки выбежали навстречу, радуясь возвращению хозяек. Они обнюхивали сумки, тыкали в них любопытные носы.
— Ну, не оголодали тут без нас, домашние животные? — тискала кошек Аля.
— Ты пойдешь в душ? — спросила Ирина.
— Не сейчас, позже.
— Ну, тогда я первая, — сказала мама.
После душа, обмотав
полотенцем волосы, Ирина пошла на кухню. Привычно поставила на электроплиту чайник, полезла в холодильник. Сделала бутерброды с сыром, разлила чай по чашкам, поставила все на передвижной столик и покатила его в комнату.— Только приехали, а ты уже побежала к компьютеру, — сказала Ирина, — позавтракай сначала хотя бы.
— А я почту проверяю, — отозвалась Аля.
— Ну, тогда проверь заодно и мою.
Ирина села на диван и с удовольствием стала пить чай из красивой домашней чашки.
— Ой, что это? Вернее — кто? Смотри… смотри…
Ирина посмотрела на экран компьютера.
На нем постепенно, по частям, проступало фото какого-то незнакомца. Это был фотопортрет мужчины, снятого крупным планом, в ковбойской шляпе и с сигарой в зубах. Его нельзя было назвать молодым, но у него было очень интересное волевое лицо и выразительные серые глаза.
— Хотелось бы знать, что нужно от меня этому ковбою, — недоуменно спросила Ирина.
— А тут письмо еще… на английском языке… — сказала Аля.
— Ну, давай переводи, покажи свои знания…
— А зачем мучиться, я долго буду переводить, — лукаво ответила дочка. — Я сейчас поставлю программу «переводчика».
— Ах, да… Я и забыла, что такое существует специально для ленивых. Везет же некоторым.
Алина пощелкала клавишами и стала читать текст уже на русском языке: «Здравствуйте! Вам пишет американец Майкл Смит»…
При словах «американец» Ирина чуть не выронила чашку с чаем.
— Нет, я больше этого не вынесу… Опять американец? — Ирину начало трясти от нервного смеха так, что на глазах выступили слезы.
— Да, погоди ты, мама, дай я дочитаю…
И дочка опять начала читать.
— «Здравствуйте! Вам пишет американец Майкл Смит. В газете «Чикаго-трибюн» я случайно прочитал маленькую заметку без подписи о русском художнике, который рисует на бересте. Там было также еще две фотографии. Вы даже не можете себе представить, какого труда мне стоило получить ваш электронный адрес. Я так и не смог понять, почему мне не хотела его дать американская журналистка, работающая в Москве, которой я сам лично звонил в Москву много раз и с которой я очень сильно поругался. Все дело в том, что я хочу издать книгу, в которой будет рассказываться о необычных художниках разных стран, и мне будет очень нужен ваш подробный материал и фото. Извините, я не знаю ни вашего имени, ни фамилии. Но мне очень нужно, чтобы вы ответили мне. Кстати, я скоро собираюсь в Москву. И у меня есть там друг-переводчик. Надеюсь, что когда я познакомлюсь с вами, у меня уже будет два друга.
Майкл Смит».
— Ну, вот видишь, по-моему, это настоящий американец, а не «американец из Детройта», — сказала Алина.
Ирина отставила чашку, села к компьютеру и еще раз молча, «про себя», внимательно прочитала письмо. А потом стала пристально разглядывать портрет. Она пару раз провела рукой по экрану компьютера, как бы сметая с него пыль и стараясь лучше разглядеть портрет.
— Ты знаешь, у меня какое-то странное чувство, — сказала она дочери. — Такое ощущение, что я уже где-то когда-то видела этого человека…