Когда сойдутся тени

Хотя, с другой стороны, что у Кей может быть общего с Лэстином? Ему она никогда не сможет рассказать ни про свою прежнюю жизнь, ни про отчима, ни про Тома. Она никогда не сможет быть с ним откровенной. Вот Марк смог бы понять ее, наверное. Он также испытывал ненависть, сожаление и горечь невозвратимых потерь. Кей вспомнила их беседу у костра на озере Ганул, вспомнила, какими синими и печальными были глаза Марка, когда он рассказывал о своем отце, и грустный вздох вырвался из глубины ее души.

Невеселые размышления прервал звук открывшейся входной двери в коридоре. Наверное, Джейк пришел, подумала Кей. И тут же услышала его голос:

— Кей, ты что, забыла про чайник? Кей, ты где?

Чайник! Конечно, забыла. И картошка! Кей кинулась на кухню и в коридоре чуть не столкнулась с Марком, снимающем обувь.

— Где, где… — проворчал он и, услышав играющую музыку часов, добавил, — В игрушки играет, как всегда…

Он был выпачкан в саже и выглядел уставшим. У Джейка на лбу залегла суровая складка, и хромал он сильнее обычного.

— Ты приготовишь нам чего-нибудь поесть? — сказал Джейк, — мне удалось сберечь «секретную» колбасу, поедим ее с картошкой. Может быть, чуть позже Кит и Лосанна придут.

Пока Джейк и Марк умывались в ванной, Кей помяла толкушкой картофель, щедро положив в него масло, и поджарила колбасу с яйцами. Достала шоколадные конфеты, накрыла на стол на кухне. Когда она разливала чай в кружки, в дверях кухни появился Марк.

— Послушай, ты действительно не знаешь ничего о том, кто устроил пожар на площади? — спросил он.

Его глаза совсем не улыбались — ни одной веселой искры.

Кей поставила чайник и ответила:

— Мне никто о нем ничего не говорил. Что я должна была думать? Я в своей жизни никогда не видела летающих драконов. Это зрелище меня просто заворожило. Откуда мне было знать, что он плюется огнем?

— Да, правильно, о нем не принято вообще-то говорить в Такнаасе. О нем все знают и все молчат.

— Давайте хоть поедим спокойно, без разговоров о зменграхах. Кей, после обеда я и Марк расскажем тебе, кто такие зменграхи, и что за чудовище летало сегодня над городом. Не хочется сейчас портить себе аппетит разговорами о всякой нечисти, — вмешался Джейк, зайдя на кухню и усаживаясь за стол.

— Я не настаиваю, — Кей пожала плечами.

Страхи опять зашевелились у нее внутри. Слишком уж мрачными стали лица обоих мужчин.

Чай пили в гостиной. Марк сказал, что в ночь он заступает на пост, охрана границ усилена, и дежурить придется чаще.

— Завтра поедут набирать воинов по окрестностям, — добавил он, — скорее всего полчища баймов очень близко, следует готовиться к осаде. В девять часов вечера Джейку и мне необходимо быть на городском совете в Башне Поклонения.

— Надо молиться, — сказал Джейк, — завтра, наверное, объявят день общего поста.

— Ты почему ничего не рассказывал Кей? — спросил друга Марк.

Сам он устроился в кресле с кружкой горячего чая в руках.

Кей в это время подбрасывала дрова в горящий камин, но при этих словах Марка повернулась и глянула на Джейка.

Тот был необычно хмур и мрачен.

— Да, мне не хотелось ей говорить об этом, — сказал он, как всегда медленно выговаривая слова, — я не хотел, чтобы Кей испытывала страх или беспокойство. Тебе ведь, Кей, спокойно было в Суме?

Девушка кивнула, и Джейк продолжил:

— Ну, я и не хотел лишать ее этого покоя. И ты же сам знаешь, Марк, об этом не принято говорить. Попробуй рассказать ей сам.

— Ладно, — Марк поставил кружку и повернулся в сторону девушки, — так вот, этот динозаврик, так сказать, который пролетал сегодня над Такнаасом и испортил нам всю ярмарку, это Гзмарданум, человек-оборотень, дух из преисподней, дьявольское отродье — как там еще его можно назвать, чтобы ты поняла. Чудовище Суэмы. Он стоит во главе баймов. Что-то вроде короля, только без титула. Это вроде бы и человек, но он может превращаться в дракона, извергающего огонь. В теле этого человека живет злой дух, дающий ему силу для превращений и неуязвимость. Убить его нельзя, противостоять невозможно. Стрелы и копья его не берут, камни и булыжники ему тоже не страшны. А ядерного оружия, жаль, нет в Суэме…

— Какое ядерное оружие, о чем ты… — покачал головой Джейк.

Слово «ядерное» произносили на английском языке, в Суэме такого слова не было.

— Да я так, к слову… — буркнул Марк и продолжил, — То, что он летает и извергает огонь — это еще полбеды. Это не так страшно, как то проклятие, что он приносит с собой. Это — проклятие смерти, проклятие Двери из Храма на Верблюжьем Горбе. Вот то слово, что он сегодня кричал, никогда не повторяй, Кей. Это слово проклятия, которое он пытался донести в город. Он насылает страх на людей, чтобы все боялись. Тряслись от ужаса днем и ночью. Чтобы спокойно спать не могли. Страх может парализовать волю людей. Страх служит началом перерождения. В Такнаасе давно не было перерождений. Но над Такнаасом давно не летала эта тварь.

Марк вздохнул и замолчал. Кей почувствовала, что ее начала бить мелкая дрожь, и противный холодок страха подкрался к горлу. В комнате было очень тихо, только огонь потрескивал в камине. Молчал Джейк. Девушка тоже молчала, не решаясь задавать вопросы.

— Когда-то, судя по преданиям, он был мудрецом из Дальних Берегов — с западного побережья. Несколько сот лет назад. Его звали Маднум. Об этом Ник Пирсен узнал из найденных книг, — продолжил, наконец, Марк, — сколько лет живет Гзмарданум — неизвестно. Может быть тысячу, может дольше. Злой дух дает ему бессмертие. Он — главный правитель баймов, ему они поклоняются, как богу, может даже приносят жертвы. Что там у них точно происходит, мы не можем знать, суэмцы не могут бывать у баймов, они сразу перерождаются. Говорят, что клинок Гзмарданума несет смерть, даже если рана от него незначительна. Иногда дракон сражается в образе человека, но и тогда от него веет жутью. Я его видал всего один раз, и это было давно. Гзмардануму подчиняются зменграхи, еще одни летающие «динозаврики». Они, конечно, поменьше ростом, ну, может быть размером с орла, и они не оборотни, а просто злобные рептилии, выращенные и прирученные на землях баймов. Огнем они не плюются, но крылья и лапы у них мощные. И клювы у них зубасты. Нападают они стаей, рвут на части. В стае их может быть до полусотни. Хвала Создателю, сегодня зменграхов не было.

— Да не должны они летать над Такнаасом, — сказал Джейк, выходя из грустной задумчивости, — и зменграхов тут не должно быть. Такнаас всегда был в безопасности.

— А теперь нет, — ответил Марк, — видишь ли, Кей, все города, над которыми летал Гзмарданум, пали перед баймами. Около тысячи лет народ Суэмы жил более-менее спокойно, этой твари не было видно над селениями и городами. Раз он сюда прилетал, значит, именно Такнаас он избрал своей следующей жертвой.

— Но ведь у нас сильные воины, много оружия, крепкие стены, — заметила Кей.

— Его сила не в оружии. После того, как он летал здесь и произносил свое мерзкое слово проклятия, могут начаться перерождения. Если наши воины станут баймами, то кто нас будет охранять, Кей? А если жители Такнааса станут баймами, то и охранять будет нечего.

— Да сохранит нас от этого Создатель, — вмешался Джейк, — давай, Марк, обойдемся без мрачных прогнозов. Над всеми нами есть Бог, и мы тоже надеемся не на крепкие стены, и сила наша тоже не в оружии. Отец — наша сила и крепость. Он и хранил наш город столько лет.