Когда вмешалась жизнь

Он двинулся за ней. Когда она наклонилась, чтобы сплюнуть, он скользнул руками по ее бокам, прижимаясь эрекцией к ее заднице.

— Гас… — она называла его так только во время секса, и это звучало, как стон.

— Я скучаю по своей жене, — прошептал он ей на ухо, когда она отложила зубную щетку и оперлась руками о гранитную столешницу.

— Уже… поздно… — ее голос охрип, когда Гас накрыл ладонями ее груди.

— Скажи, что ты этого не хочешь. — Он посасывал и кусал мочку ее уха, толкаясь в нее бедрами.

— Гас… — Ее глаза закрылись.

Он провел правой рукой по ее шелковой ночнушке вниз, к кружевным трусикам.

— Если ты не мокрая, я остановлюсь.

— Я не… бл*ть… Гас… — Сабрина опустила голову и снова застонала, когда два его пальца скользнули по ее клитору.

— Кажется, я не остановлюсь. — Он зарылся носом в ее волосы, затем укусил за шею и в то же время вонзил в нее пальцы.

— Я… — От его ласк ее дыхание участилось. — Я устала.

Гас усмехнулся ей в шею. Она не слишком устала, чтобы двигать бедрами в такт его пальцам. Он чувствовал, что его член вот-вот взорвется: убийственная комбинация потребности кончить и мыслей о Паркер и ее вкусе.

— Пожалуйста…

Когда он вынул пальцы и развернул жену к себе, он не мог понять, просила ли она продолжить или остановиться. Ее напряженное лицо и затуманенные глаза выражали одновременно боль и желание. Доказательство ее возбуждения на его пальцах не позволило ему остановиться и задать вопросы.

Он скинул шорты и трусы и отбросил их в сторону, зацепил пальцами ее трусики и спустил их по ногам. На короткое мгновение, когда он поднял ее на туалетный столик, их глаза встретились. Прежде чем он успел проанализировать отчужденность в ее взгляде, он обвил ее ноги вокруг своей талии и вошел в нее.

Их губы сомкнулись в отчаянной ярости. На вкус она напоминала карамель и дуб ее любимого шардоне, а на ее коже оставался легкий аромат духов. Он подвел их к кровати и подмял Сабрину под себя. Тело Гаса занималось любовью с женой, в то время как его разум трахал соседку.

*

— Доброе утро. — Гас поцеловал жену в лоб и поставил возле кровати поднос с завтраком.

Предыдущей ночью дело было не в сексе. Секс был единственным известным ему способом отвлечь ее от навязчивых мыслей на время, достаточное для того, чтобы она его выслушала.

Сабрина прищурилась и открыла глаза.

— Который сейчас час?

— Половина шестого.

— Я опаздываю. — Она села, убирая волосы с лица.

— У тебя еще пятнадцать минут до звонка будильника. Я претендую на эти пятнадцать минут с тобой.

Она вздохнула, глядя на него сонными глазами, и грустно улыбнулась.

— Август, что происходит?

Он протянул ей чашку кофе.

— Мне кажется, я соревнуюсь с твоей карьерой и терплю поражение.

— Август…

— Нет. Позволь мне закончить.

Она кивнула, показывая мимолетную уязвимость, и поднесла клубящуюся паром чашку к губам.

— Я не буду просить тебя взять отпуск, пока ты не будешь готова. Я не буду просить тебя приходить домой к ужину каждый вечер. Но мне нужно от тебя что-то, даже если это всего лишь пятнадцать минут на рассвете. И мне нужны эти пятнадцать минут, чтобы почувствовать их пятнадцатью днями — неторопливыми и непрерывными. Я хочу чувствовать себя твоим мужем, а не твоей работой.

Он ненавидел сомнение в ее глазах.

— Думаю, ночью я уделила тебе гораздо больше пятнадцати минут. — Она игриво приподняла бровь, но Гас понял, что это было скорее отвлечением от его слов, чем настоящим комплиментом тому, что они разделили прошлой ночью.

Забрав у нее чашку, он сделал глоток и поставил ее обратно на поднос.

— Секс был хорош. — Его ладонь скользнула вверх по ее бедру, но остановилась, не дойдя до цели.

Она напряглась под его прикосновением и накрыла рукой его руку, словно проверяя, не пойдет ли он дальше.

— Секс был хорош.

Гас кивнул.

— Но секс всегда хорош. — Он не был идиотом. Гас знал, как доставить удовольствие жене, и знал, когда ее оргазм приближается, а когда заканчивается. Он также знал, что прошлой ночью она молча боролась с ним. Она была возбуждена, и это ее злило. Почему? Он не понимал.

— Август, этим утром ты нуждаешься в том, чтобы твое эго приласкали?

Он ответил полуулыбкой, отчаявшись установить контакт с игривой женщиной, на которой женился пятью годами ранее.

— От твоей ласки я никогда не откажусь.

На ее телефоне зазвенел будильник.

— Твои пятнадцать минут истекли. — Сабрина сбросила одеяло и встала.

Когда она начала уходить, он схватил ее за запястье. Она в замешательстве повернулась.

— Ты счастлива?

Она усмехнулась.

— Ты умираешь, Август? К чему такая внезапная сентиментальность? Твои непрестанные «я люблю тебя». Они так тебе нужны?

— Непрестанные «я люблю тебя»? Прости, постараюсь говорить их реже. — Он отпустил ее запястье, схватил поднос с нетронутым завтраком и понес его обратно на кухню.

Полчаса спустя по плитке раздался цокот каблуков, и на кухню вошла Сабрина.

— Если увидишь Паркер, передай ей, что Брок пришлет ей список покупок до полудня. А пока попроси ее постирать наши простыни.

— Она стирала их вчера утром по твоей просьбе. — Гас сосредоточился на экране телефона, потому что к этому моменту даже не хотел смотреть на жену.

Сабрина перекинула через плечо коричневую сумочку Gucci.

— Да, но теперь они грязные от… пота и всякой всячины с прошлой ночи.

— Вау… когда это мы начали менять простыни после каждого занятия сексом и всякой всячины?

— Перестань спорить. Просто передай ей мои слова. И не жди меня сегодня, вечером я ужинаю с клиентом. Пока, малыш. — Выходя за дверь, она послала Рэгсу воздушный поцелуй.

*

— Привет, демонический пес!

Гас усмехнулся, услышав приветствие Паркер для Рэгса. Судя по всему, она не простила ему вчерашнюю выходку.

— Ох… — Она остановилась в дверном проеме. — Думала, тебя уже нет.