Когда вмешалась жизнь

— Ты чокнулся. Я же говорила, что у меня нет денег на дорогу. И… — Она встала и сложила одеяло. — Я достигла своего жизненного лимита принятия глупых решений.

Ее губы растянулись в грустной, извиняющейся улыбке.

Он знал, что она сожалеет о случившемся.

— Я отказываюсь пересекать тридцатилетний рубеж без каких-либо достижений, кроме череды ошибок и упущенных возможностей.

— Не думай об этом как о глупом решении. Если не поедешь, пополнишь свою копилку упущенных возможностей.

— Серьезно? — Она убрала одеяло в шкаф и отряхнула одежду. — А я считаю, мне нужна настоящая работа.

— Мы поищем тебе настоящую работу по пути. Если ничего не найдем, у тебя останется мое предложение, которое очень настоящее.

— По пути? — Паркер вскинула бровь. — Твое фантастическое путешествие пройдет на автомобиле или на самолете? Мы будем «по пути» высматривать таблички «Требуется работник», а как только меня наймут, ты меня бросишь?

— Если работа окажется подходящей.

— Для кого? — Она едва могла говорить без смеха.

— Для тебя. Ты это узнаешь. Доверяй своей интуиции.

— Моя интуиция не заслуживает доверия. — Она провела пальцами по волосам.

— Конечно, заслуживает. — Леви неуклюже поднялся и отряхнул джинсы сзади.

— И как я оплачу эту поездку? Ты станешь моим сутенером? Не уверена, насколько хороша я буду в роли проститутки.

— Я оплачу тебе дорогу.

— Нет, спасибо. — Она потянулась к двери.

Он прижал к ней ладонь.

— Я думаю… — Он вздохнул, нахмурившись. Для человека, преуспевшего в честности, он не мог подобрать слов: правдивых или ложных. — Я думаю, ты нужна мне.

Глаза Паркера расширились.

— Прошу прощения?

Он все подыскивал слова, но у него мало что получилось.

— Все из-за…

Леви покачал головой.

— Дело не в нашей глупости.

Нет. Как бы он ни жаждал их физической связи, ему нужно было нечто большее, и, казалось, этим «большим» обладала только она, и он не мог объяснить этого, потому что это «большее» не было осязаемым или легко определяемым.

— Мне кажется, просить меня поехать с тобой — без денег, в никуда, не раздумывая — не совсем умно.

У него по-прежнему не находилось слов. Он подумал, что если постоит достаточно долго, просто глядя на нее, она, возможно, все поймет без слов. Маловероятно.

— Для чего я тебе нужна? Для Рэгса?

— И для него тоже, да.

— Как нянька для собаки?

— Нет. Как… просто как человек в…

Его сердце с трудом справлялось с нервозностью. Оно билось хаотично — отчаянно — в поисках отсрочки. Почему ее разум не мог подчиниться его чувствам так же, как ее тело подчинилось его прикосновениям?

Не спуская с него вопросительного взгляда, она слегка повернула голову в сторону.

— Просто как человек в чем?

— В моей жизни. — Он прыгнул в свободное падение, от которого желудок подкатил к горлу.

Паркер поджала губы и очень медленно кивнула.

— П-понятно. Значит, когда моя семья и друзья спросят, куда я иду и чем буду заниматься, я отвечу: «Я собираюсь стать человеком в жизни Леви». Верно?

Ему нужен был лучший план. Черт, ему нужно было больше времени, чтобы заключить эту сделку.

— Да. — Он выпятил грудь и ухмыльнулся, надеясь, что уверенность — это та черта, которой она восхищалась.

Зажав губы между зубами, она продолжила кивать.

— Ммм-хмм… понятно. Каков контракт на эту уникальную должность? И конкретно, каковы мои обязанности? И мне нужно больше подробностей о зарплате и льготах. Есть ли возможность карьерного роста или это просто позиция начального уровня, ведущая в никуда?

— Думаю, контракт мы можем оставить открытым. Твои обязанности разнообразны и зависят от твоего уровня навыков и квалификации. Зарплату можешь установить сама, а льготы подлежат обсуждению. — Он почесал подбородок. — Это определенно позиция начального уровня, но полагаю, на повышение ты рассчитывать можешь.

— Похоже на работу мечты.

— Очень бы хотелось так думать.

Он ожидал шока и недоверия, но не боли. Через несколько секунд Паркер, казалось, исчезла в каком-то отдаленном месте, а все ее тело сникло вместе с улыбкой.

— Можем ли мы притвориться, что этого разговора не произошло? Обвинить в нем токсичную смесь горя и бессонницы? Что скажешь? — Полный трус. Ему нужно найти свой член. Должно быть, он отвалился где-то в кузове «Old Blue».

Покусывая щеку изнутри и опустив глаза, Паркер кивнула.

— Прости меня. И снова… этого никогда не происходило. Меня даже здесь нет. Пойдем, Рэгс.

Он вывел пса из сарая и направился обратно к дому.

— Идиот, — пробормотал он сам себе, злясь за свою импульсивность. — Конечно, она не уедет из города с парнем, которого знает меньше недели. Боже!

Леви хлопнул себя ладонью по лбу, переступая порог дома. Ему нужно найти способ справиться со своей потерей без предложений, меняющих жизнь.

— Пора отвезти твою маму домой. Она больше не может здесь находиться.

Леви повернулся на голос отца, остановившись у входа на кухню.

Джо одарил его грустной улыбкой.

— Она взяла кое-что из вещей, но больше ей ничего не нужно. Если хочешь остаться и пройти все до конца вместе с Уэстманами, то ладно. Если нет, найми кого-нибудь, чтобы избавиться от вещей, выставить дом на продажу и… — Он вздохнул, предыдущие несколько дней залегли темными мешками под его налитыми кровью глазами.

Леви смотрел, как Рэгс обнюхивает кухню.

— Я возьму машину в аренду и повезу его домой. Его лекарства, кажется, действуют, так что мне тоже нет необходимости задерживаться здесь надолго. Я подожду несколько дней, а потом тоже уеду.

Джо положил руку на плечо Леви.

— Я понимаю. И знаю, что тебе не нужно слышать это от меня, но не торопись возвращаться домой. Ты все еще скорбишь, и я не знаю, где ты был прошлой ночью, но сделай все возможное, чтобы разобраться и с этим.

— Ага.

Леви не потребовалось много времени, чтобы оплакать их смерть. Вместо этого он нашел себе чудесное отвлечение. Но… он не мог забрать с собой это отвлечение, поэтому пришло время взглянуть в лицо реальности. Он сглотнул нахлынувшие эмоции, повернулся спиной к отцу и улыбнулся. Широко. Глупо. И душераздирающе больно.