Когда вмешалась жизнь

Паркер не понимала его настроение. Казалось бы, все в порядке, но после ее слов об интимности объятий и караоке-шоу в душе ей было любопытно, не сомневается ли он в том, что она — человек в его жизни, особенно после того, как она исключила секс из уравнения.

— Скоро вернусь.

— Леви?

— Да?

Она поморщилась.

— Раскаяние покупателя — вполне обыденная вещь. Мне действительно следует предложить тебе возможность возврата в течение тридцати дней. У тебя не было шанса узнать о моей любви к пению или моей любви к объятиям. Не волнуйся. Я не прилипчивая, что явно противоречит моей любви к объятиям, и мы можем просто пожать друг другу руки и назвать это безумным приключением.

На его лице отразилось смятение.

— Кто это сделал с тобой?

— Что?

— Кто заставил тебя чувствовать, что тебе следует предоставить кому-то возможность возврата в течение тридцати дней?

Она сложила грязную одежду и убрала ее в чемодан.

— Недавно я узнала, что причина, по которой мой парень изменил мне с моей сестрой много лет назад, заключалась в том, что меня было больше, чем он ожидал.

Паркер подняла глаза, надеясь прочитать что-нибудь по выражению его лица. Неа. Сплошной покерфейс.

Леви поманил ее пальцем. Она потащилась к нему, как заблудший ребенок.

— Его потеря. Моя выгода.

Криво ухмыльнувшись, она подняла взгляд на него.

— И к твоему сведению… — Он наклонился к ее уху. — Сегодня мой любимый день.

Когда он выпрямился, на его улыбающихся губах плясала гордость.

— Вроде бы, твой любимый день был вчера?

— Это было вчера. — Леви поддался псу, дернувшему его к лифтам. Через две секунды дверь захлопнулась.

Паркер закончила собирать вещи и позвонила маме.

— Я уже начала задаваться вопросом: не мертва ли ты, — сказала Джейни вместо приветствия.

— Вчера я прислала тебе два сообщения и даже отправила фотографии Нью-Мексико.

— Да, я их видела. Приятно, что ты думаешь обо мне.

— Мам…

— Прости, твой отец расстроил меня. Сегодня рано утром он обрызгал двор какой-то дрянью, утверждая, что она «натуральная», но не закрыл окно внизу. Теперь весь дом провонял до чертиков, и у меня разболелась голова, что заставляет меня задуматься, насколько эта дрянь «натуральная». Я уже позвонила Пайпер и велела ей не приходить сюда, пока запах не выветрится, но наверное, на это может уйти несколько дней. Он никогда не думает, прежде чем сделать глупость. Просто разливает повсюду бензин, а затем уходит, бросив через плечо зажженную спичку.

— Очень плохо. Может, тебе стоит пожить у Пайпер несколько дней. Моя кровать свободна.

— Даже не знаю. Она немного грубовата со мной и всеми. Гормоны беременности.

Паркер поставила готовый чемодан у двери, поставив на него сумку, и села в кресло.

— Теперь я еще больше рада, что пропускаю все веселье.

— Когда ты вернешься домой? Мне не нравится не знать, куда ты едешь и что делаешь.

Это с какой стороны посмотреть. Паркер нравилось быть вне поля зрения мамы. Но она оставила эту мысль при себе.

— Сегодня мы едем в Скоттсдейл. Я собираюсь искать работу.

— Ох, Паркер. Только не в Аризоне. Рынок труда там невелик. В районе Финикса многолюдно. Большую часть года стоит невыносимая жара. И ты там никого не знаешь.

— Спасибо за воодушевляющую речь.

— Я серьезно.

— Что не вызывает оптимизма.

— Я — реалист. Трава всегда выглядит зеленее на другой стороне. Кстати, ее ты тоже не найдешь в Аризоне.

— Тогда мне не понадобится газонокосилка. И я знаю Леви, так что ты не можешь говорить, что я там никого не знаю.

— Парень, о котором ты на самом деле ничего не знаешь.

Парень, о котором она не могла перестать думать. Парень, который заставил ее забыть о потере любви, работы и контроля над жизнью в целом.

— Мне пора. — Она подмигнула Леви, вошедшему в номер с Рэгсом. — Люблю тебя.

Джейни вздохнула.

— Я тоже тебя люблю. Позвони мне, когда доберешься до Скоттсдейла.

— Хорошо. Или пришлю сообщение.

— Позво…

Паркер нажала «отбой».

— Поехали. Только что получила от мамы исчерпывающую информацию обо всех минусах Аризоны. Буду очень счастлива увидеть их своими глазами.

Леви передал ей поводок Рэгса, перекинул через плечо сумку Паркер и взял оба чемодана.

— Твоя мама хоть бывала в Аризоне?

— Неа. — Паркер последовала за ним к двери.

— Там жарко и сухо. Когда идет дождь, улицы быстро затопляются. Движение может быть плохим, но у нас есть специально выделенные полосы для автомобилей с пассажирами. И теперь, когда ты мой человек, я могу брать тебя с собой куда угодно и пользоваться этой полосой.

— Я твой человек? Или лучший вариант для автомобильной полосы, чем надувная кукла?

— И то, и это. — Он направился к двери. — И я говорю это в самом хорошем смысле.

Быть чьим-то человеком — хорошо. Паркер никогда не была человеком Калеба, и доказательство тому — ее пока не родившийся племянник. Ее случайные связи на одну ночь также не принесли ей значка чьего-то человека. И как бы больно это ни было признавать, Паркер также не была человеком Гаса. Даже если он любил ее, — а она искренне в это верила, — он был женат. Этот факт делал ее любовницей, маленьким грязным секретом, а не милым другом, которого можно взять в поездку по специальной полосе для автомобилей.

Загрузив чемоданы и сумку во внедорожник, они направились к конечному пункту назначения.

Глава 32

— Ты передумала. — Леви положил правую руку на спинку сиденья Паркер, перебирая волосы на ее затылке. В мире Леви для езды на скорости девяносто миль в час не требовалось двух рук.

В мире Паркер, чтобы прыгнуть в машину к незнакомцу, не требовалось и двух секунд… пока она не задумалась. Она усмехнулась, не отрывая взгляда от окна, пытаясь показать, что не тронута его прикосновениями.

— Передумала? Нет. Я передумала еще в Айове, как только мы съехали с подъездной дорожки. Сейчас я думаю об этом, по крайней мере, сотый раз.

Они находились менее чем в миле от дома Леви. На последнем этапе пути Паркер планировала задать ему миллион вопросов, но живописный пейзаж требовал ее полного внимания. Как и мысли о Гасе.

— Похоже, моя новая работа — убедить тебя остаться.

— Леви… — прошептала она. — Ты даже не знаешь меня.

Предыдущие дни походили на отпуск. Моменты, которые могут разбавить реальность. Отели казались нейтральной территорией. Быть с Леви. В его доме. В его жизни. Это ошеломило Паркер больше, чем она ожидала.