Когда выполняют контракты

–  А?
–  она что, не понимает?
–  Это моя школьная форма.

В ее голосе было только удивление. Не смущение, не стыд... Да с каких пор это вообще стало нормой?

–  Вот как...
–  я вдохнул. Хватит. Неважно, куда смотрит Нацухи.
–  В таком случае сегодня я немного задержусь в вашей школе.

Девушка понимающе усмехнулась.

–  Могу познакомить со своими подругами, Стефан.
–  чего?

Так, разговор ушел совсем не туда. Мы явно не понимаем друг друга... К тому же она опустила суффикс.

–  Не стоит, Джессика-сан.
–  не хватало мне еще этого.
–  В любом случае, я буду ждать вас у катера.

Я вышел из беседки. Утренняя роса неприятно холодила ноги, слабый дождь заливался за воротник, а внутри тихо клокотало бешенство. Отличное, просто превосходное утро.

***

–  Уширомия-сан, мы не можем...
–  тихий голос мужчины средних лет был откровенно жалобен. Ну что за полудурок.

–  Вы можете, и вы поменяете.
–  я говорил совершенно спокойно - ситуация была более чем рядовой.

После прихода в школу Джессики я попросил отвести меня к местно администрации - а точнее прямо к директору. Спасибо Гензо, все необходимые данные у меня уже были на руках, так что этот разговор и был то сплошной формальностью. Директор школы, упитанный мужчина с каким-то невыразительным, выпадающим из памяти именем, оказался мямлей и даже не догадался предложить мне чай до тех пор, пока я прямо об этом не сказал. Просто превосходный сервис.

–  Но, Уширомия-сан, что вас не устраивает в школьной форме? Она полностью укладывается в общегосударственные стандарты, и...
–  я вздохнул. Почему я должен тратить на него свое время?

–  Семью Уширомия не волнует, какими методами государство повышает рождаемость.
–  я покачал головой.
–  Ваши ученицы одеты как проститутки от ста долларов за час. Это дело их родителей, но я не позволю применять те же нормы в отношении своей племянницы.

Этот бессмысленный разговор продолжался уже почти двадцать минут, и уже успел мне надоесть. Все здесь было ошибкой - Джессику требовалось не гонять ежедневно через пролив, а запереть в поместье с необходимыми преподавателями. Мнимая свобода всегда доводит до... Этого.

Удивлен, что она еще не поступила по примеру Розы.

–  Мы не можем поменять форму, Уширомия-сан. Это...
–  я вздохнул.

Старый козел слишком сильно корежился. А ведь можно было бы отправить Гензо, а не прогибать его самому. Наверное, ему было слишком сложно унять гордость и вернуться на положенное ему место перед шестнадцатилетним недомерком.

Жаль, но меня не волнуют его страдания.

–  Мы покрываем все расходы школы на клубную деятельность и треть общих расходов на ремонт. Вы хотите лишиться этого?
–  я вздохнул.

Да что с тобой не так? Я ведь не требую ничего невозможного, это ведь не выставить максимальный балл на экзаменах.

–  Нет, но...
–  он выдохнул.
–  У нас нет возможности менять стан...

Понятно. Мог бы и сразу сказать.

–  Семья Уширомия покроет все расходы на смену школьной формы для старших классов.
–  я вздохнул.
–  Этого достаточно, или нам все-таки придется поменять школу?

Вряд ли там выйдет значимая сумма. Да и в любом случае, отвечать за это Нацухи - отец, если увидит на Джессике подобную юбку, оторвет ей голову. К тому же меня трясло - это было чрезвычайной степенью позора. Для меня, для отца, да что там - даже для Крауса, хотя ему на дочь и плевать.

–  Хорошо, Уширомия-сан, я рассмотрю...
–  господи, ну как же ты уже задолбал.

Я вздохнул и отставил чашку с уже остывшим чаем в сторону.

–  Вы не рассмотрите, а со следующей недели введете новую форму, которую предварительно согласуете с семьей Уширомия. Это ультиматум, а не предмет для обсуждения.

–  я покачал головой. Еще немного, и я перестану поддерживать хотя бы фасад уважительного отношения.
–  Не забывайте, скольким и кому вы обязаны, ...
–  я снова забыл его имя, и, покачав головой, встал с кресла.
–  Всего доброго. Надеюсь, у вас найдется кто-нибудь, способный показать мне дорогу к залу, в котором проходит выступление моей племянницы?

Мужчина, каким бы тюфяком он не выглядел, поморщился. К тому же пальцы, сжавшие ручку, подрагивали. Понимаю, неприятно, когда молокосос устраивает тебе разнос. Но ничего не могу поделать, ты сам виноват в этом.

–  Да, Уширомия-сан.
–  его лицо застыло, но голос все еще был ровным. Он все-таки заработал каплю моего уважения.
–  Вас проводят. Хорошего дня.

Я вышел из кабинета. Он не стал кланяться, хотя стоило бы, так что я ответил тем же. Школа была достаточно большой и ухоженной, чтобы в ней заблудится. Оформленная в нейтральных светлых тонах и обустроенная по последнему слову техники, она была прекрасным местом... Вернее, была бы, если бы администрация сразу делала то, что ей приказано.

–  Вы - Уширомия-сан?
–  откуда-то справа раздался женский голос. Девушка примерно моего возраста, может быть на пару лет старше, уже ждала в приемной.

Темные волосы, не слишком симпатичная внешность - типичная японка, что тут еще сказать.

–  Да.
–  я кивнул и пошел за ней. Как оказалось, до актового зала было идти совсем недалеко, да и было в нем пока что почти пусто. Человек десять, пришедших за полчаса до представления, сидели в задних рядах, уткнувшись в телефоны. Девушка кивнула вперед, и вышла из зала. Наверное, ушла обратно в приемную.

–  Эм... Здравствуйте...
–  из-за кулис показалась юная девушка. В глаза бросились ядовито-зеленые волосы, хорошо сочетающиеся с такими же зелеными контактами линзами.
–  А вы к кому?

Ну надо же. Не кто, а к кому. Сама постановка вопроса говорит о многом.

–  Джессика-сан пригласила меня на концерт.
–  девушка странно посмотрела на меня и улыбнулась, схватившись за карандаш.

–  А... Ди-тян...
–  она достала какой-то лист из папки, и стала что-то судорожно чертить, от усердия прикусив язык.
–  Она вон где-то вот там была... пойдём - может, успеем, встретить?

Девушка направилась куда-то за сцену, и мне осталось только пойти за ней. Подсобные помещения актового зала оказались достаточно просторными, чтобы не появлялось чувство тесноты. Как оказалось, девушка вела меня в гримерку - и вошла, даже не постучавшись, оставив меня стоять на пороге - в конце концов, Джессика вполне могла сейчас переодеваться.

–  Да входи уже!
–  из-за двери раздался голос зеленоволосой девушки.

Отсутствие суффикса резануло по ушам, но... Господи, мне что, на детей обижаться? Вздохнув, я открыл дверь. Внутри было тесно, воняло косметикой, особенно сильно - отвратительной жидкостью для снятия лака. Все свободные поверхности были усыпаны разнообразной одеждой, даже Джессика, одетая в какое-то подобие черно-белого европейского платья сидела на очень маленьком и даже на вид неудобном стуле у зеркала, распрямляя волосы. Распрямитель шипел, а провод потрескивал - было видно, что техника переживает не лучшие времена.