Кока-гола компани
Шрифт:
Операторская работа и исполнение: Все восемь сцен сняты с тщательнейшим соблюдением соглашения по ЕБУНТ, за исключением предпоследней сцены, где Типтоп Дайамонд, Каско Фостер и Горация Лопес совокупляются в отделе мебели для спален универсального магазина ВСЁ ДЛЯ ДОМА. К нарушению, которое имеет здесь место, я вернусь в разделе «примечания». Интересные оральные позиции в сочетании с углом наклона камер в сценах 3, 5 и 7. Образцовая анальная пенетрация в сцене, которой начинается фильм. Весьма изобретательный операторский прием в сцене 5, где камера закреплена на теле Переса ниже пояса и направлена в сторону его полового органа. Зритель как бы раскачивается в такт его
Примечания: То, что Типтоп Дайамонд к концу сцены 7 исполняет орально на Каско Фостере, вполне простительно. При первом просмотре я был озадачен, но, подумав как следует, оценил и юмор, и теоретический замысел. Если сопоставить это нарушение соглашения и тематику фильма, то нарушение предстанет скорее как блестящее «нарушение нарушения». В магазине ВСЁ ДЛЯ ДОМА, где они и так уже нарушили все социальные условности, естественным представляется нарушение ими и их собственных условностей. Дерзко и с вызовом, но находка удачная. Эта новаторская работа заслуживает не нового параграфа, но дополнения к параграфу 10. Дополнение будет именоваться «Дополнение», со следующей формулировкой:
Дополнение: Если хорошая, по всем признакам, тема требует для своего раскрытия нарушения одного из параграфов соглашения (за исключением § 1, 2 и 4), это разрешается сделать. Тематика ни в коем случае не должна служить приоритетом, но ее следует учитывать, в случае если создатели продукта вынашивают идею, которая, по их искреннему убеждению, делает следование соответствующему параграфу ЕБУНТа нецелесообразным. Соглашение по ЕБУНТу является открытым в том смысле, что формальный аспект, при особо отягчающих обстоятельствах, должен подчиняться идеологическому.
Папа Ханс отрывает взгляд от листочков и снимает очки.
Папа Ханс: Ну вот так-то. Вроде неплохо получилось. Скажу я вам. Ведь и в самом деле, не каждый день удается провести дополнение к конвенции. Такое впечатляет. Из вас никто фильма не видел?
Вся гопа качает головами. И Каско, и Типтоп пялятся в пол, еще не вполне осознав, что репрессий не последовало.
Папа Ханс: И вы тоже?
Он кивает в сторону Типтопа и Каско. Типтоп и Каско еще раз трясут головой.
Папа Ханс: Нафуниль. Когда фильм поступит в продажу?
Нафуниль: Однако, копии делать надо, наверна, скора, да. Моя думать, дня пять-шесть.
Папа Ханс. Ну ладно. Интересно, как они будут расходиться. Если честно, я думаю, в этой тематике что-то есть, сколько бы Ритмеестер не напирал на то, что сюжет, и тема, и все такое прочее теряют свои позиции в нашей отрасли. Не знаю, не знаю, не могу полностью согласиться. Крупнобюджетные фильмы ведь действительно начинают задавать тон… Симпель! (Симпель поднимает глаза, а папа Ханс кивает на Лониля и Спидо.)
Симпель: Спидо! СПИДО! Блин! Ну-ка прекрати к чертям собачьим спаивать ребенка! Прекрати сейчас же, мать твою! СПИДО!
Спидо сконфуженно смотрит на Симпеля и вливает в себя хороший глоток ДжинТоника.
Папа Ханс: Есть у кого вопросы или возражения, прежде чем мы перейдем к следующему пункту?
Кто-то бормочет ‘нет’.
Мома-Айша: А вот. Как ваапше апстаит дела с абаротам? Финанзами? Денгами? Хорошо ли? Не будут срэдства урэзаны? Все в парядке?
Папа Ханс: Да в общем лучше, чем когда-либо. Наша известность возрастает.
Люди начинают осознавать, что в том, что касается изобретательности, мы просто недосягаемы. Порно-изобретательности, то есть. К тому же наша клиентура расширяется. Переживает прямо-таки скачок. У меня есть простое и ясное объяснение этому феномену. Повзрослело, не сказать состарилось, первое поколение, у кого дома в детстве был видеомагнитофон, другими словами, вся эта куча народу, утратившие девственность через порнографию, обрели покупательскую способность, а свой первый раз, как известно, не забывается, хе-хе-хе. Так что, Мома-Айша, все отлично. Пока еще и конца не видно росту спроса. Порнушка стала предметом домашнего обихода. Кстати, это мне вот о чем напомнило, я собирался поговорить об этом попозже сегодня же, но раз уж вспомнил, можно и сразу сказать — можно слегка увеличить выплаты вам лично и финансирование ваших отдельных проектов. Не бог весть на сколько, но немножечко можно.Симпель: Классно, классно, здорово, а на сколько все-таки?
Папа Ханс: Пока еще рано об этом говорить. В настоящее время мы с Ритмеестером как раз обмениваемся корреспонденцией на этот предмет.
Симпель: А, ну ладно. Хотелось бы только надеяться, что наш режиссер, Петер, не будет больше на хер соваться своей мерзкой харей перед камерой, а не то у нас продажи сразу обрушатся.
Лониль: А НАФУНИЛЬ — ЧЕРНОЖОПЫЙ!
Симпель: ЛОНИЛЬ!
Нафуниль: ХО-ХО-ХО. Ай, Лёниль, ай Лёниль.
Спидо, изображая такт и заботу о коллективе, уходит на кухню и уволакивает с собой Лониля. Если же спросить его душу, то она ответила бы, что он затеял все это, чтобы смешать себе еще порцию джина с тоником. На этот раз ДжинТоник останется без тоника.
Папа Ханс: Еще вопросы? Типтоп, Каско, вы что, не рады, я смотрю.
Каско: Да нет, мы это так, все нормально. У меня все хорошо. Никаких проблем.
Типтоп качает головой.
Папа Ханс: Кстати о радостях… Айзенманн, ты сделку-то провернул, да?
Айзенманн: Да, а что, не похоже, что ли? (Порывшись в кармане куртки, кидает Каско маленький сверток. Каско ловит его на лету и улыбается.)
Симпель: А ускоритель?
Айзенманн (передразнивает Симпеля): А ускоритель? Не было у них ускорителя! Будь доволен, что это-то получил! Свинья неблагодарная!
Симпель: Но ты симпелевой валютой воспользовался?
Айзенманн: Да, а ты думал, чем?
Симпель: Ладно, ладно… ну и что произошло? Они что, завелись? Как они отреагировали? Так завелись, или нет? А, Айзенманн?
Айзенманн: Вот прямо сейчас и жажду снова всю это дрянь ворошить, козел ты, Симпель! Ты свой поганый отчет получишь, но я не желаю ИМЕННО СЕЙЧАС распространяться об этом КОШМАРЕ, СЛЫШИШЬ? О КОШМАРЕ, КОТОРЫЙ МНЕ ПРИШЛОСЬ ПЕРЕЖИТЬ!
Симпель: Окей, окей, окей, успокойся…
Папа Ханс: Разберетесь с этим потом. Ты, Айзенманн, передашь отчет Симпелю, а ты перестань задирать Айзенманна, Симпель. А с остальными закупками как, справился?
Айзенманн: Да. Все доставил.
Мома-Айша: А реквизит для ЖИЗНИ ЗАМЕЧАТЕЛЬНЫХ БЛЯДЕЙ?
Айзенманн: Я все отвез к Зоолу.
Папа Ханс: Чтобы не забыть, все, что было заказано на счет ЕБУНТ, складировано в моем кабинете.
Айзенманн: Нет, я сложил все в студии 2. Той, где аквариум.
Папа Ханс: А, ну ладно. Все слышали?
Народ кивает. Папа Ханс листает бумаги Ритмеестера дальше. Он находит отчет о развлечениях в свете, в трех экземплярах, и выдает их Мома-Айша, Каско и Типтопу. Ритмеестеров доклад-отчет о развлечениях в свете — это не обычный путеводитель по питейным и развлекательным заведениям города. В нем содержится обзор всех мыслимых и немыслимых мероприятий. Абсолютно все, от самых низкопробных домашних сборищ и вечеринок с вкраплениями нелегальной деятельности до апскельных гламурных тусовок со знаменитостями. Мома-Айша, Каско и Типтоп погружаются в чтение.