Коктейль из развесистой клюквы

Леля недовольно нахмурилась. Учитывая характер фотографий, ее недовольство тем, что они пошли по рукам, также вполне можно было понять.

— Ничего, мы сейчас их вернем, — пообещала я, доставая мобильник. Но тут же выругалась: — Тьфу, заклинило!

Мой старенький мобильник время от времени выбрасывает такие коленца — перестает реагировать на кнопки. Я жму, жму — а эффекта нет! Причем уже через минуту-другую аппарат начинает функционировать вполне исправно. Не знаю, почему это с ним происходит.

Леля молча протянула мне свою трубку. Я оценила дорогую модель. Помешкав, определилась с кнопками и набрала номер Иркиного мобильника.

— Алло? Ириш, ты далеко уехала?

— Огибаю парк, — лаконично ответила подруга.

— Не огибай, — попросила я. — Сделай милость, припаркуйся у кондитерской…

— Опять?! — перебив меня, взревела Ирка. — Что, Борька придет еще раз, теперь уже с того света?

— Надеюсь, что нет, — поежилась я. — Ирусик, не сердись! Нужно отдать те самые фотографии одному человеку.

— Кому это? — ревниво спросила Ирка, которой явно не хотелось расставаться с веселыми снимками.

— Зачем тебе это знать? Полчаса назад ты клялась, что будешь держаться от этого дела в стороне, — напомнила я.

— А! Точно, — неохотно согласилась подруга. — Но как же тогда я передам кому-то фотографии?

— Очень просто! — Я обрадовалась, что Ирка так легко согласилась. — Сбегай в парк и оставь конверт на той самой лавочке. Через пару минут его заберут.

Я вопросительно посмотрела на Лелю, она улыбнулась и кивнула.

— Ладно, — выдавила из себя Ирка. — Еду к кондитерской.

— Она уже едет к кондитерской, — передала я Леле информацию вместе с трубкой.

Она молча включила зажигание. Машина плавно вывернула с обочины на проезжую часть. Минут через пять мы подъехали к парку со стороны, противоположной кафе "Сан-Пигаль".

— Куда идти? — заглушив мотор, спросила Леля.

Я опасливо посмотрела в окошко и задавила в себе благородный порыв вызваться добровольцем и сопроводить ее к месту. С тыльной стороны парк был пугающе темен и пуст. Ни души, если не считать обитающих вблизи пруда уточек, которые, скорее всего, давно спят и даже не крякнут, если на меня нападет какой-нибудь маньяк из числа еще не обезвреженных Иркой.

— Видите вон те елочки? — потыкала я пальцем в темноту. — Идите по дорожке между ними до самого конца аллеи. На крайней скамейке будет лежать белый конверт, фотографии в нем.

— Я быстро, — пообещала девица, выбрасывая из машины сначала на зависть длинные ноги, а потом и все остальное. — Не уходи, я тебя отвезу.

Я отметила, что мы с очаровательной порнозвездой перешли на «ты», и оценила смелость, с которой красотка внедрилась в темную аллею. Тут затрезвонил мой мобильник. На сей раз мне удалось включить его без затруднений.

— Я все сделала, как ты просила, — отрапортовала Ирка. — С тебя причитается, угостишь меня тортиком. Кстати, я все еще рядом с кондитерской.

— Прямо сейчас не получится. Мне нужно в студию, у меня срочная работа.

— Тогда завтра, — вздохнула подруга. — Пока!

— Увидимся, — рассеянно отозвалась я, думая, не позвонить ли мне Коляну. Решила все-таки позвонить. И, набрав номер мобильного мужа, скороговоркой сказала в трубку: — Колюша, я немного задержусь, у меня экстренный эфир. Извини, разговаривать некогда, мне пора бежать!

Уф! Колян даже вякнуть не успел, не то что задать мне какой-нибудь неприятный вопрос!

— Привет! С вами вновь программа «Радиомобиль» и я, Игорь Раскатов! — будто дождавшись, пока я закончу разговоры, радостным голосом сказало радио.

— Привет, Гоша, — машинально ответила я.

Гоша Грохотулин, известный слушателям «Авторадио» как Игорь Раскатов, — мой старый знакомый. Когда-то мы вместе вели на телевидении ежедневную программу в прямом эфире. Тогда я имела возможность убедиться в том, что Гоша — не только на редкость талантливое трепло, но и невероятный оптимист. "Все к лучшему в этом лучшем из миров!" — любил повторять Гоша. Его непоколебимая вера в данный тезис доходила до абсурда. К примеру, когда однажды в эфир позвонил человек, у которого после продолжительной болезни скончалась любимая бабушка, Гоша «утешил» его, заявив: "Похороны — это, конечно, дорого, но представьте, сколько вы сэкономили на лекарствах!" Естественно, Грохотулина с телевидения уволили.

— Итак, сейчас я расскажу вам о пробках! — объявил Раскатов-Грохотулин. — Кстати, спасибо всем, кто снабжает нас оперативной информацией о ситуации на дорогах! А ситуация эта такова: в настоящий момент имеют место быть пробки на улице Зеленой от Драмы до Дома книги, на Белогвардейской напротив сквера со слоном, на выезде из микрорайона Водников и на въезде в Пионерский. Стоят машины на пересечении Куприна и Рыночной. На Первомайской напротив Дворца бракосочетаний не работает светофор. Под Толстовским мостом авария: «Ока» оч-чень эротично залезла под поворачивавший длинномер, и теперь полсотни машин ждут, пока гаишники расцепят объятия сладкой парочки.

Гоша громко захохотал. Я приглушила звук и посмотрела в окошко.

Из темной аллеи легкой спортивной трусцой выбежала длинноногая Леля.

— Все нормально? — спросила я, дождавшись, пока она сядет в машину.

— Сейчас посмотрю, — Леля открыла конверт, содержимое которого нельзя было изучить в темном парке.

Подавшись вперед, я через широкое плечо атлетически сложенной красотки еще раз посмотрела на снимки. Теперь, когда мне было известно, что в роли партнера-блондина выступал Борисов, мне казалось странным, что я не узнала его сразу. Личность партнера-брюнета продолжала меня интриговать, но я постеснялась спросить у Лели, кто таков этот герой-любовник. И вдруг меня словно током ударило, я аж подпрыгнула на сиденье: темный профиль второго мужика с поразительной точностью наложился в моем сознании на изображение носатой "кукушечки"!

— Аслан Буряк! — не удержалась я от восклицания.

— И этого узнала? — Леля медленно обернулась ко мне.

Я только развела руками — мол, простите за сообразительность!

— Да, это Аслан. — Леля бросила фотографии на соседнее кресло. Снимки веером рассыпались по сиденью, скользнули по нему и полетели на пол.

— Испачкаются, — заметила я.

— Ерунда, этому мусору место на помойке, — ответила Леля, зажигая сигарету.

Я подумала, что моя подруга непременно поинтересовалась бы адресом той помойки, очень уж ей приглянулись веселые снимки. Меня же занимало другое: сколько же у Лели любовников? Алик Дыркин, Борис Борисов, Аслан Буряк — выходит, никак не меньше трех! И это при том, что на безымянном пальце правой руки бодибилдерши красовалось гладкое золотое колечко, из чего можно сделать вывод о наличии у нее законного супруга. Удивительно безнравственная особа!

— А что, Дыркин в фотосессии не участвовал? — не удержавшись, съязвила я.