Кольца Лины

— Почему ты сказала, что мой дед случайно сюда попал, а она — по нити пришла? По какой еще нити? — спросила Дана.

Митрина вздохнула.

— Видишь ли, моя ленна. Закон невозможности гласит, что если то, что должно происходить крайне редко, случается часто — это не случайно. Может спросить у своего мага-лекаря, только на меня не ссылайся — пусть думает, что я знахарка неученая.

Я навострила ушки — хоть и не могу сказать, что так уж полюбила в свое время тервер, то бишь теорию вероятностей, но это именно оттуда! Закон невозможности, ха!

— И что? — не поняла ленна.

— А то, милая, что раз твой дед пришел сюда случайно, и у нас в этом сомнений вроде нет, то Лина случайно прийти не могла — невозможно это. Значит, ей помогли прийти, Дверь на нее насторожили. А раз помогли, и не ждали с этой стороны — значит, нить проложена, и она по нити идет. Стало быть, что бы в ее жизни не случилось, все будет толкать ее туда, куда задумал маг, который нить прокладывал. А видеть ту нить нельзя, поэтому уверенности у меня, конечно, нет. Но и не подумать о таком я не могу. Понял, новобрачный? — она строго глянула на Дина.

Тот казался таким спокойным — даже удивительно.

— А как разорвать нить? — деловито спросил он.

— Да никак, — пожала плечами знахарка, — сильные маги, может, и могут, я — нет. Да и не нужно торопиться рвать, возможно, и не во зло она сделана. Надо весь путь пройти и посмотреть, что в конце. Легко, думаешь, человека в другой мир привести? Ох, трудно! Только сильные маги такое делают, такие, у кого магия кровная, вековая. Так что уж лучше узнать, чего тому магу надо. А раз вы теперь женаты — это все вас обоих касается.

— Такого уговора не было, — воскликнула Дана, — Дин не может… И не должен!

— А уговора никакого не было, ленночка, — заметила знахарка, — разве со мной уговаривались, на ком Дину жениться? Все по воле Провидения вышло. Может, и желания мага того в рисунке судьбы есть изначально. Зато можешь не сомневаться, под нашим небом нет такой страны, куда долететь нельзя. Значит, уже в том пророчестве сказано, что Дин должен взять в жены иномирянку.

— А заклятье с Камиты… с Лины снять сможешь? От немоты избавить? — это Дин спросил.

— Нет, не могу, не снимается такое заклятье. Одно хорошо — оно не вечное. Вот что, девка, сейчас мы с тобой говорить будем, — это она сказала уже мне, — шарик, что ты в руках держишь, временно даст тебе способность говорить мысленный языком. Мы друг друга будем слышать, а я то, что надо, для всех повторю. Поняла? Давай пробовать.

Она помолчала, глядя на меня, потом спросила:

— Ну? Слышала?

Ничего я не слышала.

Знахарка опять выразительно помолчала.

— Я теперь?

Я только пожала плечами.

Тогда Митрина привстала, подвинулась ко мне, и отвесила неожиданно сильную и звонкую оплеуху.

Ленна вскрикнула, Дин вскочил на ноги, а я все еще опомниться не успела, когда…

"Слышишь меня? Слышишь?!" — в моем сознании четко и громко звучал голос, не воспоминание о голосе, не мысли, а именно голос, и звучал он, как бы сказать — независимо от меня…

"Да!" — крикнула я в ответ.

Крикнула? Я не разжимала губ, но услышала и себя тоже.

О демоны этого мира, что б вас…

— Хорошо, — Митрина махнула рукой, и моя щека сразу перестала гореть, — это всегда так, чтобы прорезалось, потрясение какое-никакое должно случиться. — Успокойся ты, — она улыбнулась Дину, — ишь, милую обидели! Все хорошо. Зато теперь поговорим наконец.

Дин, неуверенно мне улыбнувшись, вернулся на свое место. Я ему кивнула — все хорошо.

Дана, словно вспомнив что-то, вскочила и ненадолго ушла в смежную комнату, вернулась с серебряными монетами, целой горсткой, высыпала их мне на колени.

— Это тебе чтобы у Митрины важное спросить, если нужно.

Меня это только сбило с толку. Как разговаривать со знахаркой, как у нее спрашивать — за каждый вопрос, каждое слово платить?

Митрина это сразу поняла, хитро улыбнулась.

"Ты успокойся. Просто говори пока, голос пробуй. Много ведь, наверное, всякого спросить хотела бы?"

Еще как бы хотела! Но все из головы словно повылетало.

Спросила, что само спросилось:

"Ты ниберийка?"

"Да. Но мы об этом вслух лишний раз не говорим, и нам как бы не говорят".

"Прости. Но я ведь не вслух?"

"Верно, — ее смех в моих мыслях звучал, как стук рассыпанных по столу орешков, — нечего тут прощать, просто знай".

"У тебя есть особая магия".

— А как же, есть. А откуда ты знаешь о ниберийках? — это она уже вслух спросила.

"Я нашла записи дедушки… то есть, лира Викера".

— Записи лира Викера, — опять озвучила она, а ленна встрепенулась. — Полезное дело сделал достойный лир, что написал их, верно? Многое там прочла?

"Хотелось бы большего".

— А, ну большего всегда хочется, — отвечая мне вслух, Митрина делала разговор общим. — Ты не волнуйся, девонька, что все важное как будто позабыла, — она улыбалась. — Это всегда так бывает. О пустяках поговори пока, а нужное потом само придет.

Ленна слушала очень заинтересованно.

"Не беспокойся, важное я скажу только тебе", — добавила знахарка неслышимо и чуть насмешливо.

Какое еще важное?..

А вообще, интересно это было — говорить мыслями. Впрочем, не то чтобы мыслями. Неслышимый голос — это все же были не мысли, я быстро поняла, что это — нечто от них отдельное.

"Между мной и лиром Викером нет родства? Ну, мало ли".

— Нет, никакого неизвестного родства у тебя с лиром Викером не вижу. Так что это ни при чем, вы сюда попали каждый сам по себе. Я не слишком хорошо читаю будущее, да твое и читать бесполезно. Но ближнюю ауру вижу ясно, — опять вслух сказала знахарка. — И заклятье твое вижу. Эко угораздило, на синее заклятье нарваться! Ну ладно, кто ж знал…

И добавила на мысленном:

"И еще одно заклятье вижу, вот это интересно. Как будто в раннем детстве наложено, и непонятно, то ли заклятье, то ли нет. Не знаешь, обращались твои родители к магам? Может, болезнь какую магией лечили?"