Кольцо Бури

— Мне бы не хотелось, чтобы мои уродские рисунки висели на чьём-то окне.

— Они вовсе не уродские! — возмутилась она.

— Неважно. Вот как нарисую что-то достойное, так сам скину тебе в цифровом виде.

— Ловлю на слове.

“Лови сколько влезет”, — позлорадствовал я мысленно.

На самом деле я не просто так решил попрактиковаться в магическом искусстве именно на парах. С одной стороны, это и впрямь экономия времени. Мне намного привычнее заниматься самостоятельно, нежели пытаться запомнить что-то на слух. В идеале бы и вовсе стоило поступить на заочное обучение. Но, к сожалению, такого тут просто нет. Видать, какая-то особая директива правительства.

С другой стороны, я очень надеялся, что Галя заметит мои художества и как-то отреагирует. Мне было интересно, что она скажет. Я всё ещё не знаю, на кого она работает и что скрывает. Мне хочется верить, что она обычная девчонка и нас с ней свела судьба. Но вот как бы я ни пытался привести аргументы “за”, аргументов “против” выходит слишком много, чтобы это всё списать на совпадение. Мне никогда раньше не доводилось встречать столь навязчивых людей. Ощущение, будто нас что-то связывает. Так может вести себя родственник или старый знакомый, но никак не человек, с которым познакомился недавно. Если так выглядит любовь с первого взгляда, то… То я, наверное, ничего не понимаю в жизни. Как же хочется обо всём об этом с кем-нибудь поговорить. Жаль, но отец вряд ли сможет дать какой-то совет.

“Пообщаться с мамой?” — на этой мысли я завис на продолжительный срок, так как заданный самому себе вопрос вызвал некоторый ступор.

Моя мама… Она странный человек. Сложно описать её в двух словах. В плане воспитания детей она даже строже своего мужа, но при этом частенько проявляла к нам заботу, которой отец похвастаться не мог. Не знаю, как было у сестёр, но общение с ней у меня каждый раз вызывало некоторые трудности. Даже когда она обучала меня простейшим заклинаниям, я чувствовал себя неуютно. Да, её манера обучения очень хороша. Но ввиду сложности материала, я не всегда всё схватывал с первого раза. И когда я её просил, чтобы она объяснила ещё раз, она так вздыхала, что я начинал ощущать себя самым тупым валенком в мире. Именно поэтому у меня и возникла привычка учиться самостоятельно. Текст в книге не будет смотреть на тебя столь унизительным взглядом. Я понимаю, что мама делала это не нарочно, но из-за этого чувствовал я себя просто ужасно. А лет с тринадцати я и вовсе перестал обращаться к ней. Нет, я не начал лучше разбираться в схемах. Я лишь нашёл себе человека, который не реагировал так остро на мои затупы.

Ника — моя вторая сестра. Она старше меня на три года. И то, что она приёмная, не делает её чужой. Скорее, наоборот. Если бы кто-то когда-нибудь заставил бы меня составить градацию, кого я в своей семье люблю больше остальных, то она бы встала на первое место. Всегда спокойная, она была для меня воплощением уверенности в себе. И если в боевых навыках я старался равняться на отца, то характером и поведением я больше стремился к ней. Она легко разжёвывала мне любую тему, связанную с магией. И я не видел и намёка на то, что ей это в тягость.

Не знаю, как так вышло, что родители взяли её в семью, так как я тогда ещё совсем мелкий был. Но я очень рад этому стечению обстоятельств. Без неё моё детство стало бы ощутимо тяжелее. Пусть она и старше, но я всегда считал её своей ровесницей. Она единственная, с кем я мог просто поговорить по душам. Да… Наверное, мои родители не самые лучшие в мире. Но я их понимаю. Они взрослые и пытались растить детей, как умели. Оба моих дедушки с семьёй почти не контактировали. Бабушка тоже наведывалась крайне редко. Отчего изначально я даже не знал про её существование.

Сейчас моя сестра учится где-то в Европе, и я уже давненько с ней нормально не разговаривал. Всего несколько раз удалось перекинуться парой слов во время семейной конференции. Она и на каникулы домой не приезжала. А набирать ей самому как-то не хотелось. У неё теперь своя взрослая жизнь. Звонить ей по всяким пустякам слишком уж по-детски. Ника поддерживала меня в мои юные годы, и я не хочу больше отвлекать её. Со своими проблемами нужно учиться разбираться самому. Не смогу же я вечно висеть у неё и родителей на шее.

К слову, о висении на чужой шеи. Надо бы подумать над тем, как бы так обзавестись алиби, чтобы никто не смог заподозрить, что я не принимаю Вспышку, отправляя номинальные отчёты о тренировках. Всё-таки на продаже капсул можно неплохо заработать. С учётом их количества, деньги будут не самыми большими, но и делать ничего не надо. Нужен лишь толковый план. Возможно, имеет смысл и впрямь выходить на улицу, изображая практические занятия? Как и говорил Александр Валерьевич, камеры нынче повсюду. И у такой организации, как РАНМН, есть к ним доступ. Разумеется, просто следить за нами не могут. Но вот запросить данные у сотового оператора о расположении человека — проще некуда. А после, столь же непринуждённо можно получить запись с камер за нужный час. Конечно, без причины этого никто делать не будет, но ситуации бывают разные. И вот если заподозрят меня в чём-то, то тогда, да. Именно на такой случай и нужно перестраховаться.

Глава 15

— Макс, есть минутка?

— Да, — отвлёкся я от планшета, переведя взгляд на Тёму.

По-моему, он впервые ко мне обратился со дня нашего знакомства. И сделал он это тогда, когда Гали не оказалось рядом. Сейчас перерыв между парами и она куда-то убежала со своими новыми подругами. Интересно.

— Это насчёт физкультуры. Я пообщался с Аркадием Виссарионовичем, и он обещал никому о наших результатах не сообщать.

— Э… — неожиданная тема разговора поставила меня в тупик. — Хорошо.

На самом деле я и не знал, что на это сказать. С чего вдруг мой сосед по парте решил за меня поратовать перед тренером? Да и откуда ему было знать о моём нежелании светиться? Или же он в первую очередь захотел прикрыть свой зад, а сейчас пытается выставить себя благодетелем?

— Ещё пока ты делал скручивания, я заметил, что ты не слишком-то старался. Ты явно мог делать их и быстрее, но специально себя сдерживал, — сказав это, он посмотрел мне в глаза. — Я ведь прав?

— В какой-то мере, — в своём стиле ответил я.

Не нравится мне откровенничать с теми, в ком вижу потенциальных врагов.

— Сначала я даже подумал, что во всех остальных упражнениях ты проиграешь, сделав вид, будто хорош лишь в одном направлении. Но и в приседаниях ты снова обошёл меня совсем на чуть-чуть, как если бы делал это нарочно.

Его слова подняли в моей голове целый шторм мыслей, который одномоментно привёл меня к одной интересной догадке:

— Так ты поддался на перекладине?

— Да, — кивнул он с лёгкой улыбкой. — Я, как и ты, не хотел показывать максимум способностей. И когда ты обошёл меня в приседаниях, я понял, что по какой-то причине тебе очень нужно победить в каждом из состязаний. Я собирался сделать на одно подтягивание меньше тебя, но слегка не рассчитал скорость. Но, если я правильно понял, разговор с Аркадием Виссарионовичем у вас всё равно прошёл гладко.

Я тяжело выдохнул, видя, как легко меня раскусили. Мне не хотелось говорить о споре между мной и учителем, но я не видел ни одной причины, чтобы не рассказывать.

— Перед пробежкой я предложил ему пари. Если выиграю во всех номинациях, он позволит мне не приходить на его занятия.

— Ты и впрямь так занят? — спросил парень, явно имея в виду мои неумелые попытки отмазаться от совместных походов куда-либо.

— Не так чтобы прям очень, но свободного времени и в самом деле немного. И мне показалось, что выкроить себе лишние полтора часа в понедельник — хорошая идея. Правда, если бы ты не поддался, я бы вместо этого потерял время в пятницу.