Кольцо на счастье

— И достаточно богатая супруга, — добавила Рэйчел, давая понять, что ее не проняло красноречие Кирка. — Я тебе рекомендую найти слепую и глухую жену, которая будет спокойно сидеть дома в то время, пока ты будешь развлекаться с какой-нибудь очередной красоткой.

Кирк покачал головой. Рэйчел смотрела на него, пытаясь уловить хоть тень раскаяния, но не могла прочесть на его лице ничего, кроме самодовольной уверенности.

— Ты никак не можешь простить мне Донну. Но если бы ты могла понять… Если бы захотела! В том, что случилось в гостевом домике, мало моей вины. Ты же знаешь, как трудно устоять перед напором твоей мачехи. С такими женщинами лучше дружить, чем наживать в них врага. И все же я готов признать — это было моей большой ошибкой. Может, самой большой ошибкой моей жизни. — Он потянулся к ней, коснулся пальцем ее ладони.

— И много-много маленьких ошибочек в виде официанток, секретарш и прочих. — Рэйчел отдернула руку. — Согласись, я права. Ты как голодный кот у витрины рыбной лавки.

Кирк вытер свою взмокшую от напряжения ладонь полотняной салфеткой, сделал глоток коньяка. Он чувствовал, как горячая волна раздражения накрывает его с головой.

— Если хочешь знать правду…

— Правду? Разве ты знаешь, что это такое? Для тебя лгать то же самое, что дышать. Ты так поднаторел в искусстве лжи, что забыл, что такое искренность и откровенность.

— Ты так считаешь?

— Я в этом уверена. Разве не так? Скажи, разве ты не облизываешься от вида смазливого личика или упругой попки какой-нибудь простушки-красотки? Тебе не кажется, что это низко рассматривать женщину только как объект для удовлетворения своего неуемного сексуального аппетита? Как далеко ты ушел от самца гориллы, завоевавшего власть в стае для того, чтобы спариваться с самками?

— Да такова вообще мужская природа! — Кирк уже не мог сдерживаться. — Когда я думаю о будущем, о тех возможностях, какие дает власть, я думаю обо всех женщинах, каких я могу заполучить. Знаю, я такой не один, в том нет моей исключительности. Затащить свеженькую красотку в свою постель — это стремление свойственно всем мужчинам, за исключением импотентов и гомосексуалистов. Да, мне нравится сидеть рядом с тобой. Но мне нравится и Салли, и Донна, и Сесили… — Он прикусил язык, кровь бросилась ему в лицо.

— Кто такая Сесили?

— Не важно, — отмахнулся он и поспешил продолжить: — Мне нравятся актрисы, допустим, Анжелина Джоли, мне нравятся танцовщицы, модели… Я ощущаю себя счастливым рядом с взращенной красотой, на которую потрачены многие и многие годы. Мне нравятся женщины, будто специально созданные для того, чтобы ими восхищались все, но обладали очень и очень немногие… И я хочу быть из тех избранных, кому открыт доступ к самому лучшему, будь то еда, выпивка или женщины. — Он допил коньяк и отщипнул виноградину. — Вот так. Я рад, что сказал тебе все это. Пусть между нами не будет недомолвок.

— Между нами не будет недомолвок, — повторила Рэйчел лишенным эмоций голосом.

— Ты сама того хотела, — жестко ответил Кирк, уже сожалея о сказанном и раздражаясь на Рэйчел, потому что она заставила его раскрыть душу. — Но повторяю: это нормально для здорового молодого мужчины. Любить и уважать свою жену и желать других женщин.

Рэйчел смяла салфетку в руке и бросила на тарелку.

— Ты уверен, что любишь меня? Ты уверен, что хочешь видеть меня своей женой?

— Я люблю тебя, и я хочу, чтобы ты стала моей женой, — повторил Кирк, как отличник за учительницей. — Ты хорошо образована и красива. — Кирк накрыл ее руку своей. — Если ты хочешь свободы… в рамках приличия, конечно…

Она убрала свою руку.

— А если ты когда-нибудь встретишь женщину, которую полюбишь по-настоящему… Так полюбишь, что тебе станет не нужна никакая другая…

— Не говори глупостей. — Кирк придвинулся к ней, погладил по плечу.

Рэйчел перехватила его руку. Глаза ее потемнели от гнева.

— И все же… Наступит день, когда ты встретишь настоящую любовь и уйдешь от образованной, красивой, обладающей всеми достоинствами жены…

Кирк молчал, его взгляд остановился на Салли, облокотившейся на барную стойку.

— Уйдешь? — повторила Рэйчел. — Отвечай. Не молчи. Я права?

Кирк повернул голову к ней.

— Никогда. Я люблю тебя и доказал это. Разве я тебе устроил сцену после того, как ты, не предупредив, сбежала? Мне все равно, как ты проводила время без меня в Новом Орлеане. Я не пристаю к тебе с вопросами. Думаешь, я поверил в сказки про пансионат, уединение и прочие женские штучки? Мне известно, что твое уединение было фиктивным. Я даже знаю, с кем ты его разделила. Как тебе этот мужлан Хью Ларсен? — Он со злорадством заметил, как вспыхнули глаза Рэйчел. Откинувшись на мягкую спинку стула, Кирк скрестил руки на груди. — Ну-ка расскажи, как ты проводила время в компании этого обладателя крепких кулаков?

— Если ты завел связь с моей мачехой, я посчитала для себя возможным приглядеться к другим кандидатурам на роль преданного супруга. И, знаешь, Хью показался мне вполне… вполне достойным мужчиной.

— Не хочешь ли ты сказать, что этот… этот… Что весь этот разговор ты затеяла, чтобы я почувствовал себя виноватым? Ты обвинила меня во всех не совершенных мною грехах, чтобы просто-напросто дать мне отставку? Ты хочешь разорвать помолвку? И ради кого… Ты сошла с ума!

12 Донна

Она остановилась перед порыжевшим от времени гобеленом, изображавшим сцену охоты.

— Шотландия. Конец семнадцатого века.

Донна повернула голову в сторону говорившего, отметив про себя свежесть лица и худощавость фигуры говорящего. Мужчине было не больше тридцати, и он обладал всеми теми качествами, в которых она так нуждалась. Ей вспомнилось последнее свидание с Кирком, и на нее нахлынула волна жаркого сексуального желания, в последнее время остро мучившего ее.

Не оглядываясь, она поспешила из галереи. Серебристый «линкольн», предоставленный ей отелем, тут же подкатил к входу. Седовласый шофер в униформе открыл перед ней дверцу машины.

Они подъехали к утопающему в зелени отелю, где она останавливалась, когда бывала в Майами. Донна вошла в роскошное фойе, прошлась по ковровой дорожке.

— Мистер Макгнот просил передать, что будет ближе к ночи, — предупредил ее управляющий, с поклоном пожавший ее руку.

Донна поежилась. Переход от жары улицы к прохладе фойе вызвал у нее дрожь или неожиданное известие о приезде мужа?

Лифт поднял ее на верхний этаж. Сбросив одежду, она направилась к ванной комнате, на некоторое время задержавшись перед зеркальной стеной. Донна критически оглядела свое отражение в зеркале. Она неплохо сохранилась для своих лет: стройная, с тренированным телом и подтянутой операцией высокой грудью. Лицом своим она тоже осталась довольна. Немного усталое, но морщин практически нет — не зря же она тысячи долларов тратит на косметику, всевозможные процедуры и самые эффективные препараты. Она еще может посоревноваться с молоденькими женщинами.