Кольцо огня

Гор стонет у меня на руках, и у меня щемит в груди. Он цепляется за меня окровавленной ладонью и выдавливает из себя:

– Тебе они тоже не принесут счастья.

Сет подходит ближе к нам и немного наклоняется.

– Меня не волнует собственное счастье. Ты все еще не понял? С тех пор как я убил твоего отца, его охватил страх, что другие аристои станут могущественнее, чем он, а когда Осирис больше не смог покидать Дуат, ему пришлось действовать.

Гор не отвечает. Он дышит очень тихо, но размеренно. Надеюсь, другие раны заживают, пусть он и не сможет сам восстановить глаза. Для этого ему потребуется помощь богини.

– Значит, Осирис был в Дуате, а Моисей сорок лет таскал регалии по пустыне. Почему ни Исрафил, ни Исида их не взяли?

Чем дольше он будет рассказывать, тем лучше. Вой демонов стих. Только иногда слышится хрип или скрежет когтей по камням.

– А как по-твоему, что произошло бы, раскройся их заговор? Как бы поступили с ними остальные аристои? Намного проще оставить меня отбывать наказание, которого на самом деле заслуживали они. – От ярости его черные глаза пылают золотом. – В течение какого-то времени они еще пытались, но потом Соломон надежно спрятал регалии. Нужен был кто-то особенный, кто сумеет их отыскать. Отличная работа, принцесса.

Не удержавшись, я фыркаю, хоть это и глупо. С кончиков пальцев мага срывается небольшой огненный шар. Все случается так быстро, что я едва замечаю его, прежде чем шар врезается мне в грудь. Обжигающий жар пронзает сердце. Застонав, я корчусь от боли.

Азраэль выплевывает проклятие. Цепи вспыхивают, и хотя я глотаю ртом воздух, а от боли к глазам подступают слезы, все равно, широко распахнув глаза, мотаю головой.

– Не двигайся, – кричу я. – Перестань!

Игнорируя меня, ангел все сильнее мечется в цепях. По камню разбегаются трещины, но металл лишь глубже и глубже впивается в его плоть. Если он продолжит так и дальше, то умрет здесь и сейчас. Такого он точно не переживет.

– Прекрати немедленно! – визжу я. – Ты же сейчас сам себя убьешь.

Азраэль оседает на скалу. Не держи его цепи, он бы упал на землю. Отчаяние в его глазах практически невыносимо. Я бережно опускаю Гора на пол.

– Я скоро вернусь, – обещаю ему и с огромным трудом встаю. Тело болит от ран, оставленных на мне демонами. Теперь, когда меня начало охватывать смирение, я чувствую их все до единой.

Ни Сет, ни кто-то из магинь, которые между тем нас окружили, не останавливают, когда я, хромая, иду к Азраэлю. Аккуратно кладу ладонь ему на щеку, отчего его веки трепещут и поднимаются.

– Хватит сопротивляться, – шепчу я. – Все хорошо. Ты должен выжить. Должен помешать выпустить орду демонов на людей. Пообещай мне. – У меня по щекам бегут слезы. – Если ты умрешь, кто потом проводит мою душу в Дуат? Я хочу, чтобы это сделал ты.

У него мертвенно-бледное лицо. Превозмогая боль, Азраэль втягивает в себя воздух, прежде чем из последних сил покачать головой.

– Мои обещания ничего не стоят. Ты же знаешь.

Я улыбаюсь сквозь слезы. Он хочет сказать, что мы выживем, но я в это не верю.

– Я рада, что ты сопровождал Малакая, – шепчу я. – Ты сдержал обещание, которое дал ему. Оно было важнее, чем мое. Мне просто не хотелось отпускать брата. – Я приближаюсь к ангелу еще на шаг. Его губы искусаны, пересохли и кровоточат. – Ты должен выжить. – Осторожно накрываю его губы своими, не желая причинить еще больше боли.

Даже от столь невесомого прикосновения он тихо стонет, но стоит мне отпрянуть, снова качает головой, и я нежно целую его еще раз. А когда вновь поворачиваюсь к Сету, замечаю, что женщины смотрят на него как на своего спасителя.

– Причина всегда заключалась во власти, – продолжает он свой монолог, хотя меня больше не интересует эта история. – Осирис желал, чтобы боги единолично правили миром. Не хотел делить его с ангелами и тем более с джиннами. Это он научил Аль-Джанна заклятию, и оно служило единственной цели: уничтожить джиннов и ангелов. Численность богов была совсем небольшой по сравнению с двумя другими народами. Пусть большинство ангелов и жили на небесах, многие их них периодически приходили на землю. Для Осириса они были как бельмо на глазу.

– Почему его раскусил только ты и больше никто? Почему тебе не поверили?

Из последних сил ковыляю к Гору, взглядом шаря по пещере. Нужно что-то сделать.

– Я не мог ничего доказать и… – на секунду Сет выглядит расстроенным, но затем выпрямляет спину, – мой голос против голоса Осириса. А я не пользовался особой популярностью.

– Просто удивительно, – ляпаю, не подумав, и магини задыхаются от возмущения.

Сет складывает руки за спиной и внимательно смотрит на меня.

– Ты бы подошла ему больше, чем Нейт, – заявляет он. – Та всегда держала нос по ветру и была предана Осирису. Она настраивала Азраэля против меня… а скажи мне, чего стоит дружба, которую так легко может разрушить женщина?

– Не то чтобы я эксперт по дружбе. – Голос у меня немного дрожит, когда я останавливаюсь напротив него. По-моему, напряжение чересчур выросло. Что-то кажется мне странным, да и магини тоже начинают беспокоиться.

– Отпусти их троих и оставь меня в качестве рычага давления. Ты их ненавидишь, но никто из нас не виноват в твоих страданиях. Теперь ты разрушил дружбу. Азраэль может передать твои претензии совету. Саида встанет на твою сторону. Мы найдем корону и освободим демонов. Атлантида вернется…

На мгновение у меня появляется ощущение, будто я до него достучалась, но вдруг гора сотрясается от оглушительного взрыва. Глаза Сета наполняются ужасом, он сглатывает. От ударной волны я падаю на колени и наклоняюсь над Гором, закрывая его собой, а он притягивает меня к себе. Подняв взгляд, я обнаруживаю дыру в том месте, где мы сюда вошли. Камень Плача разрушен, а вместе с ним и барьеры магов. У меня появляется надежда. Пока, словно повинуясь чьему-то молчаливому приказу, демоны не бросаются из нор к пролому. С невероятной скоростью они карабкаются друг на друга и закупоривают его своими телами. Однако кто бы ни находился на другой стороне и ни обладал силой уничтожить Камень, надеюсь, его это не остановит. Сет не двигается, а лишь смотрит на меня сверху вниз. Его грудная клетка поднимается и опускается от лихорадочного дыхания.

– Докажи, что достоин, – твердым голосом требует хранительница кольца. – Мы назовем тебя своим царем и будем сражаться.

– Отступайте, – откликается Сет. – Я буду делать то, что нужно.

Почему она не отдает ему кольцо?

Магиня что-то бормочет, и на противоположной стороне вновь материализуются ворота. Приоткрываются на небольшую щель, в которую и ныряют жрицы. Все, кроме женщины с кольцом.

Сет продолжает сверлить меня темным взглядом. Думает, не взять ли с собой?