Кольцо

— Ещё вот что странно: нигде никаких мёртвых — ни людей, ничего. Стреляли-то здесь немеряно. Весь пол в гильзах… — Элле обвёл фонариком зал.

— Это твари, блин. Жрут, наверное, всё подчистую. Одни пуговицы небось остаются, — уверенно заявил Дэн.

— Смотрите, рюкзак!

Мешок лежал между буровой и входом в зал, почти придавленный одним из корней.

То и дело оглядываясь по сторонам, Элле подкрался к мешку, потянул его за лямку. В мешке что-то глухо стукнуло. Пятясь, он отошёл подальше от корня.

— Что там?

— Сейчас, — он развязал мешок, посветил в него фонариком. — Ничего себе! Патроны! Ещё что-то… Банки какие-то — пиво, что ли? Не, вода. Вода в жестянке, прикольно.

— Давай, я понесу, пригодится, — сказал Рори.

Завязав мешок, они всё так же осторожно обошли вездеход.

Уже на входе в тоннель Тани заметила (она шла впереди) лежащий у стены автомат. Подняв его, она показала ребятам.

Дэн с загоревшимися глазами бросился было к ней, но на полдороге растерянно остановился.

— Ты чего? — удивлённо спросил Элле.

— Ничего, — независимо ответил тот и отвернулся.

Элле, помедлив, догадался, что Дэн забыл про свою раненую руку. Одной рукой с автоматом было не управиться.

— Дэн, — тихо сказал Элле, — твой меч даже в одной руке круче этого автомата в сто раз. А руку… Я слово даю: выберемся, всех на уши поставим — докторов, магов! Эльфов. Они тебе руку сделают. Не пришьют, так новую вырастят!

Дэн повернулся к другу, сморгнув слезинку.

— Ладно, Эл, пошли. Немного осталось…

Автомат тоже взвалили на Рори.

— Какого-то вьючного слона из меня сделали, — проворчал гном.

— Может — осла? — предположил Дэн.

— Сам ты такое слово!

Углубившись в очередной тоннель на десяток-другой метров, они увидели нечто странное.

Один из корней, тянувшихся вдоль правой стены огромными чёрными колбасами, уходил дальше в темноту. Другой же хитро изогнутый, неожиданно заканчивался, как громадный канат с неровно обрезанным и обтрёпанным концом. Вокруг валялись куски — чёрные с одной стороны, светлые — с другой, странные, бесформенные, словно щепки в мастерской великана-столяра. Крадучись, ребята обошли так загадочно закончившийся корень.

Осветили обломанный конец. С другой стороны он выглядел ещё поразительнее: огромная труба, словно вывернутая наружу чудовищной силой, с порванными, топорщащимися в разные стороны краями. Останки щупальца лежали неподалёку — сморщенное, загнутое чуть не в узел задеревеневшее корневище.

— Эк его разделало… — пробормотал Элле.

— В натуре, будто гранату ему в нутро засунули!

— Я помню! Мне снилось это место, — вдруг сказала Тани. — Это мама его. Оно собиралось ударить и… И потом взорвалось. А от корня люди убегали и несли раненого.

— Леди Морвен-то — ого-го! — уважительно сказал Дэн. — Вообще непонятно, чего они отступали, с такой силищей…

— Такое ведь непросто сделать. Все силы уходят на один удар.

Элле опасливо поглядел на второе корневище.

— Тани, а второй корень? Тоже взорван?

— Я не… Я не знаю, — неуверенно произнесла Тани. — Вообще не помню второго. Вот тут были люди с раненым. Еле тащили его. А щупальце ползло за ними и собралось напасть… Нет, подробно не вспомню, куски какие-то. А потом обвал был, но это подальше… — с виноватой ноткой закончила Тани.

Шаг за шагом они продвигались к последней буровой. Напряжение всё нарастало. Теперь шли молча, вслушиваясь в осторожное дыхание друг друга и лёгкие, еле слышные шаги.

Неожиданно под чьей-то ногой хрустнуло, ещё раз…

Посветив под ноги, поняли, что пол засыпан мелкими, невесть откуда взявшимися камешками.

Элле посветил на потолок.

— Ничего себе! — шёпотом сказал он.

Чуть дальше по коридору свод переставал быть блестящим и гладким, по нему змеились многочисленные трещины.

— Где-то рядом место обвала, — прошептала Тани.

Они попытались посветить фонариком в глубину тоннеля. Бесполезно. Слабые лучики терялись в темноте; в десятке шагов уже почти ничего не было видно.

Продвинулись вперёд ещё чуть-чуть. Камней становилось всё больше, стали попадаться довольно большие булыжники. Наконец впереди замаячили огромные валуны обвала…

Ещё несколько шагов. Это был самый что ни на есть тупик. Груда камней вперемешку с крошкой перекрывала весь тоннель от пола до потолка. Корневище, тянувшееся вдоль стены, изгибалось в кольцо, постепенно истончалось и оканчивалось.

Все озадаченно молчали.

Никаких тварей, корень уже вроде бы задеревеневший…

Элле ещё раз обвёл завал слабым лучом фонаря. Направил его вверх, в огромную впадину, образовавшуюся после обвала.

Впадина была глубокой, уходящей вверх на несколько метров. В ней виднелись лишь неровные, рваные тени.

Хотя что-то… Он слишком поздно сообразил, что это не тени, не только тени: весь свод впадины был облеплен тварями, которые, наверное, спали, или находились в каком-то оцепенении, пока не почуяли поживу, но теперь шевельнулась — одна, другая, — и вдруг дождём, камнепадом они стали рушиться вниз.

— Назад! Они сверху! — заорал Элле, но отступать было уже поздно.

Хорошо, что они не зашли дальше и не попали прямо под эту лавину, но всё равно — они были слишком близко! Убежать от стремительных чёрных молний было невозможно.

Твари падали и в тоже мгновение бросались в атаку. Ребята успели отойти всего на два-три шага, когда уже вынуждены были пустить в дело свои мечи.

Три или четыре прыгуна набросились на Рори. Ему пришлось выбирать: отбиваться или зажигать файер, находившийся в его руке.

Чуть повернувшись боком, он всё же сдёрнул оболочку и, падая, сбитый с ног налетевшими тварями, швырнул шашку на осыпь.

Прошло всего несколько секунд, а тоннель уже превратился в место жуткого побоища.

Ближе всех к завалу находились Элле и Тани; на них насело полтора десятка вражин, и хотя им удавалось пока оставаться невредимыми, у них не было ни малейшей возможности не только помочь гному, но даже как следует глянуть по сторонам. Мечи со свистом разрезали воздух и чёрные панцири, не останавливаясь ни на долю секунды.