Колдовство любви

Раиннон с изумлением смотрела на него. Что такое он говорит?

– Придется мне тогда идти в одних носках к моим тетушкам пешком. Дорога эта пустынная, машин там мало. А если кто и появится, то вряд ли остановится – кому охота связываться с помешанным, гуляющим по дождю без ботинок.

На глаза у Раиннон навернулись слезы, но она улыбалась. Он был просто прелесть… Даже несмотря на то, что он крупный адвокат из большого города, который не смог бы жить в Хилари, и что он заставлял ее чувствовать себя подавленной, незащищенной и страшно возбуждал ее.

– Машины будут проноситься мимо, окатывать меня грязной водой с ног до головы.

Он чувствовал себя полным идиотом, но, по крайней мере, она слушала его.

– А когда я доберусь до дома, Эзми и Лавиния заставят меня пить горячий чай и горькие лекарства. Скорее всего, поставят горчичник на грудь, замотают шею шерстяным платком и, чтобы он не падал, закалят его огромной булавкой.

«Что же мне делать?» – подумала она. Первый раз в жизни она поняла, что не может положиться на свой инстинкт, который посылал ей противоречивые импульсы.

– Эзми и Лавиния будут настаивать, чтобы я выпил куриного бульона, но так как никаких куриц в холодильнике не окажется, им придется под дождем пойти в курятник и, заметь, промокнуть при этом насквозь.

«Почему она ничего не отвечает? Никак не реагирует? Скажи что-нибудь. Заставь замолчать. Скажи, чтобы я провалился. Скажи, чтобы я остался».

– Они приглядят какого-нибудь ни о чем не подозревающего цыпленка, который уже уютно устроился на ночлег. Такой теплый, миленький, с пушистыми перышками. Они схватят его и отправят в суп.

Ей хотелось смеяться. И плакать.

– И конец будет таков: мы все трое будем лежать больными, у каждого из нас начнется воспаление легких, и позаботиться о нас будет некому.

Он говорил так смешно. Ей было так грустно.

– Вот что может случиться, Раиннон, – он глубоко вздохнул, пытаясь восстановить дыхание, – может случиться, если ты не позволишь мне остаться у тебя, чтобы обнимать тебя всю ночь.

На глазах у нее показались слезы, которые стали скатываться по щекам.

– О, нет, – почти застонав, он шагнул к ней и крепко обнял ее. – Я совсем не хотел тебя расстраивать. Не плачь, дорогая.

– Я не расстроилась, – пробормотала она, прижимаясь лицом к его груди.

– В чем же дело?

– Просто ты такой глупенький. «Дурак, а не глупенький, – подумал он. – Удивительно, ведь я раньше никогда не был ни глупеньким, ни дураком».

Он немного отстранился от Раиннон и посмотрел на нее сверху.

– Раиннон, можно я останусь с тобой сегодня? Я и вправду буду только обнимать тебя…

– Да, – прошептала она, – останься, пожалуйста. Обнимай меня.

Они легли на ее кровать, висящую на четырех позолоченных цепях, и заснули под звук дождя. И он обнимал ее всю ночь.

Ноа услышал, как зазвонил телефон. Совсем рядом с ним Раиннон заворочалась. Он приоткрыл глаза, поднял голову и стал взглядом отыскивать телефон.

– Я возьму трубку?

– Телефон там, – сказала Раиннон, не открывая глаз и указала пальцем в глубь комнаты.

– Спасибо, – сказал он кисло и стал пробираться к телефону, стараясь не споткнуться обо что-нибудь.

– Алло.

– Ноа? Это Марк.

– Марк? Как ты меня нашел?

– Я позвонил вашим теткам, и они дали мне этот номер.

– Потрясающе, – возмущенно пробормотал он, хотя и не удивился тому, что Эзми и Лавиния были так уверены, где его можно найти.

– Прошу прощения, если разбудил вас, но уже десять часов и…

– Десять? Не может быть. Я в жизни не вставал так поздно.

– Ну, а вот сегодня встали.

Ноа выглянул из окна. К его удивлению от вчерашней грозы не осталось и следа. На небе ярко сияло солнце.

– О'кей. Что-нибудь откопал?

– Откопал. Мне здорово пришлось попотеть. Я теперь должен с десяток обедов, зато выплыло кое-что интересное. Одна крутая компания с севера нашего штата, «Коллин Кэмикалз», хочет перебазировать свое производство. Вы слышали о ней что-нибудь?

– Кажется, нет.

– Это мощная компания. Имеет большие заказы и неограниченные возможности роста. Отсюда и планы по переводу своих предприятий.

– И они выбрали Хилари?

– Еще не приняли решения. Они рассматривают несколько вариантов, но, кажется, склоняются к Хилари. Вообще-то пока трудно сказать, на какой стадии у них этот вопрос. «Коллин Кэмикалз» не любит показывать карты. И не раскроет их до последнего. У них сплошные тайны и секреты.

– Наверное, поэтому в Хилари никто ничего о них не слышал.

– А вот здесь вы не правы. Я абсолютно точно знаю, что они вели переговоры с мэром, неким Джерри Орнеттом. И есть там еще одно лицо, которое очень хорошо информировано. Мне удалось добраться до их телефонных квитанций. Так вот, в Хилари есть номер, с которым отсюда очень часто говорили.

Ноа напрягся:

– Да?

– И зовут это лицо, которому часто звонили из компании… одну минуту, сейчас посмотрю в записной книжке… Его зовут Мартин Ричардсон. Знаете его?

– Мартин Ричардсон? Что-то очень знакомое.

Он потер лоб, пытаясь прогнать остатки сна, а затем взглянул на Раиннон, которая уже сидела в кровати, обхватив руками колени, и смотрела на него.

– Кто такой Мартин Ричардсон? – спросил он ее.

– Это же агент по продаже недвижимости, с которым ты говорил во время карнавала. Дракула.

– Дракула. Правильно. Алло, Марк. Да, я его знаю.

– Ноа, что вы сказали? Дракула?

– Неважно. Ты нашел еще что-нибудь?

– Я не смог выяснить, с кем в компании контактирует Ричардсон, но точно знаю, что ответственным в компании за весь проект по переезду является некий Вильям Стрэтфорд. По моим данным он готов принять решение и сегодня будет в Хилари.

Ноа кивнул. Это может оказаться очень важным.

– Марк, ты здорово поработал.

– Спасибо. Что-нибудь еще?