Колдун
Шрифт:
Те согласно покивали, кажется, травки из чая начали работать.
— И это… — он распрямился, — Вы когда вернетесь, и, если меня не будет… рыбку мою покормите, пожалуйста.
Он подошел к подоконнику, снял банку с Кузьмой и поставил ее на стол. Насыпал туда чуть сухого корма.
— Жри давай, — грозно сдвинул брови, глядя на то, как рыбка уворачивается от опускающихся на дно хлопьев, — Нечего тут из себя умирающего изображать. Даже если я не вернусь. Слышишь?
Дормидонтыч махнул хвостом и отвернулся, уперев голову в стекло.
— Как знаешь.
Трофим поджал губы. Ладно, что
Глава 31
— Все, пришли, — Трофим остановился, оглядевшись, и скинул с плеч рюкзак, — Раздевайся.
— А музыку включить? — огрызнулась Оля, — Или там винишка налить?
— Вина? — Трофим почесал подбородок, — Вина нет, могу только спиртовую настоечку предложить, но тебе вряд ли эффект понравится. Они у меня все с… эффектом.
— Тогда пой, — Оля стянула куртку и потянулась к ремню, — Если уж раздеваться, то под музыку.
— Эмм… — Трофим задумался и затянул, — Э-эй, ухнем…
— Все, спасибочки, хватит, — девушка сняла штаны и, оглядевшись, примостила их на ветке дерева.
— Помог, как мог, — кивнул Трофим.
Было видно, что Оля сильно волновалась, и он очень старался ее отвлечь. От ее действий действительно много зависело.
— Ну? — она ссутулила плечи, обхватив себя руками.
— Подожди, приготовлюсь, — Трофим растопил снег у ног и бросил на землю рюкзак, — Ты поняла, что нужно делать?
— А что там понимать? — она отвернулась, — Ты открываешь проход, я захожу, беру Книгу эту вашу и обратно.
— Угу, — Трофим нахмурился, — В теории.
— Как обычно, — меланхолично ответила она, — Если что-то пойдет не так, заранее прошу прощения.
— Если что-то пойдет не так, — выпрямился Трофим, — Ты уже не сможешь вернуться. Мне нужно будет влить в тебя свою силу, если ее не хватит…
— Я понимаю, — помолчав, сказала она, — Но… Что уж? Я и так мертва.
Трофим вздохнул:
— Оль, я не хочу, чтобы ты…
— Ой, не начинай, — топнула она ногой, — Делай уже, что должно.
— И будь что будет, — добавил он под нос, раскладывая на земле пучки трав.
А потом распростер руки, отчего по кругу взметнулось пламя, отрезая их от леса. Зачадили тлеющие травы, пошел горький дым. Трофим закрыл глаза, вспоминая слова, которыми запечатывал Книгу, и зашептал, ощущая, как подернулась реальность, натянулась, словно пленка.
— Пошла! — крикнул, дождавшись, когда пульсирующая гладь прорвалась, утягивая их в свое нутро, и Оля закричала. Ее белая кожа покрывалась красными волдырями от ожогов, тут же чернея и падая на землю хлопьями. Волосы от жара вспыхнули, оставляя лысый череп.
— Оля! — прохрипел Трофим, что есть силы удерживая проход, — Иди!
Девушка взвыла, смахивая руками огонь, окутавший ее со всех сторон, покатилась по земле.
Трофим напряг плечи и снова позвал:
— Оля!
Она выгнулась, бессильно открыв рот в немом крике, а потом уперлась руками в землю и зарычала.
Лицо плавилось, стекая вниз, челюсть выдалась вперед, явив страшенные зубы. Она замотала головой, начиная подниматься. Руки удлинялись, покрывались густой черной шерстью, которая тут же снова сгорала вместе с кожей. Оля заскулила, заметалась, посмотрела на Трофима бешеными глазами — и бросилась в разлом. Огонь, взметнувшийся за ее спиной, разом опал, и Трофим повалился на землю, вытирая рукавом заливавший лицо пот.— Нет, нет, нет, — он встал на колени и ссутулился. Рано! Надо держать проход. Ей не вернуться!
Он полез в сумку, доставая зелье. Ну же! Быстрее! Зубами оторвал крышку и выпил настойку. И еще раз!
Слова выходили изо рта с огнем, будто прожигая реальность.
— Давай же, — закричал он, с силой разводя руки. Вены на лице вздулись, пламя вокруг загудело, закрутилось воронкой — и Оля, натужно хрипя, вывалилась на землю, прижимая к груди сверток, завернутый в холщовую тряпку. Огонь опал, а Трофим свалился рядом, пытаясь отдышаться.
— Надеюсь, оно стоило того, — еле слышно сказала девушка, выпуская из рук Книгу, и закрыла глаза, — Но уж лучше бы я еще раз умерла, правда.
Тихо скрипнули деревья за спиной, и она, вздрогнув, тут же перекатилась на спине, вскочила на четвереньки и зарычала.
— Ш-ш-ш, — Трофим подтянулся на дрожащих руках, — Он не тронет.
И мотнул головой лесовику, высунувшемуся из-за кустов и злобно щерившемуся.
— Мы просто нашумели… — он нервно хохотнул, уперся лбом в землю и выдохнул, — Оль. Ты сделала это. Сделала! Теперь я твой должник…
— Должник! — прорычала она, скалясь, — Парик мне купишь, должник хренов.
Трофим шагал по темному лесу, поглядывая на верхушки деревьев. Луна, окрасившись багряным светом, неспешно поднималась на небосводе, и даже облака обходили ее стороной. Плохо, очень плохо.
Он остановился, прислушиваясь. Лесовик заворчал рядом.
— Я знаю, знаю, — скривился Трофим, — Ведьмин час.
Лесовик заухал, прижимаясь к трофимовой ноге.
— Будто у меня есть выбор.
Колдун повертел в руках телефон, прихваченный из дома. Потом отдаст хозяину. Он хмыкнул — ну, или не отдаст. Ира сама не звонила, ждала, хотя срок, отведенный ему, заканчивался. Он думал, что с помощью лесовика сможет ее найти, обмануть, но похоже придется идти на встречу, где его ждали.
Трофим цокнул языком. Надо звонить.
Хранитель заволновался, подскакивая на задних лапах. И вдруг прыгнул, перехватывая на лету птицу. Ворон, попавший ему в лапы, оглушительно закричал, пытаясь выпутаться из когтей. Лесовик заурчал, подтаскивая его ко рту.
— Погодь, — Трофим нахмурился, — Это кто у нас тут?
Ворон таращился, силясь вырваться, и обессиленно раскрывал клюв.
— Знакомец мой, — Трофим тронул лесовика за плечо, — Не надо. Проблем потом не оберешься с его хозяйкой.
Хранитель обиженно заурчал, выпуская птицу. Та вспорхнула на ветку дерева, продолжая вопить, но не улетала.
— Чего надо? — зло спросил Трофим, — Вали отсюда.
Ворон снялся с места, покружил около Трофима, а потом, решившись, сел ему на плечо, больно прихватив кончик уха.