Колдун
Шрифт:
— Не-е-ет, — затуманенное сознание успело ухватить последний крик его ведьмы, и уплыло, полностью сливаясь со стихией.
Портал запульсировал, пропуская чистый огонь, и схлопнулся за спиной.
Глава 35
Пламя бушевало со всех сторон, и он расхохотался. Огонь, чистый огонь. Наконец, он на своем месте. Он поднял руку, растворившуюся в стихии, пошевелил пальцами, которые собрались из множества маленьких искр и снова распались, растекаясь по пространству. Пространству. Он остановился. Что за странные мысли?
— Эй, Аджика-огонек, — насмешливо протянул смутно знакомый голос, и пламя загудело, разворачиваясь, — Может, найдешь минутку для старого друга?
Молодая женщина с длинными светлыми волосами мягко улыбалась и приветливо махала рукой.
Огонь взметнулся, пытаясь достать раздражающее препятствие на пути, но женщина лишь повела плечами, и яркие языки остановились, не смея приблизиться.
— Ну же, очнись, — попросила она, подходя ближе, и пламя отшатнулось, — Давай, Трофим. Это же я.
«Яна» — вдруг вспомнило оно имя и зашипело.
— Ничего-то ты без меня не можешь, — засмеялась женщина, — Впрочем, ничего нового. Трофим вспыхивает, а Яна его выручает.
Пламя обиженно заревело и опало.
— Ну вот же, — тише произнесла она и протянула ладонь, — Теперь как обычно, хорошо? Как мы это делали с тобой миллионы раз.
Искры снова сплелись вместе, образовали широкую мужскую руку, и Яна крепко за нее ухватилась, дергая на себя.
— Время не пришло, — шепнула она и засмеялась, обнимая обнаженного мужчину, недоуменно глядящего будто сквозь нее, — Я тебе не разрешала, помнишь? Никакого слияния с огнем, пока Макса мне не воспитаешь. С его силами только ты и можешь справиться.
Она погрозила пальцем и отступила.
— Яна, — прохрипел он, — Как… что?
И вспомнил. Вспомнил, почему он здесь и зачем. Вздрогнул, оглянулся и потребовал:
— Почему я тебя вижу? Ты поможешь? Как у тебя получилось?
Она грустно улыбнулась.
— Это граница, Аджика-огонек. Тебе нельзя было дальше.
— Хватит меня так называть, — нахмурился он, а Яна хитро прищурилась и показала язык.
— Как хочу, так и называю.
— Вредная… — начал Трофим и замолчал, а потом тоскливо спросил:
— Ты простила меня?
— Мне не за что тебя прощать.
— Но я же… Ты…
— У тебя не было другого выбора, милый. А у меня был. И я его сделала.
— Яна, — шагнул к ней Трофим.
— Сделай, что должно, — подняла она глаза.
— Подожди, — попытался он ухватить начинающую исчезать девушку, — Ты снова спасла меня.
— Нет, — глухой голос звучал все тише и тише, — Ты все сделал сам.
И пропала. Трофим опустил голову и задышал, привычно отмеряя время. Не прошло и пары месяцев, а вбитые практиками действия начали включаться автоматически. Он усмехнулся, сжимая кулаки. Он все-таки смог остаться на границе, не перешел грань, не ушел вслед за стихией.
Здесь было пусто. Больше не было подвала, ведьм, Макса. Плотная густая тьма скрывала очертания.
Только бешеный ветер проносил мимо потоки сил погибших. Трофим протянул руку, цепляя один из них. Водник, лекарь. Он одернул ладонь. Пища для Чура.Огонь больше не затмевал сознание, он, как сытый зверь, довольно урчал где-то в груди, наконец, осознав, что этот колдун ему ровня. Неужели кончилось вечное противостояние? Трофим усмехнулся и зашагал в темноту. Опять Яна постаралась. Его память о ней или она сама, он так и не понял.
Спустя несколько минут Трофим остановился. Вокруг ничего не менялось, все тот же ветер и темнота. Где-то вдалеке он продолжал видеть радужный свет, но в этот раз тот его не манил. Туда ему нельзя.
Он опустил руку к бедру и досадливо покачал головой: со сгоревшей одеждой пропал и кинжал.
— Ищешь что-то? — низкий голос гулко пророкотал за спиной, Трофим резко обернулся, зажигая на ладонях пламя, и потрясенно замер.
— Ты?
Ваня смотрел на него, чуть склонив голову, и мягко улыбался.
— Ты! — выдохнул Трофим и пошел навстречу, — Уж я тебя выдеру, как вернемся! Ослушаться учителя! Да я тебя испепелить готов! Куда ты полез, неуч! У вас с Максом одно дело было — выжить во всей этой суматохе, что еще себе напридумали? Давай сюда, найдем этого свихнувшегося колдуна, Чура, и будем выбираться.
— Боюсь, не получится.
— А ты не бойся, — бросил Трофим, — Дуй ко мне, неслух. И держись за спиной.
Ваня тихо рассмеялся.
— Ты так ничего и не понял?
— Я…
— Здесь некого спасать. Здесь все правильно, так, как должно быть. Порядок.
Он расставил руки в стороны, и будто миллионы маленьких светил зажглись вокруг, освещая пространство. Трофим зажмурился от яркого света.
— Что еще за порядок?
— Только закончи то, за чем пришел. Иначе у меня не получится тебя вернуть.
Он махнул в сторону, и Трофим увидел скорчившееся тело, жалобно скулившее и пытающееся отползти.
— Нарушение порядка, — Ваня поморщился, потерев лоб, — Нарушение равновесия. Так не должно быть.
Трофим изумленно уставился на ученика.
— Вань? — позвал он, начиная понимать.
А тот кивнул. И снова улыбнулся.
— Я на своем месте, колдун.
— Не-ет, — выдохнул Трофим, — Нет. Я должен был, я…
Ваня покачал головой и неторопливо продолжил:
— Граница давно потеряла свое предназначение. Нельзя охранять кромку и грезить о могуществе.
Он взмахнул рукой, и бывший Чур взвыл.
— Подожди, — Трофим сжал челюсти, — Подожди, Вань. Я придумаю, как вытащить тебя отсюда…
— Я уже не Ваня, — медленно и тяжело произнес тот, — Теперь я хозяин границы.
Трофим потрясенно замолчал, а Ваня, улыбнувшись, сказал:
— Неужели ты не видишь, что теперь все правильно?
— Ты…
— Я знаю прошлое и будущее. Я охраняю мир людей и мир мертвых. Я встречаю души и провожаю их туда, где им нужно быть. Мое предназначение, моя суть. Человеческое тело, рожденное отдавшей свои силы ведьмой и воспитанное колдуном, наконец, нашло свое место. Жизнь, которая текла через него, и смерть, принятая добровольно, слились воедино.