Колен Лантье

– Я буду преданно служить вам, монсеньёр, и, если понадобится, не пожалею жизни.

– Верю, Готье, верю, а сейчас оставь меня. Мне нужно поразмыслить над советами Пиккуаньи. По поводу жилья обратись к графу Анри и скажи, чтобы с тобой обращались как с лицом из моей свиты. Позднее я призову тебя.

Готье Маллере гордо удалился. Дофин удостоил его обращением на «ты». Он уже видел, как перед ним открывается блестящее будущее.

Глава пятнадцатая

Капитан Железная Стопа принадлежал к тем рыцарям большой дороги, для которых грабежи и боевые схватки только желанные поводы, чтобы поработать мечом. Он мгновенно оценил положение. Замок пылал, и можно было не сомневаться, что защитники Крамуази отправились в лучший мир.

– Мы опоздали, Фюльбер, – обратился он к сержанту, скакавшему справа. – Но мы сейчас сдерём шкуру с этих мерзавцев, как с диких кошек. Погляди, как они улепётывают, только услышав топот наших коней. Эй, молодцы, приготовьтесь хорошенько порубить это мясо!

Рог Рауля протрубил где-то невдалеке, в лесной чаще.

– Рассыпьтесь по опушке, Жаки! – крикнул Гийом Каль.

Но, за исключением трёх десятков решительных людей, крестьяне, не привыкшие к подобным сражениям, потеряв голову метались во все стороны, а некоторые, вместо того чтобы укрыться за деревьями, отхлынули назад к замку, как стадо перепуганных баранов.

Колен, сжимая в руке лук, старался ни на шаг не отставать от Гийома.

– Беги, пока ещё не поздно, парижанин!

– Честное слово, Гийом Каль, я вас не оставлю. Стреляю я из лука не хуже королевского лучника, и эти вояки меня не пугают.

К отряду, состоявшему из жителей Клермона – верных товарищей Гийома, присоединились лесорубы из Сен-Ле, вооружённые топорами.

– Пойдём прямо навстречу всадникам, чтобы прикрыть наших братьев, – сказал Гийом.

Спокойное мужество вождя подбодрило Жаков. Многие крестьяне из тех, что покинули было отряд, возвратились и приготовились к бою.

– Нам стыдно, что мы убежали, друг Гийом!

– Нечего стыдиться, братья! Жеребёнок не сразу привыкает к уздечке. Так и человек не сразу привыкает к бою. Учение даётся не легко.

Воины Железной Стопы выстроились шеренгой менее чем в ста туазах от крестьян, отрезав им дорогу к лесу. Их кожаные камзолы блестели, а начищенные шлемы, отражая солнечные лучи, сверкали, как молнии. Уверенные в победе, наёмники с нетерпением ждали приказа искромсать эту чернь, что осмелилась бунтовать.

Железная Стопа взмахнул мечом. Атака началась.

– Стойте твёрдо и не бойтесь! – прогремел голос Гийома Каля.

Он выступил вперёд и поднял копьё. Колен уверенной рукой положил стрелу на пеньковую тетиву и прицелился. Четверо товарищей последовали его примеру. Когда мчавшиеся во весь опор всадники приблизились на расстояние около двадцати туазов, мальчик спустил стрелу. Лошадь, раненная в грудь, поднялась на дыбы и рухнула в грязь, увлекая за собой всадника. Не успел Колен снова натянуть тетиву, как лучники Железной Стопы налетели на повстанцев. Натиск был сокрушительный. Ржание лошадей сливалось со стонами раненых. Пики и вилы яростно скрещивались с мечами.

– Бей их, бей! – рычал Железная Стопа.

На эти призывы капитана, как эхо, откликались ободряющие возгласы Гийома Каля:

– Стойте твёрдо, братья Жаки! Не бойтесь!

Гийом Каль двумя руками держал тяжёлое копьё.

Чей-то меч с размаху задел его руку, и кровь обагрила рубашку, но предводитель Жаков платил ударом за удар, и пример его творил чудеса.

Колен подобрал гизарму одного из убитых и рубил ею направо и налево. Пьер с такой силой вращал над головой свой железный брус, что никто не осмеливался к нему приблизиться. Мельник появлялся в самых опасных местах и не успокаивался, пока не обращал в бегство самых стойких врагов.

Железная Стопа пытался подмять Гийома Каля под ноги своего коня, но Колен гизармой ранил в бок его лошадь. Животное взвилось от боли и, не слушая ласковых уговоров всадника, круто повернуло назад. Стражники, решив, что капитан покидает поле боя и зовёт их за собой, последовали за ним.

Лишь на опушке леса Железной Стопе удалось успокоить коня. Вскоре лучники собрались вокруг своего начальника, и тот задал им изрядную головомойку.

– Подлые свиньи, трусы! Вы, как зайцы, удираете от кучки мужиков!

Стражники покорно выслушивали его брань. Они потеряли десяток убитых, и никто не вышел невредимым из этой стычки. В свою очередь, и Жаки подсчитывали свои потери мёртвыми и ранеными. Гийом озабоченно следил за поведением неприятеля.

– Это только передышка, братья, придётся биться до конца!

Крестьяне, укрывшиеся в замке, в испуге выбегали оттуда. Каменные своды рушились. Огненные искры, разносимые ветром, и сильный жар от костра сделали дальнейшее пребывание в Крамуази невозможным.

– Мы будем сражаться! – в один голос воскликнули братья Пьер и Рауль.

– Мы будем сражаться! – повторил за ними Колен.

Гийом Каль грустно улыбнулся;

– Мы будем сражаться сегодня, завтра и ещё много дней. Факел Крамуази зажжёт пожары во всём Бовези, Мюльсене, Суассоне и в округе Амьена. А быть может, пожаром будет охвачена и вся равнина от Лаонне до моря.

Он говорил с вдохновением. Уж не видел ли Гийом Каль над развалинами феодальных замков, в дыму пожарищ сияние нового дня, когда вилланы станут хозяевами своей судьбы?

Железная Стопа взял коня своего оруженосца. Он задыхался от злости, но печальный опыт заставил его быть осмотрительным.

– Уничтожим этих кротов с расстояния – градом стрел.

Многие из воинов его отряда подумали про себя, что с этого нужно было начинать. Лучники вытянулись в цепь параллельно лесной опушке. Положение Жаков становилось затруднительным. Впереди – враг, позади – огонь. Слева и справа – обрывистые склоны.

Гийом обратился к товарищам:

– Братья, у нас только один выход – добраться до леса. В чаще они нас не могут преследовать.

– Мы не пробьёмся к лесу, – сказал кто-то.

– Мы пробьёмся туда по трупам врагов, – твёрдо возразил Гийом. – Разве это не лучше, чем погибнуть без боя?

Рой стрел прервал его речь. Один из Жаков схватился рукой за плечо, пронзённое стрелой.

– Приготовьтесь, Жаки! – скомандовал Гийом.

Колен натянул тетиву своего большого лука, вырезанного из сердцевины рябинового ствола. Один из наёмников упал навзничь с простреленным горлом, второй закачался и стал медленно сползать с седла, третий сразу свалился с лошади.