Колёса Жадности

3. На Истрис прибывает инспекция всесоюзного комиссариата тяжёлой промышленности.

4. Списан в утиль корабль ВКС "Грабельник", распродажа комплектующих.

5. Комздрав предупреждает, что курение кизила каждый день вредит вашему здоровью.

Твин выключил комм, окончательно придя в зацепление с реальностью. Насчёт последней "новости" - пришлось начхать, потому как он не знал лучшего способа прочистить голову, нежели курнуть кизила. Оверлункс втихоря, чтоб никого не будить, вылез на балкон, и дымил там, оглядывая огни внизу на улице и отсветы, мотыляющиеся среди навешеной на стены зелени.

– Так, стоп, - фыркнул он, снова доставая комм, - "Грабельник"?

Когда-то это был рудовоз, но в бытность Твина заместителем комиссара по обороне, из него сделали вполне годный постановщик мин. Сейчас, правда, сам желтошёрстый признавал, что идея вообще с минами была так себе, и всё это хозяйство потихоньку свёртывали. Правда, его сильно беспокоило, вводят ли они что-нибудь взамен этого, или же? Зная оверлунксов, "или же" было вполне вероятно, несмотря на всё происшедшее. А моё ли это дело, подумал Твин, и само собой, пришёл к однозначному выводу, что ещё как его. Вообще-то это было дело всех жителей Истриса, но большинство как не одуплялись, так и не одупляются, поэтому придётся тащить тем, кто шарит. С другой стороны, звонить в комиссариат, дёргать их за уши, выслушивать всякую фигню... оверлункс передёрнулся, как от кислятины. Кроме того, если они вдруг захотят запудрить ему мозги, то скорее всего, им это удастся. Стало быть...

– Паап?
– фыркнула Инла, сунувшись в дверь, - Не ты ли говорил, что сидеть ночью за компом это тупизм?

– Нууу... такие вот уши, - развёл лапами Твин, и продолжил щёлкать по кнопкам.

– Ничего не случилось?
– нахмурилась оверлунксиха, разглядывая открытую страницу службы межзвёздной связи.

– Неа, - зевнул Твин, - Просто кое-что узнал, и в который раз обеспокоился состоянием дел в обороне. А поскольку следить за всем меня не хватит, пусть следят те, кто должен. Тобишь, катнул телегу в отдел КБР, чтоб они ещё раз присмотрелись к Истрису.

– А, тогда ладно, - успокоилась Инла, и сшуршала в темноту.

Нажав "отправить", оверлункс выключил машину с чувством выполненного долга, и...

– Нет, подожди-ка...
– зачесал он башку.

Не стоит впадать в параною, сказал он себе. Впадать не стоит, но когда он окажется на Инцидиусе, стоит ещё раз проверить, а дошла ли его телега до адресата. Мало ли какая блажь взбредёт в голову этим жёлтым котам! Один раз чуть не просрали планету, и с них станется сделать так снова, а с таким положением Твин никогда не согласится. Чётко запомнив, что нужно будет сделать, он таки отвалился обратно на лежак, как-грится, проспать ночь.

На следующий день, после того, как будильник прозвенел струёй воды в ведро, оверлунксы зашевелились более бодро. Покормившись, они разбежались - Кил на работу в бухгалтерию, Инла в институт, Жап в школу. Теперь можно и курнуть, сказал себе Твин, и заржал, аки конь, безо всякого курева. На самом же деле он приготовил хавчика, какой можно носить с собой, и двинулся на ремзавод. А-15 отстаивался в одном из ангаров, и техники потихоньку прихалтуривали, приводя его в какое-то подобие годности; сам оверлункс тоже постоянно там возился, ибо возни хватало с лихвой, а мысли о том, чтобы кому-либо заплатить за то, что можно сделать самому, у него и в проекте не возникало. После приобщения к жабократии Твин прицепил к связке ключей брелок в виде зелёной металлической пластинки с надписью "не трать" и "не плати" на обороте - само собой, брелок сделал лично, иначе получался бы нестерпимый каламбур. Правда, сделать сам в ремонте космического корабля он мог не так много, как того требовала Жаба.

Выйдя на улицу Вересковая - ту самую, на которой стоял дом, оверлункс запрыгивал в трамвай, потому как до ремзавода шлёндать пешком пол-дня, а это уже слишком.

– Товарищ, вы зачем запрыгиваете в трамвай?
– спросил пожилой оверлункс, - Зашли бы, и все дела.

– Дурь, - подробно объяснил Твин, и дед более вопросов не имел.

Дурь, собственно, в виде кизиловых косяков, лежала по карманам технической жилетки, напяленой поверх комбеза. По сути дела, это была та же самая жилетка и тот же комбез, что и двадцать лет назад. Текфонитовое волокно, а чего ему будет? Техжилетка по виду сильно смахивала на бронежилет, и если насовать в карманы пластин - то это так и будет. В большинстве же случаев оверлунксы насовывали туда инструменты и документы, и Твин не оригинальничал, но вдобавок он пёр с собой целый рюкзак всякого барахла. Желтошёрстый уважал кататься на трамвае, потому как по большей части, ящик на рельсах был весь застеклён, пырься куда хочешь, так что в глаза попадает много зелени и сверкающие отражающим покрытием стены высотных башен.

Таким покрытием уделали не только жилые дома, но и башни, в которых располагались промышленные предприятия; ремзавод находился с третьего по седьмой этажи, и именно туда предстояло добираться. Добравшегося встречала обширная площадь, "полка" на этой этажерке, где сверху метрах в сорока висел потолок, внешних стен как таковых не было, а площадь разгораживалась на отдельные помещения обычным способом. Выйдя из лифта, Твин мордозрел, как по центральному проходу этажа прокатывается М-29, гудя двигателями. Истребитель, докатившись до края, поднялся на гравгене, втянул стойки шасси, и с рёвом заложил вираж вертикально вверх. Ну, это уже кое-как внушает, подумал оверлункс, главное, чтобы его не чинили теми же методами, что его А-15.

В первую очередь Твин направился на агрегатный участок; за железной дверью с надписью "Не входить!" существовало довольно тесное помещение, уставленное станками и стапелями, на которых крепили отдельные агрегаты, снятые с аппаратов, для возни с ними. Обнаружились пятеро, из них работали трое. Всмысле, работал вентилятор и два колёсных робота с манипуляторами, собиравшие турбину, а техники растеклись в креслах и вяло базарили.

– А, Твиныч, эт-самое, малыш, - поприветствовал старший, убирая лапы за спину, - Не, вымазаны, как порось. Чего пожаловал?

– Да это, Тейлыч, нужен кусок протонной сварки, - сказал Твин, - Ну так, кусочек, маленький.

– Да легко, - пожал плечами техник, - А чего там?

Твин поставил на пол рюкзак и достал из кармана собственно это самое.

– Носок??
– покатился по смеху Тейлыч, - Не, ты видел?

– Ага, - хихикнул молодой техник, - Это для носка нужна протонная сварка?

– Именно, - сообщил Твин, когда все проржались, - Носок, ясное дело, из текфонитовых ниток.

– Да ладно?
– серьёзно не поверил Тейлыч.

– Нет, ну насчёт ниток я конечно загнул, из отходов ниток. Там знаешь, когда текфонить укладывают в схемотехнику, получается немало обрезков и просто брака, так эта вата, с позволения сказать, тоже в звезде не горит нифига. На Лан-Нтане жабцы делают что? Правильно, ткут из этой ваты ткань и делают в том числе носки. Я вот на барахолке этот купил за бесценок, потому что только один...

Оверлунксы снова покатились по смеху, оскаливая острые клычки и тряся ушами.

– А ещё потому что бэ-у и потому что дырявый, - продел палец в дырку Твин, - Короче, есть?

– Есть...
– утёр выступившие от смеха слёзы Тейлыч, - Слут, прошей эту... деталь...

Проржавшись, Слут включил станок с нужной насадкой, уложил в захваты носок, и прошёлся по шву ослепительным синим лучом. Будь там болванка из обычной стали, её прорезало бы, как масло, но на сваривание носка ушло несколько минут, что подтверждало версию про текфоволокно. Как и надеялся втихоря Твин, ржущие техники напрочь забыли спросить с него хоть какую-то плату за эту услугу, так что, выходя из мастерской, он поставил ещё одну галочку в графе "прожадено!".