Колонисты. Хруст. Дилогия

– А чего их сейчас не видно?

– Ну так, ваши еще не додумались, а нам без надобности. А вот мары, я более чем уверен, ходят с ними. Во всяком случае, когда руду полковнику нашему везут, то тянут на повозке, запряженной бубалами. На «углу» их встречали и перегружали в «Проходцев[1]».

– Понял, – кивнул Шендр, – прямо мега-квест какой-то. Чтобы защититься от маров – сделай доспех, чтобы сделать доспех – добудь хитин, чтобы добыть хитин – купи огнемет. На огнемет собери денег, а огнемет и баллоны к нему грузи на бубала, которого еще нужно найти и поймать. Как насчет этого твоего коктейля Молотова? Может, с ним попроще будет?

– Будет, – кивнул Толяныч, – но все равно, хоть один огнемет надо иметь.

– Зачем?

– Вы не первые, кто хотел сэкономить: приходят, покупают коктейли, уходят, и все, – сказал Толяныч, – больше не возвращаются.

– Почему? – спросил я.

– Те двое, с огнеметами и бубалом, рассказывали, что если в муравья бросить коктейль, – начал объяснять Толяныч, – он прямо звереет и пытается добраться до обидчика. Отогнать его можно только огнеметом. Ну, или башку отстрелить, чтоб не видел и не чуял врага.

– М–да…– заключил Шендр. – Так почем хоть эти, твои, коктейли?

– Кредитов по 50. Горючки у нас полно, а техника практически не ездит. Раньше дороже было.

– Даже так недешево! ­ хмыкнул Шендр.

– Это не мои цены, это коллеги – он заведует ГСМ и у него полная монополия. Так что, за сколько хочет, за столько и продает.

– Ясно…

– Так! Чего сидим, сопли жуем? – спросил Толяныч, глядя на нас, подавленных, погрузившихся в свои мысли. – У вас, вроде как, сейчас заказ на шкуры. Выполните и двадцатку заработаете.

– Потом еще в этот муравейник плестись…– уныло отозвался Литвин.

– Да не факт, ­ отозвался Толяныч, – кто его знает, может к тому времени у меня нормальная броня появится.

– Откуда?

– Может корпорация расщедрится.

– Угу, держи карман шире.

– Короче! – разозлился Толяныч. – Хватит ныть! Вы вооружаться-то будете? Я вас в муравейник ни сейчас, ни потом гнать не собираюсь. Сами думайте. Захотите – бронь гарнизонную продам. Пусть тяжелая, зато надежная.

– Будет видно, – ответил я, – на нее еще тоже заработать надо.

– Вот идите и зарабатывайте! Идем, будем вам стволы подбирать!

Толяныч поднялся со стула, на котором сидел во время нашей беседы, двинулся вглубь склада и махнул нам рукой, чтобы двигались следом. Мы не заставили себя ждать.

[1] «Проходец» - марка грузового вездехода, специально разработанного для нужд развивающихся или только начавших проходить колонизацию планет.

Глава 3 Обновки

– Ну-с! Готов услышать ваши пожелания, – Толяныч остановился в центре склада и развернулся к нам.

Мы переглянулись.

– А что вообще есть? – поинтересовался Литвин.

– А что вообще надо? – передразнил его Толяныч. – Вам могу продать оружие из «единичек». Старое, конечно, но всяко лучше, чем ваши ОСЗ. Вон, Мик бегал с «Ремагом» и, вроде, не жаловался. Кстати, как тебе?

– Хороший ствол, – кивнул я и объяснил своим, – дробовик шестизарядный.

– Раз у тебя есть энегопистоль, – Толяныч кивком указал на оружие, висящее у меня на поясе, – и, как я понимаю, он бьет на хорошую дистанцию, предлагаю снова взять дробовик. Стрелок из тебя, как я подозреваю, аховый. Так что, для ближней дистанции самое то.

– Согласен, – кивнул я, – предлагаешь «Ремаг» и взять?

– Нет, – покачал головой Толяныч, – зачем тебе «нулевка», когда можно выбирать из «единичек»? Предлагаю приобрести АДСН–12/2АП.

– Это что такое?

– Понятно, – вздохнул Толяныч и отправился к одному из стеллажей, где аккуратно, в специальных нишах стояли ружья и автоматы. Среди них он выбрал короткое, но смотревшееся крайне массивно ружье, окрашенное в черный матовый цвет.

– Это, – сказал он, подняв в руках оружие, – и есть АДСН–12/2АП. Его еще раньше «Спасом» называли. Разработанный для полицейских и военных автоматический дробовик специального назначения. Отсюда и название. На, попробуй.

Он передал мне оружие.

– Тяжелый, – сказал я, взвесив дробовик в руках, – как минимум, килограмма четыре.

– Поверь, раньше еще тяжелее был. Тут многие детали из армлпстика, благодаря чему немного легче стал, чем старая версия.

– Так чем он лучше «Ремага»? – удивился я. – Тот хоть легче был.

– Во-первых, – сказал Толяныч, назидательно подняв указательный палец, – сейчас в руках ты держишь полноценное военное оружие, пусть и устаревшее. А военное оружие – это большая надежность, прочность, долговечность. Если, конечно, заботиться будешь должным образом. Во-вторых, у него вес больше, чем у «Ремага», зато отдача ниже. Как пойдем в тир – сам опробуешь. В-третьих, «Ремаг» был на 6 патронов, здесь на 8. Семь в подствольном трубчатом магазине, ну а 8-ой уже в стволе.

Толяныч указал мне пальцем, где именно находятся патроны, показал, как заряжать их. Не совсем удобная конструкция, как по мне – подавать патроны снизу. Это я Толянычу и заявил.

– Ты сначала попробуй, а потом критикуй, – хмыкнул тот, – эта технология проверена временем.

– И это все его плюсы? – поинтересовался я.

– Это я тебе только начал о нем рассказывать, – улыбнулся Толяныч, – этот ствол в качестве дополнительного многие космодесантники даже таскают. Универсальная штука.

– И в чем универсальность? – хмыкнул Шендр.

– Для начала в том, что у него есть два режима. Полуавтоматический и помповый. В помповом досылаешь патрон передней рукоятью. С ее же помощью выбрасывается стреляная гильза. А есть и автоматический режим: в нем скорострельность составляет до 4 выстрелов в секунду.

– Да ладно! – удивился я и, словно не поверив, начал осматривать дробовик заново.

– Угу, – кивнул Толяныч и рассмеялся, – когда привыкнешь к нему, сможешь садить, как из автомата!

– Ну, окей, убедил, хорошее ружье, – сказал я, – одного понять не могу, а зачем два режима перезарядки?

– В помповом можно самые разные виды снарядов заряжать, – пояснил Толяныч, – полицейские на «Золотых мирах» из таких «дур» резиновыми пульками бьют, к примеру.

– Ясно… – кивнул я.

– Этот ствол на 40 метров может бить! – продолжил объяснять Толяныч.

Что-то подсказывало мне, что он фанатеет от этого оружия. А может, и нет. Может, просто хорошо в нем разбирается.