Колония "Дельфин"

Часть ребят завопила осуждающими стонами.

– Но это неправда!
– сказала я, дергаясь на стуле. – Я не ела больше двух дней…

– Молчать, - перебил Сико, подставив свой морщинистый палец к губам. – Помимо этого, она посмела избить вожатую. Без весомой на то причины.

Снова эти злые стоны.

– Это все ложь! – не выдержала я. – Я лишь помогла подруге….

– Молчать! – теперь, его голос прозвучал, как гром в ясном небе. – Благодаря тебе, Аля угодила в карцер на три дня. Это тоже будет для нее уроком. Но знай, это только твоя вина.

Я задохнулась. Что он несет? Все было не так. Зачем они трогали Алю? Люди, остановитесь! Мои глаза бегали по сараю, в надежде увидеть сочувствующий взгляд, но все четно. Словно под гипнозом, все слушали Германа, а тот продолжал:

– Я не любитель прибегать к жестким мерам, но этот случай – абсурдный! Если бы я видел, хоть каплю раскаяния в глазах Сони, то я бы простил ее. Может, я стар и слеп. Так подскажите мне, друзья мои, кается ли эта грешница?

– Нет! – хором закричали дельфинята. – Мы ничего не видим!

Предатели. Герман породил таких же монстров, как и он сам.

Директор подошел ко мне, слегка наклонился, и положил руку на макушку. От его прикосновения, горлу подступил тошнотворный комок. Моя голова дернулась, противясь ему.

– Ты не виновата, дитя, - сказал он, словно переживающий отец. – Это все Демон внутри тебя.

Мне было страшно. Я боялась его до смерти. И того, что может сейчас произойти.

Я подняла глаза на Германа, ища в них крошку здравого смысла.

– Пожалуйста, - тихо взмолилась я, но он проигнорировал. Нарочно.

– Мы должны изгнать Демона, чтобы он покинул это юное тело! Вы только посмотрите, как эта нечисть, изуродовала бедняжку! – со смехом сказал он и его поддержала публика. Самым громким единомышленником была Рина. Еще бы. – Оно пожирает ее изнутри! Нам надо избавиться от этой твари!

Зуб даю, произнося эти слова, он говорил не о Демоне.

Господи, что этот безумец имеет виду? Что значит: избавиться?

– Кто начнет первым? – спросил Сико, обращаясь к толпе. – Может быть ты, Глеб?

Друг неохотно поднял голову, и дельфинята вытолкали его из толпы. Теперь, он стоял передо мной, а его глаза растерянно бегали.

– Скажи мне, Глеб, - он опустил свою руку ему на плечо. – Разве Аля заслужила, это наказание? Разве это было по-дружески, когда Соня заставила ее воровать?

Глеб молчал, и мне была заметна его дрожь. В этой вибрации, я ему ничуть не уступала.

– Тебе не жалко свою подругу Алю? – давил на него Сико. – Ты согласен, что в Соне сидит сам Дьявол?

Глеб начал судорожно трясти подбородком. Герман вселял в него ужас. Видимо, пытки над ним были настолько жестоки, что они поломали парня вдоль и поперек.

– Так помоги ей изгнать черноту из души! Помоги обрести истинное лицо! Давай!

Животная публика поддерживала его криками.

А я так и не могла понять, что сейчас произойдет. Ясно было одно, что-то ужасное. Я слабо вертела головой, умоляя Глеба не поступать со мной так. Он видел это. Ему было страшно, так же как и мне. Но, он сдался.

Моя щека покраснела, потому что в нее прилетела пощечина. Я опешила.

– Разве так изгоняют Демона? – возмутился Сико. – Так, ты даже таракана не напугаешь.

Боже. Что он творит?

– Глеб, остановись, - пропищала я. – Прощу тебя.

– Не слушай голос Дьявола! – влез Герман. – Действуй!

Крики в помещении, рвали мои перепонки на части.

Следующий удар, был сильнее. Кожу на лице начало щипать, а на глаза подступили слезы. Я закрыла веки и закусила губу, сдерживая истерический порыв.

Я была беспомощна. Я была жалкой. Будь сейчас в моей руку револьер, я бы с радостью пустила пулю себе в висок и остановила весь этот цирк уродов.

– Хватит с тебя, - похлопал Герман его по плечу, и Глеб с опущенной головой, скрылся в толпе. – Кто еще хочет попробовать?

Я сжала пальцы на ногах, догадавшись, что это только начало.

– Ты хочешь? – Герман заметил, как Тихон поднял руку. – Не разочаруй меня, мальчик мой.

Нет. Нет. Только не он.

– Прекратите, - прохрипела я. – Хватит.

Я хочу потерять сознание. Я хочу потерять сознание, и больше никогда не просыпаться. Даже отец, никогда не позволял поднимать на меня руку. Даже он!

Тихон игриво подошел ко мне, и, положив руки на пояс, встал в надменную позу.

– Посмотрим, получиться ли у тебя изгнать Дьявола?

Уголки губ Тихона вздрогнули.

– Ну, прости, детка, - от его удара мой стул пошатнулся, голову отвернуло в сторону, а из носа вытекла горячая струя.

Я не чувствовала боли. Казалось, я не чувствовала ничего в этот момент. Только гнев.

– Неплохо, - похвалил его Герман. – Но, этого все равно недостаточно. Кто, все же сможет справиться с грязью внутри нее? У кого хватит сил, выбить из нее все уродство?

Моя голова была опущена вниз, а перед глазами стояла уже привычная пелена. Кровь капала на колени, впитываясь в серую ткань. Мне было все равно, кто будет следующим, я уже заочно его ненавидела.

– Давай, разберись с ней! Давай! – голоса перемешались. – Избавь ее от Демона!

Я почувствовала чье-то присутствие рядом с собой и подняла голову. Все крики ушли на второй план, и мне стало по-настоящему противно. Надо мной навис Марат, с каменным лицом, он сжимал кулак в предвкушении удара.

В этот момент, мои глаза сдались, и слезы, вперемешку с кровью полились на робу.

Мне не было больно, когда Марат показал всем, как надо профессионально изгонять нечисть. Мне было мерзко. Я слышала, как начала гудеть публика, восхищаясь столь сильному удару, и тогда, я возненавидела Котова. Возненавидела весь этот дельфинарий. Мне не было больно, но мир вокруг вертелся адской каруселью. В ушах заложило, а кончик языка занемел.

– Пожалуй, достаточно, - спокойным тоном произнес Сико. – Эта душа чиста. Всем вернуться в расположение. А вы, - он обратился к Тихону и Марату, - отведите ее в лазарет.