Колония "Дельфин"

– Господи, - выдохнула она. – За что мне все это? Лучше бы, я работала в поликлинике, занимаясь вонючими пенсионерами, чем такими идиотами как ты!

Парень усмехнулся и послушно оголил торс, а я непроизвольно отвела взгляд.

– Будь со мной нежной, - сказал парень, демонстративно шатаясь на пятках. – Никогда не делай мне больно. Слышишь, никогда.

Лиля ударила его по лбу бинтом.

– Ты можешь замолчать или нет?

– Или нет.

– Тяжело тебе тут будет, - Лиля покачала головой, обматывая его талию бинтом. – Скоро ты перестанешь быть таким говорливым.

Я успела заметить глубокую ранку на его животе, из которой сочилась кровь. Мне стало понятно сразу, он - новенький. Парень не был одет в робу, на нем была белая футболка и голубые джинсы, а приподнятое его настроение, говорило о том, что он ещё не в курсе куда попал. Что ж, его очень ждёт неприятное разочарование.

Я уже и забыла, как выглядят обычные люди. Забыла, когда видела глаза, ещё не почерневшие от страха и злобы.

Кстати, глаза у него были зеленые. Волосы темно-каштановые, практически чёрные, густая шевелюра, немного спадала на глаза. Парень был высокий и спортивного телосложения. А ещё, когда он улыбался, то на скулах появлялись ямочки.

– Ну, вот и все, засранец, - Лиля завязала узел. – Теперь ложись, и чтобы без выходок.

– Есть, товарищ Лидия, - парень отдал честь и плюхнулся на шконку, стоящую слева от меня.

Во время их беседы, я чувствовала себя неодушевленным предметом, которого в упор никто не замечал.

– Прости, - наконец-то посмотрела на меня врач.- Потерпи его немного, надеюсь, ты справишься. Я постараюсь скоро вернуться.

Я еле заметно кивнула подбородком. На самом деле, я была рада, что буду торчать здесь не в одиночестве. Но, немного побаивалась столь ироничного характера соседа.

Лилия ушла.

– Меня, Савва звать, - улёгся он на бок, развернувшись ко мне лицом.

Я наморщила лоб.

– Савва? Что за имя такое странное?

– Мой папа чистокровный еврей и по совместительству редкостный болван, - устало сказал он, как будто это должно мне о чем-то говорить. – А тебя как зовут?

– Зачем тебе знать его? – усмехнулась я. – Ты все равно не запомнишь и то, как беситься Лиля, тому доказательство.

– А ты попробуй, - улыбнулся он. – Ты не можешь утверждать это, пока не убедишься полностью. А убедишься ты только тогда, когда скажешь мне то, что я прошу. Ну, а когда я узнаю то, что ты мне скажешь, тогда ты поймёшь, как была неправа.

– Сам понял, что сказал? – посмеялась я. – Соня. Меня зовут, Соня.

– Тоня…- протянул он. – Отличное имя. У меня подругу так звали, только вот …

– Эй!
– вставила я.
– Ты это специально, да?

Он задрал голову и рассмеялся. Мне было непривычно смеяться с кем-то. Здесь. Я уже и забыла, когда могла хохотать от души.

Парень взбил худую подушку и как ленивый кот вытянулся вдоль кровати.

– Да, шучу я, - Савва начал с интересом рассматривать потолок. – Соня, это как золотая ручка? Малышка взяла чужое, раз оказалась в этом месте?

Теперь, я отвернула голову к потолку.

– Не совсем, - сказала я. – Боюсь, я из того фильма, где Сонька убивает мужика. Случайно, но все же убивает.

Савва откашлялся.

– Да ты опасная штучка, - иронично заметил он. – С тобой надо быть поаккуратнее, а то хватит мне одной дырки в брюхе.

– А ты, что натворил? Доконал народ своей забывчивостью имён?

– Носки украл, - невозмутимо ответил Савва. Звучало как бред, но, по-моему, он это серьёзно.

– Брешишь, - фыркнула я. – За такое не сажают. И точно, сюда не отправляют.

– Так все говорят, - пожал он плечами. – Но я вру только в особенных случаях.

– А сейчас случай особенный?

– Не думаю.

Я приподнялась и обвила свои колени руками.

– С какого ты сектора?

– Сектора? Мне не уточняли, но я определенно попаду к красавчикам.

Я закатила глаза.

– Это не так работает. Нас распределяют по возрасту. Подростки от 14 до 15 – сектор А. Сектор В., это те, кто старше.

Теперь подскочил Савва.

– А ты, в каком секторе?

– Мне пятнадцать, - сказала я. – Это сектор А. .

– И ты симпотная. Значит, я в твоём секторе. Теперь, благодаря нам, этот сектор станет самым привлекательным.

Этот парень явно не понимал, что секторы – это не подразделения кружков талантов, а часть несчастливого коллектива.

– Ты странный, - заметила я.

– Я знаю.

Знакомитесь. Дельфинёнок #6.

Ф.И.О.: Малкин Савелий Авдеевич.

Дата рождения: 19. 07. 1998г.

Приговор: исправительные работы, в воспитательной колонии «Дельфин».

Срок заключения: 2 месяца.

Статья: 158 УК РФ (Кража).

Дело: Украл носки.

– От чего лечишься? – спросил Савва, ища глазами на мне следы болезни. – Ты не похожа на раненого солдата.

– Головой ударилась, - неправдоподобно соврала я. – Не заметила дверной косяк.

– Надо быть аккуратнее, Соня, - посмеивался он.

Именно сейчас, я не хотела разочаровывать его, рассказами об этом лагерь. Я уверена, он ещё успеет самостоятельно во всем убедиться.

– Так ты расскажешь мне, что натворил на самом деле? – перевела я тему. – Хуже того, что совершила я, все равно не бывает. Так что, не стесняйся. Выкладывай.

– Я же сказал: украл носки.

– И ты думаешь, что я поверю в это? – оскорбилась я.

Савва вытянул руку указательным пальцем вперёд и стал дирижировать им в воздухе.

– Никогда не говори, что - правда, а что - нет, когда сама не уверена в этом. И если, ты все – таки решила сделать заключительный вывод, то…

Моя рука ударила себя по лбу.

– Хватит, - перебила его я. – Я все поняла. Расскажи, как это было.

Савва спустил ноги с кровати и, вытянув руки, неохотно размял спину.

– В общем, дело было так. Пришёл я в свой любимый магазин одежды, купить себе носки. Мне так были нужны именно они, такие белые, мягкие, с двумя красными полосками… Ну, ты понимаешь меня?

– Не совсем.

– Не суть, - он махнул на меня рукой. – Моих носков не было! Мерзкая и жадная продавщица сказала, что их раскупили! – его лицо стало максимально самодовольным.
– Но Савва не так прост и наивен. Я заметил эти носки в её сумке. Я узнал свои родные, по маленькому кусочку ткани, торчащему из чемодана этой лживой женщины. Я попросил её объяснить мне этот факт, и та, заявила, что отложила их для старшего сына. Для своего сына, понимаешь? Мои, мать его, любимые носки!