Колония "Дельфин"

– Ева, тебе нельзя здесь находиться, - спокойно сказала она. – Беги домой, а Соне нужен покой. Она болеет.

Девочка обиженно опустила голову и вышла на улицу. От сквозняка, мне раздуло волосы – погода продолжала бушевать. В помещение было темно и вся обстановка походила на фильм ужасов.

Врач удалилась в свой маленький кабинет, а через минуту вернулась с тонометром и флакончиком микстуры.

Девушка аккуратно села на край кровати и попросила меня приподняться.

– Меня зовут, Лилия, - представилась она, устанавливая на моей руке, прибор для измерения давления. – Можешь, звать меня Лиля. Я сказала, что у тебя сотрясение, но это не так. Твои показатели уже ночью пришли в норму.

Я немного проморгалась, недоумевая от её слов. Значит, она все-таки умудрилась осмотреть меня.

– Давление в норме, - убедилась она, взглянув на показатели. – Зрачки не расширены. Каких-либо отклонений в реакции нет. Значит, ты практически здорова. У тебя ведь ничего не болит?

Я замотала головой. Я обманывала её. Мне казалось, что в голову воткнули четырехметровый штырь и выделывают на нем акробатические трюки.

– А это ещё что? – спросила она, заметив посиневший от холода шрам на ключице.

– Травма детства, - ответила я, застегивая робу на верхнюю пуговицу. – Это было очень давно.

Мне было странно все это. Девушка действительно переживала за моё здоровье или же просто отлично играла свою роль. Её серьезный вид непоколебимой женщины, с натяжкой, но все же внушал доверие.

От неё не веяло опасностью, которой просто фанило от других взрослых. Пока она что-то записывала в тетради, я пробежалась глазами по помещению.

Таблетки. Мне нужно достать таблетки.

Так зачем, вы сказали, что у меня сотрясение? – с недоверием поинтересовалась я. – Если со мной все в порядке, я могу идти?

Девушка посмотрела на меня, как на редкостную тупицу.

– А тебе это надо?

– Что именно? Я не понимаю вас.

– Зачем идти на холод, когда можно отлежаться денёк здесь? – она нахмурила брови. – Но, если ты хочешь чистить картошку, то вперёд. Уговаривать тебя я не буду…

– Нет! – испугавшись, вставила я. – Я лучше останусь здесь.

– Вот и славно, - она еле заметно улыбнулась, а потом взяла в руки бутылёк с микстурой. – Будешь пить это, по чайной ложке, каждые два часа. Мне придётся тебя оставить на какое-то время, в карцере, у одной девочки температура не спадает, и лучше я побуду с ней.

– Аля? – задрожала я. – Это моя подруга! Что с ней?

– С ней все будет хорошо. Обещаю. А тебе советую лежащий режим. Хотя бы притворись немного, что болеешь. Так, будет лучше для нас обеих.

Я уже практически её не слышала. Неужели, Алю поместили в карцер? Теперь, я даже не знала, кто из нас получил более суровое наказание, ведь я даже не представляю, что значит находиться в этом подвале. А простудиться в этом месте, не всегда значит, что ты сможешь поправиться и Миша тому доказательство.

– Это я во всем виновата, - со слезами на глазах, прошептала я. – Помогите ей, пожалуйста.

Девушка опечалено вздохнула и потёрла пальцами переносицу.

– Она поправиться, - врачиха поднялась с кровати и начала собирать тонометр. – Честно, все будет хорошо.

Она уже собралась выйти за дверь, как я её остановила:

– Лиля? – позвала я врача.

Она остановилась и посмотрела на меня.

– Спасибо вам, - поблагодарила я. – Просто очень непривычно видеть здесь неравнодушных людей.

Лилия опустила глаза, как будто я только что обвинила её в чём-то.

– Я скоро вернусь. Можешь зажечь свечи, на улице темно, а свет отключили из-за непогоды. В моем кабинете есть спички и пару свечек, - с этими словами, она вышла из лазарета.

А я, упала головой на подушку. И сразу же пожалела об этом – неприятная боль пронзила затылок и напомнила мне о вчерашнем дне. Напомнила об унижениях, через которые мне пришлось пройти. Герман – долбанный псих, это очевидно, но Марат…

Ещё бы немного и он сломал мне челюсть. Как только у него хватило совести, сказать, что это была попытка помочь мне? Он поступил подло и все, что он говорит, теперь, не имеет никакого значения. Для меня этого человека просто не существует. Я ненавижу его. И вообще, я больше не хочу о нем думать. Он даже этого не достоин.

У моей подруги большие проблемы со здоровьем. Я переживаю за неё. Надеюсь, её отправят в город или же все пройдёт само по себе. Очень хорошо, что за ней присматривает Лиля, от этого становилось немного легче.

Дождь бил по окнам, нарушая тишину в помещении. Я прошла в кабинет Лилии, чтобы взять свечу, и не только.

Таблетки. Они были закрыты в железном ящике, и возможности добраться до них без ключа не представлялось возможности.

Скорее всего, Лилия носит ключи при себе, а значит, нужно искать другой способ, чтобы заполучить их.

Посмотрев в окно, я увидела лишь серый двор и качающиеся от ветра кусты. Дельфинята прибывали в расположении или чистили картошку в сарае. Может, это было даже к лучшему, после вчерашнего, я не хотела видеть ни одного из них. Предатели – только так, я сейчас могу о них думать.

Поставив свечу возле кровати, я попробовала забыться и немного вздремнуть, но не вышло. В комнату зашли.

– Зачем ругаешься, Лидия? – возмущался парень, в повседневной одежде. – Я просто не смог устоять.

– Ты схватил меня за зад! – следом зашла Лиля, толкнув парня в плечо. – И не называй меня Лидией!

Он почесал затылок и неправдоподобно задумался.

– Лидия. У меня так подружку звали, - со смешком говорил он. – Сладкая была девочка. Красотка. Жалко, скончалась от передозировки, - парень заметил меня и незаметно подмигнул.

– Заткнись и иди на перевязку, - злилась врач, готовя бинты и ватку со спиртом.

– Я же сказал, что у меня ничего не болит. Лидия, не стоит так беспокоиться.

Я слышала, как изнемогающе прорычала Лиля и меня это позабавило. По-моему, он хорошенько поизмываться над врачом.

– Знаешь, у меня нет времени возиться с тобой! Если хочешь ходить с дыркой в кишках, то, пожалуйста! Во всем, мне вас уговаривать надо!

Парень помотал пальцем в воздухе.

– Не злись, Лидок, - сказал он. – Тебе не идёт. Если хочешь, чтобы я снял футболку, просто попроси, - его губы скривились в ехидной улыбке.

Я видела, как от гнева, глаза Лили налились кровавой краской.