Колонка злой музыковедьмы

Там все познакомились с одним молодым парнем по имени Дамьен – французский Дамиан, как они его прозвали. Через некоторое время Дамьен приехал в Россию, сделал Наташе предложение руки и сердца и увез ее в Париж. Он оказался настоящим христианином и принял решение посвятить свою жизнь больному человеку. В общем, прекрасный принц таки нашелся!

…Новобрачные обвенчались в церкви. На венчание они выслали приглашения всем друзьям, в том числе и Алексею, но тот не успел оформить документы в срок, к тому же неважно себя чувствовал.

Наташа стала писать друзьям письма примерно такого содержания:

«Вот, после обеда идем покупать пальму, так неохота, все надоело» и т. д.

Наташа скучала по России.

***

…Я встретила Наташу совершенно случайно в Томске и сначала даже не узнала.

Знакомый парень вез в инвалидной коляске девушку в джинсовой курточке, и я не сразу сообразила, что это та самая Наташа.

Как она изменилась! Теперь у нее очень загорелое лицо, а длинные волосы выкрашены в каштановый цвет. Но самое главное, изменилась манера поведения. Исчезло кокетство, попсовые интонации с приветом от блондинок из русских сериалов. Передо мной сидела спокойная западная женщина, до такой степени уверенная в себе и обеспеченная, что ей не было никакой необходимости кому-то что-то доказывать.

– Оля, я так рада вас видеть! Вот, приехала в гости на месяц. А как Дамиан? – ее лицо немного затуманилось. – Он вам часто пишет?

– Не очень, – созналась я.

Дамиан уехал из России на новое служение.

– Мне тоже не очень, – грустно сказала Наташа. – Передавайте ему привет, если будет возможность! У меня все хорошо.

…А через год, говорят, Наташа во Франции родила ребенка, и совершенно здорового! У нее и правда все хорошо.

И это не сказка.

Куклы смеются

Как же я разозлилась, когда получила задание написать про кукольный театр под названием «Куклы смеются»! Да никто там не смеется, ни куклы, ни зрители.

Вообще-то я обожаю кукольный театр. Это не обязательно зрелище для детей. Я считаю, что у кукольного театра гораздо выше креативный потенциал, чем у обычного театра, – правда, если кукольник талантливый, нестандартно мыслящий. Такие встречаются, честное слово.

…Например, у нас в Томске в самый разгар перестройки пышным цветом расцвели уникальные зрелища, невесть откуда занесенные в нашу Сибирь. Казалось бы, людям не до того, однако в среде творческой интеллигенции завелась мода ходить в кукольный театр, недавно открывшийся в маленьком старинном здании на набережной Томи.

Мы с Сашей посетили все спектакли, которые шли в этом театре, и каждый был не похож на другой. В некоторых пьесах даже не было … кукол. Да-да, именно так.

Например, один спектакль весь был построен на монологе служанки, якобы прибирающейся в гардеробной своего хозяина. Подробно описывая свои взаимоотношения с графом, та параллельно чистила его камзол на манекене. Чудесным образом костюм вдруг «ожил», рукавом «обняв» красотку за талию… Он «приставал» к служанке, ласкал, ревновал, негодовал, умолял. Зрители, затаив дыхание, следили за развитием любовного романа, забыв, что на сцене всего одна актриса, а не двое влюбленных с их сложными отношениями.

А в пьесе про Жанну д’Арк не было … ни кукол, ни Жанны. Но какова идея! Знаменитую историю рассказывали участники страшных событий – Королева, Дофин, инквизитор, палач. Каждый из них был представлен каким-то предметом.

Например, инфантильный глупый Дофин – игрушкой «бильбоке», такой шарик на палочке. Вместо куклы – огромный деревянный шар величиной с голову на веревке. Актер во время монолога постоянно ловил его в гигантскую деревянную рюмку, – все и так с ним ясно, без кукол.

А Королеве полагался другой предмет – грубая деревянная дощечка, где на паре ржавых гвоздей крутились два колеса. Актриса, произнося монолог от имени развратной Королевы, вращала эти колеса, порой пальчиком гладя шляпки гвоздиков. Как лаконично и эротично выстроен образ. Минимум средств, но впечатление незабываемое.

А до чего классным был Маленький театр!

Его создал молодой театральный бутафор. Прямо в цеху, на построенной им самим миниатюрной сцене, паренек двумя детскими игрушками – кудрявым пупсиком да Ежиком резиновым – представлял все, что угодно, – от Достоевского до Цветаевой, – и все гениально.

Совсем другой кукольный театр воссоздал бывший конструктор-роботостроитель.

Говорящие, движущиеся, моргающие куклы-роботы сопровождали зрителя, начиная с вешалки, адекватно реагируя на любой поворот ситуации. Даже в туалете, в укромном уголке, сидела кукольная старушка-смотрительница, всамделишно вяжущая носок. Бабулька неожиданно заговаривала с посетителем в самый интимный момент (хорошо, что тот в это время восседал на унитазе, а то от испуга всякое случается).

В общем, настоящий кукольный театр – больше, чем просто спектакль с куклами: это отдельная мистическая реальность. И все-таки приходится признать, что настоящий, качественный кукольный театр – скорее исключение из правила, чем правило.

…Помню, гуляли мы с Инной, моей пятилетней дочкой, в осеннем городском саду.

Только что переехав в Новосибирск из провинциального Томска, я возлагала на столичный город большие надежды в области культуры.

Услыхав по парковому радио приглашение на кукольный спектакль для малышей «Сказка про Ивашечку», мы с радостным нетерпением рванули в небольшой расписной домик у главных ворот парка.

Билеты, между прочим, оказались недешевыми для меня в тот переходный этап моей жизни. Кукольный театр требует жертв, рассудила я.

Велико же было мое разочарование, когда я осознала, что нас банально надули, как и пару десятков доверчивых мамаш с детишками.

…Перед закрытым занавесом нарисовался подвыпивший пожилой дядька с косой челкой на всю лысину. Манера вести речь у него была убаюкивающе-доброжелательной, как у профессиональной няни, укротителя хищных зверей, дистрибьютера косметики или только что принявшего на грудь пьяницы. Мужичок на ходу напялил блестящий синий пиджак и, поклонившись почтеннейшей публике, скрылся за ширмой.

На фоне декораций, весьма скупых и схематичных, вяло действовали полторы примитивных, морально устаревших и потрепанных куклы. Главный герой в общих чертах походил на Рыжего-Рыжего-Конопатого, и недостаток его обаяния компенсировался уменьшительно-ласкательным суффиксом в имени, – видимо, больше нечем.

Еще там двигались на проволочках какие-то скучные зооморфные существа, из которых Гусенок олицетворял непослушание, а Лиса являла средоточие зла. Все до единого озвучивались фальшиво-добреньким голосом нетрезвого Директора кукольного театра.