Колыбель предков

Это значило, что четыре-пять тысяч лет назад в Долине озер у подножий гобийского Алтая жили охотники, которые если и не занимались земледелием, то, во всяком случае, собирали зерно диких растений. Они знали не только вкус мяса, но и вкус хлеба! Не значило ли это, что климат в те далекие времена не отличался такой сухостью и суровостью?

Берки и Моррис часами ползали по склонам дюн, изучая характер древних отложении. Вывод был таким: тысячелетия назад на месте Шабарак-усу протекала мощная река. Лишь поток огромной силы, полноводный и стремительный, мог «разрезать» гобийскую равнину на 400 футов ниже общего уровня! Реку питали снега гобийского Алтая и ливневые дожди. По берегам ее росли густые кустарники и даже леса. Это был благодатный базис жизни, который привлекал людей и животных. Стоянки древних охотников и собирателей Гоби дымили десятками костров, разложенных на берегу речного потока.

Затем начались трагические события, справиться с которыми человек оказался бессильным: резко сократилось количество осадков, исчезли ледники на вершинах Алтая. Высохли леса и кустарники, обмелела безымянная река. Ветер погнал на оазис полчища мертвых дюн. Многометровые толщи желтого песка скрыли под собой заброшенные жилища и очаги. Песок заваливал русло реки, и вода замерла в ловушке. Около озер некоторое время ютились люди, но затем под напором моря песков они навсегда ушли куда-то…

Внимательный осмотр сохранившихся от раздувания участков древних слоев песка помог найти каменные орудия и отщепы, которые залегали в слое, а не на поверхности. Сначала их обнаружил Чани, специалист по древней и современной растительности пустынь, затем повезло Берки. Раскопки показали, что древние гобийцы ставили свои шалаши у подножия песчаных дюн, остановленных причудливо переплетенными корнями саксаула.

Раскопки позволили сделать еще одно важное открытие. Нельсон выявил горизонт с находками, среди которых отсутствовали обломки глиняных сосудов и наконечники стрел. Это означало, что Шабарак-усу освоили люди, стоявшие на более древней, чем неолит, стадии культурного развития. Робкие и неуверенные предчувствия Нельсона о заселении Гоби охотниками палеолита или переходной к неолиту стадии (мезолит) подтвердились. Это был успех, о котором можно было лишь мечтать. Нельсон не смел даже подумать, что пройдет несколько дней, и ему снова придется удивляться.

У Нельсона ни минуты свободного времени. С утра он обследует одну котловину с выдувами за другой, а вечером до наступления кромешной темноты и даже при свете фонаря классифицирует собранное за день им самим и добровольными помощниками. Работе не видно конца — настолько обильны коллекции.

Вскоре доктор Лукс преподнес Нельсону новый «царский подарок»: нашел в одной из дальних долин Шабарак-усу серию стоянок, устланных десятками тысяч (!) обработанных камней. Первое местонахождение у тамарисков за соляным болотцем, которое несколько дней назад поразило членов экспедиции обилием расколотых яшм и халцедонов, на фоне нового открытия выглядело просто бедным и нищим. Утром следующего дня Лукс и четверо рабочих отправились на сборы камня. Они привезли 15 тысяч выбранных из россыпей изделий! Ничего подобного не знала до сих пор мировая археология каменного века.

10 дней продолжалось обследование котловины Шабарак-усу, и на каждый из них приходилось по нескольку открытий, волнующих и радостных. Создавалось впечатление, что здесь, невдалеке от Гурбан-Сайхн, располагалась столица каменного века пустыни Гоби, где несколько тысячелетий назад кипела жизнь. Однако, когда Нельсон и Берки отправились на север от котловины, то и здесь нескончаемой чередой тянулись цепочки стоянок эпохи неолита. Границы оазиса, прочно обжитого охотниками каменного века, непрерывно расширялись. Ну чем не «центр дисперсии» древних людей в другие районы Азии? Ведь нигде более нет такого изобилия их поселений!

Жаль, что в лагере Шабарак-усу нет Осборна. Сколько радости доставили бы ему находки. С ближайшей же оказией Эндрюс послал в Ургу телеграмму.

«11:48 П. М. Пекин, июнь 1, 1925.

Музей естественной истории, Нью-Йорк.

Рой телеграфирует: Берки вполне здоров. Великий успех!

Только что открыли новые яйца динозавров и позднепалеолитическую культуру, соответствующую европейскому азилю. Тысячи кремневых изделий! Работа только начинается. Эндрюс».

Можно представить, какое впечатление произвела на Осборна такая телеграмма! Но пока она в течение нескольких недель добиралась до Пекина, а оттуда в Нью- Йорк, в Долине озер произошли события, которые повергли Нельсона в уныние. Нет, никакого несчастья не произошло. Совсем напротив, последовала очередная редкостная удача, после которой количество обработанных камней стали считать не десятками, а сотнями тысяч или, может быть, даже миллионами. При такой ситуации впадаешь в тоску и меланхолию — ни осмотреть, ни тем более собрать открытое не представлялось возможным.

Эндрюс вместе с проводником отправился на север от Шабарак-усу по направлению к Арц-Богдо. В 30 милях от лагеря машина остановилась на плато, где лежало огромное количество грубо оббитых галек красной и желтой яшмы. Затем спидометр автомобиля отмерял милю за милей, но это гигантское поле, усыпанное раздробленным камнем, не кончалось. Сколько десятков тысяч квадратных метров занимало удивительное плато-мастерская, трудно сказать.

Однако Эндрюса поразило га этот раз не количество оббитых галек, хотя невозможно было не подивиться чудовищным масштабам, в которых велась их обработка. Он обратил внимание на необычайно архаический вид большинства галек, валявшихся на плато. Это были исключительно примитивные рубящие инструменты с грубо оформленными лезвиями, нечто вроде сечек — чопперов, гигантские скребки с рваным, зигзагообразным краем, оббитым небрежными сколами, больших размеров нуклеусы — булыжники, с которых скалывались огромные отщепы.

В целом индустрия плато выглядела первозданной. Эндрюсу казалось, что такие орудия могли быть лишь у человека, который едва только приступил к обработке камня. В Европе палеолитические культуры такого рода, отстоящие от современности почти на миллион лет, называют дошелльскими и шелльскими. Неужели в Гоби открыты именно они? В таком случае экспедиция находится на верном пути к открытию недостающего звена, а Гоби действительно родина человека! Где еще в мире есть места с подобным изобилием раздробленных предками кремнистых пород?

Потом проводник привел автомобиль Эндрюса к той части Арц-Богдо, где прослеживались мощные пласты красной яшмы. Здесь располагался настоящий рудник каменного века: люди добывали сырье и тут же обрабатывали его. Снова тысячи грубо расколотых кусков, а также несколько полностью законченных орудий из красной яшмы, кремня, халцедона и агата. Некоторые инструменты напоминали орудия неандертальцев. Собрав на плато и около каменоломни несколько сотен наиболее выразительных орудий, Эндрюс возвратился на базовый лагерь в Шабарак-усу.

Нельсона в лагере не было. Он вместе с Моррисом исследовал наиболее перспективные из дальних стоянок неолита. Эндрюс поделился своими наблюдениями и мыслями с теми, кто оставался на месте. Его вывод оказался настолько неожиданным, что в лагере вспыхнули ожесточенные споры. Одни соглашались с Эндрюсом, другие отнеслись к его выводам скептически. Появление Нельсона и Морриса лишь подлило масло в огонь жарких дискуссий. Осмотрев камни, они присоединились к лагерю противников Эндрюса и охладили пыл его сторонников.

Как профессионал-археолог Нельсон не спешил с выводами и поэтому отправился на плато, чтобы разобраться во всем на месте. В течение нескольких дней он собирал камни, изучал их и сопоставлял, а затем сделал вывод. Никакого дошелля и шелля на плато и на Арц-Богдо нет; камни обрабатывались не обезьяночеловеком или недостающим звеном, а охотниками неолитического времени, которые освоили оазис Шабарак-усу. Подходящего для выделки орудий камня в долине древней реки не было, вот мастера и отправлялись за десятки миль, чтобы пополнить запасы сырья. На плато и в горах Арц- Богдо были своего рода карьеры, где яшму и халцедон опробовали на предмет выделения наиболее пригодных кусков.