Колючка для высшего эльфа или сиротка в академии

Тот в ответ повел плечом:

— Я не идиот и просто собрал примерно-очевидные факты в кучу. Не думай, что я один такой умный.

Да о чем они?

Вообще странное чувство, когда двое разговаривают при тебе, игнорируя тебя, а ты ничего не понимаешь и никто не дает пояснений.

Странное и безумно раздражающее настолько, что закатив глаза, я подхватила свою сумку и быстро зашагала куда подальше из библиотеки и этих двоих.

— Ксю?

— Колючка?

«Лесом оба идите!»

Я двигалась быстрым шагом к своему корпусу и на этот раз выбрала маршрут через двор. По дороге зло и нервно терла свою руку. На первый взгляд метка словно исчезла, но на самом деле я видела едва проступающий узор. Расчесывая ее ногтями до красноты, я надеялась, что ликвидировать еле заметный рисунок получится, пока он не обрел яркость. Я даже не сомневалась в том, что это произойдет.

Мне нужно разобраться — что все это значит.

Я опять раб Кириэля?

Высокородный мерзавец снова это сделал? Пометил меня?

На этот раз ему это с рук не сойдёт. Я приду к ректору и не уйду, пока он не вмешается.

Боги!

Я остановилась, не дойдя пяти метров.

Что-то случилось.

Осознание кольнуло еще до того, как я заметила испуганное лицо Ингрид.

Она с братом и ребятами стояли на пороге, образовав круг и переговаривались.

— Ксюш, у нас такое случилось…такое! — Ингрид схватилась за голову.

— Армагеддон? — невпопад предположила первое, что пришло в голову.

— В твоей комнате — да.

— Что? — не поверив, дернула ручку входной двери на себя.

С порога меня встретил бардак. Разбросанные вещи, перерытые шкафы и их содержимое, валяющееся на полу. Но это ничто, по сравнению с тем, что ждало меня в моей комнате.

Действительно — армагеддон.

Разнесли все, даже кровать перевернули, выпотрошив матрас.

— Ксюш, мы заходить к тебе не хотели…личная жизнь и всё такое, но когда мы гостиную увидели, провели полный осмотр, — Ясень выглянул из-за дверного проема.

К нему подтянулся Гум.

Он осмотрелся и присвистнул.

— Знатно поорудовали, а ведь корпус пустовал от силы час, — пробубнил брат Ингрид, — мы сообщили об инциденте, нам сказали — ждать на улице и не оставлять улик.

На улице так на улице. Спорить не стала.

Вскоре к корпусу стянулись безопасники и несколько преподавателей, включая декана нашего факультета. Безопасники быстро удалились, не найдя магического отпечатка, а вот декан с помощниками задержались. Задали ряд вопросов, выслушали версии от ребят, что мог искать злоумышленник и предположения — кто бы это мог быть.

Оказалось, обитатели нашего корпуса составили целые списки.

Ясень обвинил едва ли не всех эльфов. Ингрид подруг Лиары и еще несколько девочек из своей группы, а еще некого тайного поклонника, который вот уже вторую неделю оставляет ей под окном черные тианеты, загадочные цветы, значение которых можно толковать неоднозначно. С одной стороны — признание в любви и страсти, с другой — враждебный жест и объявление войны. Вот и догадывайся по ситуации, что имел в виду даритель.

О своих предположениях, когда меня спросили, многозначительно пожала плечами.

Я знаю, что являлось предметом поиска, но озвучивать это и демонстрировать свои артефакты, вплетенные в фенечку — не готова.

Поэтому моя версия звучала так: «ничего не знаю, не понимаю, пришла…а тут такое».

Всех мои показания вроде удовлетворили.

Только я обрадовалась, что на этот раз не было высокородных, как нарисовался Найтвейн.

— Что ты тут делаешь? — спросила тихо, чтобы слышать мог только он.

— Кураторские обязательства, — сухо и сквозь зубы ответил Кириэль.

Вообще он напоминал мне погоду перед бурей. Полное затишье, но напряжение давит на сознание и вот-вот как стихия разбушуется.

Вроде игнорировал меня и даже не смотрел в мою сторону, но постоянно находился в паре шагов. Я отхожу в право и он туда же. В лево, он следом.

С меня хватит!

Резко развернувшись, схватила высокородного за рукав, стараясь избегать прикосновения к коже и потащила подальше от корпуса, под удивлённые взгляды моих ребят и декана.

— Зачем ты снова поставил на мне метку? Я на этот раз ничего тебе не сделала, ритуал не срывала, не грубила, вообще ничего! Это такие эльфийские развлечения? По твоему это смешно? — зло выпалила свое недовольство.

Найтвейн сузил глаза. Всмотрелся в мои зрачки, я даже близко не могла предположить, о чем он думает. Полный свинцовый мрак, закрытый от понимания.

— Все что касается тебя, мне уже давно не смешно, — ответил он потяжелевшим голосом.

— Тогда сними свою метку! — потребовала я.

Взгляд высокородного пропитался чем-то странным и металлическим.

А дальше он молча направился к декану.

О чем они разговаривали, не понятно. По виду — несколько коротких фраз и дальше декан заявил:

— Адепты, вы временно переезжаете в главный корпус, в часть для стихийников, кроме Петровой. Оксана, вы пока поживете в эльфийский башне.

Заявление профессора я вначале приняла за шутку. И даже нервно рассмеялась, вот только по лицам декана и Кириэля — поняла, они серьезно.

— А почему я не могу переехать к стихийникам?

— Пожелание вашего куратора, оговоренное с ректором, — сообщил декан.

— Правда? — я покосилась на высокородного, — а когда мой куратор успел с господином Эштером переговорить?

— Вчера, — ответил Кириэль за декана, — два возможных покушения на мага четырех стихий — веский повод рассмотреть мое предложение.

Я опешила. Поперхнулась.

Его предложение?

Двадцать седьмая глава

— Уважаемый куратор, а вам не кажется, что нам с вами надо поговорить? — я повернулась к Кириэлю, когда мы скрылись от посторонних глаз.

Он провожал меня к моей новой, надеюсь, временной комнате.

Мысли о разговоре взбудоражено трепыхались в сознании всю извилистую дорогу по эльфийской территории. Пока шли, косо поглядывала на него и подбирала слова. Очень много всего произошло между нами за короткий отрезок времени и поводов для диалога возникало предостаточно. Можно, конечно, и дальше продолжать отмалчиваться, но внутреннее чутье подсказывало — конфликт будет в будущем только накаляться.