Ком 6

Загрузились мы бодро, получили приказ машины не покидать, только люки для лучшего сообщения открыть. И домчали реально феерически быстро, получаса не прошло.

Наш дирижабль замер. В тускловатом свете трюма ничего кроме внутреннего покрытия стен и потолка видно не было — ну не предусмотрены в грузовом отсеке окна!

— Эх, интересно было бы сейчас из рубки вниз посмотреть, — мечтательно сказал Пушкин. — Представьте только: тёмный город, едва освещённый порт, коробки складов — и желтоватые огни наших шагоходов…

— Не, огни вряд ли, — критически оценил картинку Швец. — Это ж лишнее удобство неприятелю. Не будут наши прожекторазажигать.

— Ладно, пусть без прожекторов, — покладисто согласился Саня. — Но если маги в экипаже, заклинания всё равно отсвечивать будут.

— Это да. А вот японцы, кстати, могут. И даже наверняка всю иллюминацию врубят, какая только возможна.

Над головами зашипело, и из динамиков раздался голос капитана:

— Внимание! Экипажам шагоходов занять места по боевому распорядку. Начинаем снижение. Посадка будет жёсткой!

Корпус дирижабля дрогнул, и машина стремительной торпедой пошла вниз. На мгновение накатило чувство удивительной лёгкости, после чего началось торможение, вдавившее меня в кресло.

— Саня, Антон, целей будет много, стрельба по готовности!

— Есть!

Я слегка качнул правым манипулятором. Наконец-то случай сабелькой вволю помахать!

Взревели двигатели шагоходов, наполнив трюм гулом и вибрацией.

— Приготовиться! — выплюнул динамик дирижабля. — До полной остановки три!.. две!.. одна!.. — земля тяжело толкнулась снизу. Сразу откинулась боковая стенка, превращаясь в аппарель. — Первый пошёл!

«Архангел», стремительно набирая скорость, шагнул в серое предутреннее марево порта и сразу метнулся вправо. Эх, мы-то по скорости отстаём! Если только…

Я завёл монгольскую песню, и машина тут же отозвалась чуть нервным подрагиванием, почти как нетерпеливый конь.

— Второй пошёл!

«Пантера» рванула вперёд, уходя влево. Так, вон он, нужный ангар! А вон за ним вторая огневая точка. И это слабо сказано! Пушки там как бы не корабельные. И они разворачиваются в сторону дирижабля! Не обманули, значит, их наши крейсера!

Рявкнул наш главный калибр, и тяжело поворачивающаяся платформа вражеского орудия дрогнула и перекосилась.

— Заклинило! — радостно заорал Швец. — А ну осколочным!

Щиток прикрывал орудие только с морды, и второй выстрел смёл с платформы расчёт.

— Хаген, ангар! Этого и «Архангел» теперь доразберёт!

— Яволь!

Наш дирижабль уже поднимался в воздух.

Ворота ангара мы с Соколовским «Святогором» вынесли в две каски.

— Ох ты ж! — мы аж остановились.

— Вот и пригодилась фразочка «кто ж вас всех хоронить-то будет»? — гулко хохотнул «Святогор» голосом Ивана. — Ну что? Ты направо, я налево?

— А мы по центру! — сзади уже вваливались «Детины». — Поехали, братцы! А ну, размахнись рука!

За следующий час намахался я до отвала. Эх и отвёл душеньку! Мы старались не просто выводить машины из строя, а повредить максимально все взаимозаменяемые механизмы, особенно дорогие — оптику, вооружение. Склад постепенно превращался в груду металлического лома.

Снаружи периодически доносились взрывы и грохот — «Архангел» вместе со вторым «Святогором» благополучно подавили оставшиеся огневые точки противника, все наши машины вломились в порт и теперь крушили портовые краны и прочую технику, чтобы максимально затруднить япам любую новую разгрузку. «Змей» периодически ещё и в воду что-то сталкивал — всё вражинам лишний сюрприз.

Мы почти успели закончить, когда над головами просвистело и жахнуло совсем не по-нашему. В ангар вбежал «Алёша»:

— Японец! Сюда идёт линкор! И с ним два малых корабля поддержки!

Вот кто русские крейсера отогнал, ясно-понятно.

Жахнуло ещё раз, и по полу потянуло чёрным маслянистым дымом.

— «Змея» зацепили!

Ах ты ж, ядрёна колупайка! «Змей» самый из нас неповоротливый, не успел убраться с причала!

Двое «Детин» буквально под руки заволокли повреждённый гусеничник за кирпичное здание соседнего склада.

Мы спешно расстреляли оставшийся короткий ряд «Досанов», укрылись под прикрытием одного из складов и высунулись из люков, перекинуться соображениями.

— Эх, зря мы береговые пушки раскурочили! — с досадой выкрикнул Иван. — Сейчас бы мы из них японца встретили!

— Поздно жалеть, — прогудел Федя. — Я, конечно, могу дырку в ангаре проломить и под прикрытием стеночки попытаться хоть кого-то из них достать…

— Демаскируешь ты себя сразу, — возразил командир «Змея». — И вообще, он сейчас ближе подойдёт. Как только сообразит, что порт разгромлен, причешет всё так, что ни складов, ни нас не останется. Уходить надо, — и вздохнул.

Если уходить, «Змея», понятное дело, бросить придётся.

— Дирижабли возвращаются! — заорал глазастый Пушкин.

И точно! Из-за розовеющих перистых облаков показалась пятёрка русских дирижаблей, словно стайка пузатых чёрных рыбок. Два шли впереди, прямо на порт. И вдруг со стороны моря заколотило, словно очень тяжёлый пулемёт.

— У них есть зенитки! — мрачно сказал Хаген. — Они не дадут дирижаблям спуститься.

Действительно, два первых уже попали в зону поражения. Один оказался пробит.

— Он горит! — воскликнули сразу несколько голосов.

Дирижабль, однако же, быстро потушился — возможно для этого случая на борту имелся какой-то артефакт — но продолжал снижаться так быстро, что это, скорее, нужно было называть падением.

Трое дальних, видя это, набрали высоту и вышли из зоны поражения зенитками. Но второй ближний к нам оказался невредим. То ли он был более удачлив, то ли…

— На нём есть достаточно сильный маг! — указал кто-то на признаки, по мере приближения становящиеся всё более очевидными. — Смотрите! Он держит полусферу щита!