Командир. Трилогия

Уже традиционно, оставшиеся на Урале попаданцы, отпраздновали Новый год, как всегда с фейерверками, но в этом году опять в сильно усеченном составе и вступили в новый 1557 год от Рождества Христова, Григорианскому летосчислению.

Остров Тортуга. Карибское море. Январь-май по новому стилю 1557 года РХ.

С конца прошедшего года по начало наступившего года руководство артели ушкуйников Порта-Росс, засело за планированием рейдов и промышленно-финансовых мероприятий на 1557г. Было решено начать строительство на Тортуги подобия верфи, для капитального ремонта кораблей, при необходимости и строительства небольших новых. Форсирование окончание строительства городской стены и башен, устройства в надвратных башнях ворот. Дальнейшее обустройство территории обеих фортов, порта, города. Возведению форта для обороны малой бухты, в которой решено было построить верфь. Развитие плантаций по выращиванию пшеницы, ржи, маиса, просо, гречи, сахарного тростника и табака, а так же садов. Развития ферм по выращиванию свиней, коров, овец, коз на мясо и для получения молочных продуктов. Все это предстояло развивать как на самой Тортуги, так, и в большей части на территории соседней Экспаньолы. Закладка на атлантическом побережье Северной Америки леса в морилки, для постройки кораблей, строительство на месте будущих верфей сильно укрепленного острога-фактории. Набег на жемчужные промыслы Рио-дель-Хача и в бухте Кариако. Проведение рейда по перехвату кораблей Серебряного флота, сразу после их выхода из Веракруса и Пуэрто-Белью. Набег на Ла Романа и Санто-Доминго, находящихся на острове Эспаньола.

Первыми в январе были снаряжены и отправлены в рейд 'Громовой', под командованием Ушакова, и две одномачтовых барки, специально перевооруженных более крупными пушками, под командованием Михайлова и Гололобова, в бухту Кариако, для проведения набега на испанских ловцов жемчуга. Которые, по сообщению дружественных индейцев, из друзей Воротынского, собрали богатый улов жемчуга. После получения данной информации и был спланирован этот набег. В нем участвовали три корабля и семьдесят человек экипажа, снабженные тремя 'Кенвудами', для переговоров и синхронизации действий. По сообщению индейцев, испанцы пришли на промысел на двух одномачтовых барках, вооруженных одной - двумя малокалиберными пушками. В охранения судов ловцов жемчуга и находящихся на них конкистадоров и ловцов-индейцев, была выделена десяти пушечная каравелла. Подойдя вечером, к островам Маргариты и Мэйна, ушкуйники разошлись. Барка под командой Михайлова, подошла под берег Мэйна, и стала на якорь под прикрытием высокого берега, предварительно перенеся все свои три шести фунтовые пушки на один борт и присоединив к ним два шести фунтовых орудия, принятых с барки Гололобова. Все пять пушек зарядили цепными ядрами. 'Громовой' и барка под командованием Михайлова, вошли в пролив между островами, где барка Михайлова осталась на якоре дожидаться утра. А 'Громовой' пройдя пролив, взял курс за южную оконечность Маргариты, что бы с утра оказаться с наветренной стороны по отношению судна, входящего в пролив между островами. На рассвете барка, под командованием Михайлова, под французским флагом, снялась с якоря и взяла курс на бухту Кариако. Утром они уже были в пределах видимости с испанского сторожевого судна. Подойдя на расстояние, с которого испанцы могли хорошо разглядеть, чей флаг развивается на топе единственной мачты барки, Михайлов стал медленно, неуклюже разворачивать барку на обратный курс. На каравелле, спешно поставили паруса, пошли в сторону 'француза'. Идя в фордевинде и постоянно добавляя паруса, каравелла стала быстро приближаться к барке. Закончив крутой оверштаг и став под ветер, в фордевинде, предварительно выстрелив из кормовой пушки, что бы снять у испанского капитана всякие сомнения в отношении капитана барки к испанскому флагу, Михайлов стал удаляться в направлении пролива между островами Маргариты и Мэйна. При этом, прилагая все усилия, что бы капитан каравеллы не бросил преследования удирающей французской барки. Да и прилагать большие усилия не было надобности. Каравелла, используя свое преимущество в парусном вооружении, потихоньку отыгрывала у барки её фору в разделяющем их расстоянии. По расчетам испанец догнал бы 'француза' часа через три, но уже после прохождения пролива между островами. Как только барка и преследующий её по пятам испанец, с которого уже открыли огонь из баковой погонной пушки, выстрелы из которой поднимали всплески в стороне от барки, из-за южной оконечности острова Маргариты, вышел из засады, 'Громовой' и через полчаса уже вошел в пролив между островами. Барка, под командованием Михайлова, проскочив пролив, под берегом острова Мэйна и сменив галс, ушла вправо к Маргарите. Все эти маневры синхронизировались по радио между капитанами кораблей ушкуйников. Результатом их совместных усилий стал залп с расстояния пятидесяти метров, из пяти шестифунтовых пушек, цепными ядрами, по такелажу и рангоуту каравеллы. И пока испанцы опамятовались, из-за охватившего их азарта погони они просмотрели низкий силуэт притаившейся барки, на фоне высокого, обрывистого берега острова, барка поставив свой единственный парус, ушла за корму каравеллы. Этому же способствовала и скорость инерции, которая пронесла каравеллу мимо барки, не дав испанцам, выдаст ответный бортовой залп по наглецу. Залп Гололобова нанес ощутимые повреждения рангоуту и такелажу каравеллы. Была сбита рея на грот-мачте, которая переломанная вместе с остатками паруса рухнула на палубу, калеча обломками матросов и накрыв парусиной канониров, на время сковав их действия по обслуживанию пушек. Разорван парус на фок-мачте. Испанский капитан правильно оценил повреждения и свои возможности догнать наглых французов, с учетом имеющихся повреждений. Он развернул своё судна на обратный курс. И это было бы верное решение, если бы не 'Громовой'. Имея ветер 'Громовой' шел наперехват испанскому сторожевику. В узости пролива, идя в бейдевинде, с отсутствием паруса на грот-мачте и поврежденном парусе на фок-мачте и так сложно менять галсы. А, имея на встречном курсе враждебный, под флагом Франции, двадцати пушечный, не поврежденный галеон, выполнять маневры не возможно. Тем более что за кормой маячат две враждебных барки. Первыми открыли огонь, цепными ядрами, баковые орудия 'Громового'. Сойдясь бортами, каравелла с галеоном обменялись залпами. Результат обмена бортовыми залпами, четыре шестифунтовых пушки борта каравеллы против пяти восемнадцатифунтовых и трех шестифунтовых пушек борта галеона, явно были не в пользу каравеллы. Из четырех ядер каравеллы одно пролетело над палубой галеона и кануло в водах пролива. Два попали в борт и отскочили, последние прошив парус, упало в воду за бортом судна. В отличие от канониров каравеллы, канониры галеона не промазали ни одним выстрелом, все ядра попали точно в цель. Итогом залпа ушкуйников стало полная потеря хода испанцем. Точку в первом раунде поставил картечный залп двух кормовых восемнадцатифунтовых пушек галеона по юту каравеллы. Совершив крутой поворот и став в новь приближаться в каравелле, 'Громовой' возвестил начало второго раута выстрелами зажигательными ядрами из двух баковых шестифунтовых пушек. Оба горящих ядра, разбрасывая искры и капли горящей смеси масла со скипидаром и нефтью, впились шипами в ютовую надстройку каравеллы. Подойдя на расстояния пистолетного выстрела, ушкуйники произвели залп зажигательными ядрами из пяти восемнадцатифунтовых пушек, нижней орудийной палубы. Три, из которых впились в борт каравеллы, одно попав в бизань-мачту и в билось в неё. Последние ядро запутавшись в обломках рангоута и обрывках такелажа фок-мачты, мгновенно подожгло их. Одновременно с ним, был произведен залп из пары басов, находящихся на палубе галеона приватиров, зажигательными бомбами, на палубу испанского судна. Бомбы, упав на доски палубы, раскололись от удара об дерево и залили его горящей смесью. С задержкой в полторы минуты, по палубе каравеллы, и людям, находящимся на ней, ударил картечный залп из трех шестифунтовых пушек, с верхней орудийной палубы галеона. Шквал свинца, пронесшийся по палубе, сделай свой вклад в список жертв боя на каравелле, картечь из него так же внесла свою лепту и в дезорганизацию спасения корабля, убив и покалечив людей, бросившихся на тушения пожара сразу же, как только появился первый огонь, и имевших самые высокие шансы загасить или хотя бы локализовать, пока не разгоревшийся пожар. 'Громовой' не стал возвращаться и добивать обреченный корабль. Тем более что с идущих следом барок, добавили по каравелле и картечью и зажигательными ядрами. Что ещё больше внесло хаос, царящий на борту горящего судна, и добавило новых очагов огня. Флотилия ушкуйников, во главе с 'Громовым', прошла пролив, когда за кормой их кораблей раздался взрыв. Видимо огонь подобрался к пороху, находящемуся на обреченной каравелле. После выхода из пролива, суда артельщиков, направилась в бухту Кариако, где их мирно поджидали испанские барки с уловом жемчуга. Перекрыв, галеоном, испанцам выход из бухты, ушкуйники численностью в пятьдесят человек, на двух барках, по двадцать пять человек на судно, вошли в бухту и не теряя времени, пошли на абордаж испанских барок. Их экипажи, какого либо сопротивления не оказали. Высадив на берег бухты всех испанцев и индейцев, перегрузив на галеон весь добытый жемчуг, которого, правда было изрядно и, затопив напоследок в бухте оба испанских судна, ушкуйники, выйдя из бухты, взяли курс на Тортугу. По прибытию в Порт-Росс, подсчитали трофеи и оценили добытый жемчуг. Его общая стоимость, по минимальной оценке, оставляла свыше ста двадцати тысяч песо.

2 февраля 'Громовержец', имея на квартердеке Басманова, 'Грозный' с капитаном Логуновым и две одномачтовых барки руководимые Ивановым и Петиным, под общим под командованием Басманова, с экипажами в четыре с половиной сотни человек, вышли из гавани Порт-Росс и взяли курс на материковые владения испанской короны. Их целью были жемчужные промыслы Рио-дель-Хача. На которых испанцы, по сообщению опять-таки 'дружественных' индейцев, из числа знакомых контрразведки 'витязей', собрали богатый улов жемчуга. Эскадра, скрытно подошла 17 февраля к побережью и высадила с барок на берег сотню морпехов, которые бесшумно, не привлекая внимание, подошли к заливчику, где стоял лагерь ловцов жемчуга, и окружили её со стороны суши. К середине следующего дня корабли ушкуйников, не скрываясь, подошли к испанской флотилии ловцов жемчуга, состоящей из корабля охранения, десяти пушечной каравеллы и четырех барков, трех одномачтовых и одной двухмачтовой. Галеоны сразу атаковали каравеллу. После того как галеоны разрядили пушки обеих своих бортов по каравелле, продолжать артиллерийскую дуэль с испанцем остался 'Грозный', а 'Громовержец' присоединился к баркам ушкуйников, атаковавших испанские барки, поддержав их огнем своих пушек. Испанцы на барках даже не стали сопротивляться. Их экипажи, в своем большинстве, сдались ушкуйникам, лезущим на абордаж. Со стоящей в заливчике двухмачтовой барки к берегу успела отойти шлюпка, в которой находился капитан барки и испанские матросы. Каноэ с ловцами жемчуга из числа негров и индейцев, частью остались на месте, частью, находящихся ближе к берегу, бросились к пляжу, на котором хотели найти защиту от нападавших. Одна из одномачтовых барок успела выкинуться на пляж, экипаж которой тут же бросился бежать в прибрежные заросли. Где их уже, так же как испанцев из шлюпки и ловцов из каноэ, поджидала сотня гидробойцов. Через час все закончилось. Остатки каравеллы погружались в волны моря, находящиеся на рейде барки подогнаны ближе к берегу заливчика, каноэ затянуты на песок пляжа. Все, оставшиеся в живых, участники испанской экспедиции по добыче жемчуга, сидели кучей со связанными руками. Взяв с собой двухмачтовую барку, на которую погрузили тридцать шесть человек пленных испанцев, двадцать шесть негров, захваченные пушки, порох, мушкеты, боеприпасы, холодное оружия, шлемы с кирасами и перегрузив на 'Громовержец' захваченный жемчуг, ушкуйники, вышли из бухты, взяв курс на Тортугу. В заливчике они оставили две горящие одномачтовые испанские барки, более двух десятков каноэ и человек тридцать индейцев, ловцов жемчуга, с малым запасом продуктов. По приходу в Порт-Росс, трофейный жемчуг был оценен более чем в сто тысяч песо.

16 марта 1557 года из бухты Порт-Росс вышли два корабля, тридцати пушечный галеон 'Грозный', под командованием Логунова и пяти пушечная двухмачтовая барка, капитаном которой был временно назначен Степанов, остававшийся при этом и комендантом Порта-Росс. Суда пройдя Наветренный пролив, обогнув Кубу вошли в Багамский канал и используя попутное течение взяли курс на побережье Северной Америки, где впоследствии образуется штат США Виргиния (Вирджиния) и вырасту города Ричмонд, Портсмут и город-порт Норфолк. Кроме экипажей на судах шли полусотня стрельцов, десяток прибывших осенью прошлого года семей мастеровых с крестьянами и пять десятков негров. В числе стоящих перед Логуновым и Степановым задач было достичь североамериканского атлантического побережья, найти на берегу удобную бухту и высадится в ней на сушу. В месте высадки найти площадку и построить укрепленный форт-острог, для его вооружения в трюмах 'Грозного' лежали двадцать трофейных пушек, а так же сотня мушкетов с порохом, ядрами, картечью и пулями. После постройки укрепления, начать заготовку древесины белого дуба и её закладку в воду для морения. Одновременно подыскать место и привести привязку к местности на закладку верфи как минимум на четыре больших эллинга, пилорамы с приводом от водяного колеса, кузни так же запитанной от этого колеса, металлоплавильной мастерской, складов для сушки и хранения корабельной древесины. В самом остроге построить необходимые здания и поставить мачту и дом для радиостанции, установку которой произвести зимой этого года, когда в Новый Свет прибудет груз из Холмогор. Самому Логунову предписывалось засесть за свой ноутбук и составить чертежи для новых видов кораблей: 'чайканосца'-судна предназначенные для перевозки на большое расстояния и длительное время десяти челном запорожских казаков, известных под названием 'чайка', и быстрого спуска их с борта на воду, с десантной партией в пятьсот человек и экипажем не более сорока и большого трехдечного стапятидесятипушечного линейного корабля. Как видно из порядка планирования кораблей, первыми необходимо было разработать чертежи 'чайканосца' и приступить к постройке одного, предсерийного корабля, уже в этом году в бухточке на северной побережье Доминики.

Карта Вирджинии (Виргинии) составленная Джоном Смитом в 1662г.

Место расположения будущей североамериканской верфи было выбрано не случайно. Побережье Северной Америки еще долгое время не будет осваиваться так активно как острова Карибского моря и побережье Центральной Америки. К тому же же в данной местности произрастало огромное количество превосходного материала для строительства деревянных судов - белого дуба, заготовку и подготовку, которого к использованию для постройки судов и предписывалась заняться сразу, как только прибудут на место. Объем не указывался, но как можно больше. Ведь процесс подготовки хорошей древесины для постройки судов длителен и может занимать до десяти лет. Это не только заготовить бревна и распилить их на доски. Но и вымачивание бревен в воде лет на пять и их сушка в тени ещё до пяти лет. И только после этого древесина становиться годной для строительства судов и из неё можно пилить доски, парить их, пропитывать смолой или другими составами. При заготовке сразу предполагали лучшие бревна откладывать для замочки и дальнейшей просушки, распиловки, проварки в смоле для строительства в последствие из них кораблей. Бревна похуже, не прошедшие контроль, использовать при строительстве острога, в бастионах и иных зданий в виде шести двухэтажных портовых складов, церковки, дома коменданта порта, казарм, конюшен, кузниц и литейных мастерских. В будущем порту только первоначальная протяженность пирса предполагалась до двухстапятидесяти метров длиной. Новый город, который будет заложен около форта, решили назвать Порт-Иван, который планировалось обнести каменной стеной высотой четыре метров, шириной шесть метров, усиленной башнями, для ведения франкирующего огня вдоль стен и соседних башен.

Практически как планировали, так и выполнили, с небольшими проблемками в виде погоды, по пути попали в небольшой шторм, и местного североамериканского населения, в лице племенного объединения ирокезов, проживающего вблизи места высадки. Примерное место нахождения нужного места капитаны знали. Нашли совпадавший по координатам залив, в реалии пришельцев он известен под названием Чесапикский залив, устье-эстуарий реки Саскуэханна, вошли в него, прошли на запад и по цвету воды и её вкусу определили, что вошли в устье реки, известной в реалии 'витязей' как Элизабет. Вернулись назад и на правом, южном берегу которого увидали подходящую бухту. Высадились в этой приглянувшейся бухте, на берегах которой в реальности 'витязей' возможно, раскинулся в США город-порт Норфолк, утверждать точно ни Логунов, ни Семенов не решились, все-таки какие, ни какие, но различия у реальностей имелись, и поручиться об идентичности бухт в обеих реальностях ни кто не мог.

Вошедшие в бухту корабли, направились в её центральную часть и бросили якоря напротив берега, примерно посередине береговой линии бухты. Слева бухту отделял от залива-устья северный длинный и достаточно широкий, высокий мыс, обрывавшийся в залив с северной и восточной, а в бухту с южной сторон двадцатипятиметровым обрывом, о подножия которого разбиваются волны залива-устья. Вершину северного мыса венчала купа из двух десятков дубов, густо окруженная разнообразным кустарником, с которой падая в воды бухты, тонкая нитка водопадика. Далее, по часовой стрелке, береговая линия перетекала в не высокой берег, с нешироким песчаным пляжем, примерно в центре побережья бухты. Далее берега бухты, оставив не широкую полосу, около двадцати метров, для волн и ветров, густо поросли смешанным лесом, в котором часто встречались различные виды одной из целей путешествия- белого дуба. Справа, на юге берег продолжался не длинным, но широким пологим мысом, переходящий в берег устья реки Элизабет, впадающей в этот залив-устье.

Вот на песок пляжа и выскочили носы трех шлюпок с десантом ушкуйников. Три десятка стрельцов во главе со своим полусотником соскочили со шлюпок, и пошли цепью в прибрежные заросли. Обследовав прилагаемую местность и оправив три разведдозора, прибывшие начали выгрузку. Перемешенные на сушу груза пока просто складывали на землю под деревьями. Высадившееся, во главе остальных двух десятков стрельцов, руководители экспедиции приступили к осмотру территории для выбора места под форт. Как они и предполагали еще на судах, лучшая площадка нашлась на вершине утеса северного мыса. Плоская, почти ровная, с хотя и небольшим, но довольно полноводным родником, бьющим из расщелины в скале с южной стороны утеса, размерами примерно метров сорок на пятьдесят, площадка представляла почти идеальное место для строительства форта. В первое время выполняющим не только функции защиты прохода в гавань, но и защиты жизни самих переселенцев. Произведя обмер площадки, Семенов начал привязку стройки на местности и разметку стройплощадок для конкретных объектов. И уже на второй день начались подготовительные работы на мысу, как на самой вершине, так и на пути с нею к месту высадки. Вырубались деревья с кустарниками, выравнивалась поверхность стройплощадок и дороги, начали доставлять на вершину камни, глину, песок, привезенную известь.

Вернувшаяся разведка доложила, что в ближайших окрестностях людей нет, но имеются признаки наличия местного населения в северо-западном направлении. Первое военное столкновение и вообще первая встреча с аборигенами произошла через декаду с момента высадки. Отряд русский воинов спускался к месту высадки по уже хорошо очищенной от растительности и выступающих из земли камней и с практически всеми закопанными ямами и рытвинами. Неожидано, на полпути,, из зарослей полетели стрелы. И вслед за ними из остатка леса выбежали два с половиной - три десятка воинов ирокезов, легко определявшихся в своем племенном союзе по своеобразной головной прическе, ставшей модной у части молодежи в далёком от 'витязей' 20 веке, потрясающих какими-то палками, находящихся у них в руках. Впоследствии, при осмотре трофеев, их идентифицировали, как копья или скорее дротики с каменными или костяными наконечниками, дубинками и каменными топориками, видимо классическими томагавками, ни разу не похожими нате киношные подделки, образы которых ассоциировались с томагавками у Логунова с Семеновым, благодаря 'кино про индейцев'. Да и сами воины хотя и имели на лице и торсе боевую раскраску, на бедрах набедренные повязки, а в волосах полагаемые перья. Но, во-первых и перьев было одно или два, а не роскошный убор как в 'кино', и краски в три цвета, а не палитра. Во-вторых, и сами воины, и их одежда смотрелась не так нарядно как на экране. Словно присыпаны какой-то пылью, выцветшие, да и грязноваты, по правде сказать. Вот такие бойцы и выскочили в атаку на полтора десятков стрельцов, идущих к месту стоянки судов. Залп 'сакмарочек' уполовинил атакующих, исключив из числа активных бойцов не менее половины отряда. А потом в дело пошли бердыши, благо устав вбили стрельцам в подкорку, и вся группа шла в броне, шлемах, с ружьями и бердышами за плечами или за спиной. Через десять минут после начала столкновения всё было окончено. По подсчетам тел, индейский отряд состоял из двадцати восьми, в основном очень молодых воинов. После бердышей добивать ни кого было не нужно, а из жертв залпа признали годными к дальнейшей беседе четверых с более легкими, не смертельными ранами, которых и доставили перед светлыми очами капитанов. Результатом беседы стал карательный рейд в становище родичей этих воинов, состоявшееся через два дня после нападения. И торговый поход, через полторы недели после столкновения, в становища другого союза племен, алгонкинского, на землю которого высадились уральцы. Благо классических товаров для торговли с туземцами, разных размеров, разноцветных стеклянных бусинок и маленьких зеркал, изготовленных их остатков производства зеркал, благодаря историческому опыту захватили предостаточно, не малая часть трюма барки была загружена подобным товаром.

Карта проживания индейских племен.

Четыре десятка стрельцов и три десятка присоединившихся к ним матросов, на барке прошли по морю на юг и высадились на земли ирокезов, в ближайшей возможной точке высадки, от становища рода племени ноттовэй, молодые воины которого напали на них. Полусотня, с четырьмя трехфунтовыми корабельными пушками, прошли до границ становища, по пути по тихому ликвидировав пару дальних разведдозоров ирокезов и на рассвете, неожиданно напали на стоянку обреченного рода. И сейчас, на североамериканской земле, так же как и в приуральских степях, пушечная картечь и ружейные пули сказали своё веское слова, против местных туземцев. Залпы хоть и не больших пушек, все-таки разрывали в клочья шалаши и кожаные палатки-вигвамы ирокезов, застревая в телах их обитателей. Да и пять десятков ружей не молчали. Сосредоточенным ружейно-орудийным огнем подавлялся любой намек на сопротивление, а не то чтобы само сопротивление. Через час все было окончено. Все воины и 'кандидаты' в воины из мужского молодняка рода, остались лежать на земле в разнообразных позах приданных им Мараной. Рядом с ними там и сям виднелись и тела 'гражданских', женщин, детей, стариков. Хотя специально по этой категории ушкуйники и не стреляли, но кто попал под шальную пулю, кто-то пытался атаковать нападающих совместно с винами рода, но большая часть погибла от пушечной картечи в бывших шалашах и вигвамах. После прекращения стрельбы, началась зачистка территории, прошедшая без потерь со стороны нападавших. Да и кому там было убивать пришельцев. И так-то небольшое количество воинов рода чуть, более четырех десятков, потеряли дюжину в двух уничтоженных стрельцами дальних дозорах. Шестеро находились в третьем дозоре, на противоположной от моря стороне и успели выйти к селению только к шапочному разбору, при этом, не смотря на расписываемую авторами книжек 'про индейцев', их умение бесшумно ходить по лесу, умудрились нашуметь и влететь боевому охранению из полудесятка стрельцов при одном орудии, прикрывавших поселении со своими товарищами с этой стороны. Картечь пушки и трескотня 'сакмарочек' быстренько помножили на ноль этих неудачных 'следопытов'. Пятеро воинов, вместе со всеми молодыми парнями, которым только еще предстояло пройти обряд посвящение в воины, погибли при нападении на стоянку переселенцев. Вот и выходило, что в становище на момент нападения оставалось не более двух десяткой полноценных воинов и порядка полусотни 'кандидатов в воины второй волны', мальчишки двенадцати-четырнадцати лет. Вот эти-то защитники и полегли в первые минуты, бросившись голой грудью на пули 'сакмарочек', против закованных в железную броню стрельцов, с каменно-костяными-деревянными копьями, топорами и дубинками против булатных бердышей. По всем раскладам без вариантом, храбро но глупо. Через четыре с половиной часа с моменты первых выстрелов, в становище остались старика со старухами, да больные с инвалидом, которым на пальцах объяснили причины уничтожения рода. Остальных вместе со всеми запасами продуктов, мехами, шкурами и иными более менее ценными вещами были уведены нападавшими в сторону моря, которого они благополучно и достигли. На берегу их ожидала барка, погрузившись в нее, налетчики со своей добычей благополучно достигли лагеря своих товарищей. Итогами набега стало полное уничтожения одного родового становища ирокезского племенного союза, захват семидесяти трех молодых индианок в возрасте от четырнадцати до тридцати пяти лет, шестидесяти двух детей обоего пола в возрасте от трех до одиннадцати лет. Небольшое количество продуктов, в основном кукуруза, разнообразные бобы, тыква, вяленая рыба. Для стрельцов и моряков участвующих в захвате селения, наличие в окрестностях становища подобия огородов и полей, стало неожиданностью. Видимо сказался стереотип даже у жителей 16 века, индейцы-дикари, не знают земледелия.

Торговый поход в ближайшее родовое селение алгонкинского племенного союза, прошел мирно и благотворно для колонизаторов и аборигенов. Ни каких претензий к пришельцам, за уничтожение отряда 'кадетов' с их наставниками, хозяева селения не имели. Хотя этот вопрос разрешился в первый день торгов. Племенной союз ирокезов был давнишний враг союза племен алгонкинов. И ликвидировав рейдовый отряд ирокезского молодняка, уральцы сослужили невольную службу хозяевам, избавив их от гарантированного нападения на жителей этих 'волчат'. Наставники специально привели молодь на пограничную вражескую территорию, что бы натаскать их на кровь и заслужить первый скальп. Ну а сама торговля прошла без проблем. Бусы, зеркала, дешевая, но ярких расцветок хлопковая и льняная ткань шли нарасхват, тем более что белых с их товарами в этих местах еще не было, южнее соседи покупали у приплывающих по соленой воде, на больших лодках, белых людей подобные товары. Эти красивые бусы и ткани местные выменивали у своих южных соседей за большое количество маиса. А тут сами белокожие привезли такой же товар и продают его почти в два раза дешевле. Как тут не быть довольными. И русские небыли обиженны результатами торга. За безделицы взяли большое количество зерна кукурузы, которого обитателям форта хватит не менее чем на год.