Командир. Трилогия

Пока ни кто из руководства местных индейцев с пришельцами не встречайся, хотя и Логунов, и Семенов неоднократно предпринимали попытки связаться с ними. И только почти через месяц после прибытия, тройки проведенных торгов, когда на третьем торге, впервые в продажу, ну просто по 'космической' цене, была выложена пара ножей из плохонькой слали. К месту стоянки судов прибыл индеец и с трудом добившись понимания, сообщил, что в ближайшее селение прибыл Верховный Вождь племени поухатан или по иному поуатан Вахансонакок и приглашает прибыть к себе руководителя пришельцев для переговоров. Приглашают, значить нужно идти. И с утра, Логунов в блестящих, изготовленных хоть и уже в этой реальности, но из перенесенных титановых деталей ерихонке, бахтерце, поножах и наручях, во главе двух десятков стрельцов, одетых в новые тегиляли, начищенные байданы и отблескивающие в лучах Солнца ерихонках, с восемью неграми носильщиками, несущих пару сундуков и четыре мешка с подарками для Верховного Вождя и его свитских, а так же товарами для оплаты покупки земли, направился по знакомой тропинке в ближайшее селение, где его ожидал Вахансонакок со своей свитой.

Часть карты Вирджинии сделанной капитаном Смитом в 1607 году. Выделены столица Поуатана и Джеймстаун.

Вскоре Валерий Адамович уже сидел на циновках в самой большой хижине селения и разглядывал Верховного Вождя Вахансонакока. Сидящий перед ним мужчина на вид средних лет, довольно высокий для этого времени, плотного телосложения, одетый как и все окружающие в набедренную повязку и в отличие от других в накинутом на плечи куском, видимо хлопчатобумажной ткани, темно-красно-коричневого цвета. Вот насчет перьев, сидящий перед инженером индеец, больше соответствовал киношному образцу. На голове у вождя топорщился головной убор, в основном состоящий из различных перьев. С право, за спиной вождя сидел худенький мальчик, на вид лет двенадцати, как в дальнейшем понял Логунов, сына верховного вождя Пакикинео, с этой же стороны но рядом с Вахансонакоком, сидел мужчина лет тридцати, чем-то похожий на вождя, представленный братом вождя Опечанканугом. Слева от вождя сидел седой старик, весь увешанный какими-то побрякушками из камней, костей, перьев и замши, как оказалось это жрец-советник Уттаматомаккин. Стороны обменялись подарками. И вот начались сами переговоры. Не стоит описывать как в течении девяти часов, с перерывами, присутствующие мучились, желая донести свои мысли до противной стороны и понять, что она им говорить сама. Но итогом переговоров стало уступка, в конце концов, Вахансонакоком пришельцам места строительства форта с бухтой и земель с водами на сутки пути во все четыре стороны. Все это он уступил за 'огромную цену' в четыре килограмма разноцветных бус, полтора десятка маленьких зеркал, двух отрезов по полсотни метров синей и желтой льняной ткани, трофейных испанских шлема-мориона, кирасы и шпаги из средненькой стали. Окончательно сломил несогласие Верховного Вождя уступать землю руссам, последний аргумент, брошенный поверх кучи платежа трех метровый отрез злато-серебрянотканной ярко-красной парчи. Устоять против этого Вахансонакок не смог. Заодно Логунов пробил разрешение по рубке дубов за пределами проданной территории и помощи в этом жителей подвластных вождю племен и селений.

Практическая реализация данного разрешения начала осуществляться только в ноябре этого года. Подданные Вахансонакока с удовольствием рубили и сплавляли по воде в затон-морилку на реке Лизка, дубовые бревна. Надо упомянуть, что уральцы переиначили известные 'витязям' и названные Логиновым и Смирновы своим спутникам названия рек, Элизабет-получила имя Лизка, Саскуэханна-Саск-хан, а Чесапикский залив обзавелся новым названием - залив Встречи. За двести пригодных к корабельному делу бревен пришельцы давали хорошую стальную пилу, за сто-стальной топор, за десяток-не плохой, так же стальной нож. Но нужны были бревна с определенными свойствами и размеров. И вскоре из числа индейцев стихийно создались бригады лесорубов, знающих какие деревья надо рубить, что бы обосновавшиеся в форте белокожие пришельцы оплатили оговоренную цену. Но и за доставленные, но уже в бухту некондиционные дубовые бревна, пришельцы так же оплачивали, но более низкую цену, одну связку бус за десяток стволов. Лес на купленной территории решили поберечь, вдруг понадобиться. Тем более что дубы из глубины континента пока шли отличные, лучше, чем растущие на побережье.

А пока через три дня после переговоров, так же с разрешения Верховного Вождя, жители округи начали сносить на вершину северного мыса бухты камни большого размера. Оплата шла так же бусами, зеркалами и тканями. Изредка 'ударникам труда', в качестве вознаграждения, работу оплачивали стальным ножом, топором или наконечником копья. Такими темпами уже к августу поднялись бастионы и стены форта, на них установили перевезенные с 'Грозного' трофейные пушки, и началось строительство причалов в бухте, пока на дубовых сваях и зданий в самом форте. Пара крестьянский семей, с помощью выделенных негров, подняла, на перевезенных, на барке, двух парах быков, с десяток гектар целины под будущие поля и огороды в окрестностях бухты. В апреле на месте высадки задымилась труба кузни, и зазвенел в ней металл. Начали подниматься другие строения, в пределах будущего городка. В общем, жизнь налаживалась.

В начале ноября, по окончанию ненастного сезона, 'Грозный' снялся с якоря и подняв паруса, под командой Семенова, который выполнил свою миссию, спланировал, привязал к местности и даже сделал необходимые разметки на месте будущих стройплощадок, вышел из гавани, взял курс на Тортугу.

К 1 марту ввели в состав эскадры захваченную пару галеонов Серебряного флота, тридцати пушечный флагман 'Эстремадур', получивший новое название 'Грозящий', с капитанов Гололобовым и его более меньший бывший мателот двадцати двух пушечный 'Атревид', переименованный в 'Грозу', переданным под командование Михайлову. Пушки оставили испанские калибром в три и восемь фунтов. Оба 'витязя' и Михайлов и Гололобов сдали своеобразный экзамен на капитанов в рейде на жемчужные отмели в бухту Кариако. А так же семи пушечную каравеллу 'Мария', бывшую 'Санто-Нинно', на квартердек которой поднялся Монахов.

В апреле 1557 года гавань Порт-Росс покинули две карраки ушкуйников 'Черная Каракатица' бывшая испанская 'Синко Чагас', с капитаном Стуликовым и 'Черная Жемчужина', в 'девичестве' английская 'Пегасус', управляемая Ереминым. Флотилия, под общим командованием Ушакова, взяла курс на Европу, с его продолжением по Средиземному морю, до Турции. В своих трюмах корабли несли сорок тысяч серебряных реалов, индиго, кошениль. И свой основной груз свыше трех сотен мужчин из числа пленных испанцев, по каким-либо причинам, не подошедшим в хозяйстве колонии и исключающих их использование на Урале. Перед флотилией была поставлена задача, достичь берегов Турции, под видом подданных французской короны, благо оба судна были не испанской постройки, и продать взятый на борт товар, в том числе и пленников. При этом предписывалось установить долгосрочные торговые отношения с турецкими купцами, с целью покупки, а фактически выкупа, под видом покупки рабов, как можно большего количества русских невольников. Отдавая предпочтения здоровым мужчинам, женщинам. Так же рекомендовалось выкупать и детей, при условии, если покупаемый сможет вынести путешествие через океан. Поручение Черного, членами экспедиции, было выполнено в полном объёме. Продан весь товар, в том числе и живой. Установлены торговые контакты с купцом Ибрагим-эфенди, который и закупил весь товар и полон у ушкуйников. И он же помог закупить по дешевке более двух тысяч рабов из русских земель. Свой интерес именно к русским рабам, перед Ибрагим-эфенди, был объяснен необычайной крепости здоровья русских, которых предполагалось использовать для работы на плантациях островов Нового Света, наконец, то отбитых подданными французского короля Генриха II у испанской короны. Все купленные русские не вошли на две карраки. Ибрагим-эфенди снарядил свою карраку в Новый Свет, за товаром, имеющимся у его новых компаньонов. Что-бы не гонять судно пустым, часть купленных русских, были переведены на турецкую карраку. На корабли было погружено тысяча триста шестьдесят семь мужчины, девятьсот сорок три женщины и сто семьдесят восемь детей (девяносто три мальчиков и восемьдесят две девочки). Всего две тысячи четыреста восемьдесят восемь человека. На оставшиеся деньги было закуплено шесть сабель из Дамаска, богато украшенных, в покрытых золотом и жемчугом с иными драгоценными камнями ножнами, для подарков в Москве. Ближе к осени флотилия из трех кораблей была готова к путешествию в Новый Свет. Экспедиция не стала долго задерживаться у турецких берегов и 2 августа 1557 года флотилия вышла к берегам Тортуги. 25 октября 1557 года экспедиционная флотилия из Турции бросила якорь в гавани Порт-Росс. Сразу все бывшие рабы, среди которых не было допущено ни одной смерти, были доставлены на берег и отправлены в бани, которых к этому времени было выстроено более трех десятков. После бани им были выдано свежее белью с верхней одеждой и отправлены в общую столовую экипажей, где их накормили свежей горячей пищей, и оставили на неделю отдыхать.

Судно Ибрагим-эфенди долго в порту не застоялось, уже через шесть дней оно нагруженное нагруженное колониальными товарами, вышло в обратный путь. Большую часть груза ушлый турок оплатил привезенными на своей карраки рабами. Оказывается он умудрился впихнуть в трюм и палубы своего судна еще почти пять сотен рабов, в основном правда женщин из Черкессии и Балкан. Вот и пришлось 'витязям' брать этот-то не сильно то нужный им и видимо 'подпорченный', судя по цене, товар. И только малую часть стоимости закупленных товаров, он оплатил серебряными акче. Вот ведь гаденыш и здесь поимел свою выгоду. Расплатился серебряной мелочью, с уже начавшимся 'портится' металлом, а за рабов взял полноценными, добротными серебряными реалами. Но и ему с командой маленько 'отомстили' за эту бабскую подставу, ни его, ни его экипаж на берег не пустили. Но перед отходом подсластили пилюлю, заказав на будущий год партию рабов из Московских земель не менее чем в пять тысяч человек. При этом похвалились, что они не прогадали, весь полон хорошо перенес переход через океан. А ведь даже черных негров и тех половина в пути умирает. Так что вложенное в них серебро привезённые рабы года за два с божьей помощью отработают.

Через неделю, после высадки привезённых их туретчины бывших невольников на берег, Черный собрал весь выкупленный русский полон, пояснил им сложившуюся ситуацию. После чего предложено бывшим рабам либо идти в закуп на двадцать лет либо в течение двух дней валить с острова на все четыре стороны. При такой постановке вопроса отказавшихся от закупа не было. Отпустив женщин и детей и оставив мужиков, Черный, с подошедшими к нему остальными находящимися на острове одноклубниками, приступили к выяснению у них их специальностей до пленения. Выявив кузнецов, плотников, каменщиков, гончаров и иных мастеровых, таких набралось сто пятьдесят семь человек, отвели их в сторону. Особое внимание обращали на бывших воинов. Но таких оказалось не много, человек пятьдесят не более. Остальным предложили закупиться в боевые холопы. При этом, явно расписывая все прелести ратного труда, как-то упуская при этом саму возможность быть убитым в первом же бою. Девятьсот тридцать пять согласились идти в воины. Из оставшихся двухста двадцати мужиков большинство были простые крестьяне, но и среди них выявились один бывший купец и шесть бывших купеческих приказчиков. И даже один целовальник царева кабака из-под Тулы. Всего удалось дополнительно получить девятьсот девяносто будущих воинов, учеба которых огневому бою, рукопашному бою и фехтованию на бердышах и кинжалах, началась уже на следующий день. Тренировки происходили в полном доспехи, что бы привыкали. Разбираться с неожиданным приобретением от Ибрагим-эфенди пока не стали, все равно ни кто с ними беседовать не мог. Многие из них знали турецкий, но его не знал 'витязи' и от греха подальше эту партию невольников оставили в их социальном статусе-рабами.

5 апреля в свой очередной рейс в Московию вышла 'Паллада'. Шла как всегда под командой Сенявина, но в этом рейсе он исполнял скорее роль капитана-наставника для двух капитанов-стажеров, Черного и помора Клима Шарапова, который, не смотря на свой совсем не молодой возраст, на лету схватывай не простую науку прокладки курса с управлением парусным кораблем в открытом море и командование им же в бою. И вот теперь они сдавали своеобразный экзамен на право управлять кораблем в дальнем походе.

Кроме уже ставшим обычным содержанием трюмов 'Паллады', груза драгоценных металлов и камней, с самыми дорогими товарами американской земли имелись и новинки. Апельсины и гроздья бананов, для детей и женщин, выходцев из 21 века. Идея, отправить фрукты в подарок детям и женщинам, возникла спонтанно, в ходе очередной общей, по возможности, вечерней посиделки выходцев из 21 века. Семенов пожалей детей и женщин, что они больше ни когда не смогут попробовать бананы, которые в 21 веке были для них обычным фруктом, а сейчас диковинкой. Присутствующие стали обсуждать данный факт и предлагать свои решения по обеспечению бананами оставшихся в России одновременников. Итогом обсуждений было организация на следующий день сбора имеющегося воска. После чего был организован сбор не дозревших гроздей бананов, их доставка к поселению Порт-Росс, помывка, разделка на более мелкие гроздья, опять мойка мелких гроздей, сушка. И окончательная операция, покрытие всех малых банановых гроздей расплавленным воском, путем неоднократного обмакивания их в воск, с последующей подсушкой после каждого обмакивания. Обтянутые воском гроздья бананов складывали в корзины, плетенные их пальмовых листьев, и перекладывали сухими листьями пальм. По такой же технологии происходила подготовка к транспортировки и апельсинов.

Не смотря на наличие на мостике, капитанов-стажеров, 'Паллада' благополучно пересекла океан и моря и 7 июня пришвартовалась к вновь построенному каменному пирсу верфи 'Архангела Михаила'. Около соседнего причала тихонько покачивался на воде чем-то похожий на 'Палладу' корабль, на котором еще шли активные строительные работы.

10 апреля эскадра ушкуйников под командованием Полухина в составе галеонов 'Громобоя', 'Громовержца' 'Грозного', 'Грома', 'Архангела Гавриила', 'Архангела Михаила', каравелл 'Ирина' и 'Ольга', с экипажами и десантов в тысячу двести человек вышли из Порт-Росс. В составе эскадры включили и одномачтовую барку под командой Лазарева, с командой в пять десятков морских спецназовцев из группы дальней разведки. Перед выходом все пушки на 'Громовержце', 'Громобое', 'Грозном' и 'Громе' были заменены на двенадцати и шести фунтовые 'единороги'. Эскадра взяла курс на южную оконечность Эспаньолы, обогнув которую, пошли в сторону Ла Романа. Барка прошла дальше к Санто-Доминго для проведения разведки в самом городе, гавани, форте и окрестностях. Подойдя к берегу Эспаньолы, в районе Ла Романа, высадили десант в составе трех сотен стрельцов, под командой Петина, с ними сошла на берег и вторая полусотня 'моржей'. По плану га рассветы спецназ по отработанной схеме должен захватить форт, а отряд Петина перекрыть по периметру Ла Романа, для перехвата беженцев. После чего эскадра входить в гавань и начинается высадка десанта на берег гавани и производится абордаж стоящих на рейде в бухте кораблей.